Ужасное сияние
Шрифт:
— Я не буду тебя сжигать. На самом деле, — Хезер опустила голову, — я и других… не хотела. У меня случайно получилось. Папа сказал бы, что нужно извиниться, но… ничего же не исправить, да?
«Это точно», — едва не выплюнула Айка; Рысь её опередила:
— Наоборот. Наоборот, ты это знаешь. Надо просто найти правильную дверь, правильно?
Она подняла взгляд на Айку.
— Это… что-то вроде коридора. На самом деле его не существует, вроде того. Авгуры верят, что здесь сидят все «когда» и «если», они называют это место «тихим». «Тихое место», потому что тут ничего не случится, зато можно повлиять на то, что будет. Или было, понимаешь?
— Нет, —
— Ну, поймёшь, — Рысь отвернулась. Хезер тоже пошла дальше. Айка сплюнула, сгусток слюны повис на травинке.
«Тихое место».
— Куда мы идём?
Обе — иРысь, и Хезер — пожали плечами:
— В Лакос, конечно.
Айка выругалась сквозь полусжатые зубы. У неё болела и кровила рука, они шли по какому-то воплощению пустоты и безумия — «тихого», вот именно. На поясе она нашарила отвёртку и подумала с неожиданной холодностью: может, мне сделать то, в чём меня обвиняли и чего я не совершала? Только не с отцом, а с дочерью.
«Я хотела вытащить её из полиса».
Да, потому что поверила в какую-то бессмысленную полулегенду, в то, что это важно едва ли не для спасения мира. Синие Вараны почти полным составом как-то не очень убедились в спасении. Шон прав: даже если она не причиняла никому вреда, из-за неё все случилось, и вот Хезер здесь, вся из света, парадоксов и «тихих мест», идёт вперёд, как ни в чём ни бывало. Айка отмахивалась от хлёсткой травы, стебли били её по ногам, норовили дотянуться до раненой ладони. Хотелось пить.
— Долго нам ещё? — не выдержала она наконец.
Рысь обернулась первой.
— Ты можешь вообще здесь остаться, — фыркнула без особой любезности, и это было на неё не похоже. В ровном пасмурном свете Айка разглядела, насколько заострилось и без того узкое лицо девушки, словно Рысь страдала от лихорадки — может, и впрямь простудилась без убежища.
— Я просто хочу понять, что происходит.
— Это же ты помощница Раца из Интакта. Не знаю, правильно ли догадался Шон… — а вот тут Рысь осеклась. Хезер вообще на них не обращала внимания, шла и шла себе дальше. Рысь дёрнула головой и бросилась бежать, догоняя девочку.
— Да чтоб вас, — на аладову траву упало несколько капель крови с руки Айки. Она некстати подумала: похоже, рана глубокая, сухожилие задето проклятым гвоздём. Дерьмовый теперь из неё будет Техник.
«Давай выберемся отсюда для начала», — она проглотила эту горьковатую пилюлю от паники. Хезер и Рысь снова обогнали, маячили вдалеке. Несмотря на сухость во рту, усталость и боль, пришлось торопиться.
Однообразный пейзаж убаюкивал. Очень скоро Айка потеряла счёт времени — конечно, здесь и не было никакого времени без солнца, без смены дня и ночи. По-прежнему мучала жажда, пересохший язык вываливался изо рта куском шершавого камня, но она приноровилась к темпу, только издалека удивлялась: почему не устаёт девочка? Она же маленькая. Рысь-то ладно, она привычная, из рейдеров, но Хезер-то просто мелюзга из Интакта…
«Или нет».
В какой-то момент Айка перестала видеть чуть вдали маленькую фигурку со спутанными тёмными волосами и в рваной одежде, которая когда-то была розовой кофтой и синими брюками. Впереди поднимался столп света: точно за горизонтом.
«За горизонтом. Дикари так называют мир мёртвых», — некстати вспомнилось Айке.
«Мы умерли и будем
Она устало ответила себе: ну и что. Можно остаться здесь, только вряд ли поможет; ноги тянет, руку дёргает до плеча, нехорошо напоминая о кровопотере и риске заражения. Знобит и по-прежнему сухо до горла и пищевода, один глоток воды стоил бы тысячи часов жизни. Айка согласилась бы умереть, только сначала выхлебать ледяной влаги.
Столп света поднимался всё выше к сизому небу. Рысь как будто торопила свою проводницу в этом мире-за-горизонтом; Айка не понимала её рвения — куда торопиться, с того света, из-за горизонта никто не возвращался, вот уж нет смысла стирать ноги в кровавые мозоли. И всё же в какой-то момент стало мерещиться, будто сквозь гало вокруг Хезер проступают иные очертания, кроме колючей аладовой травы и бесконечной пустоши. Айка затаила дыхание, не позволяя себе надеяться, даже уцепиться за клочок надежды, но пейзаж напоминал какой-то город — современный полис: вытянутые, почти как в Интакте, дома-прямоугольники, поставленные на меньшую грань, другие — в форме закручивающихся вверх спиралей. Несколько ярусов, поменьше, чем разделение на камни от родонита до лазурита, без стержня Башни Анзе — но похоже, строили плюс-минус по одному проекту, словно архитекторам и инженерам поначалу было не до излишеств и фантазии, но уже потом, с течением времени, обитатели придавали зданиям индивидуальность по мере фантазии и вкуса. Айка различила блеск, похожий на радужную рыбью чешую, открывающиеся и закрывающиеся ракушки, а то, что она поначалу приняла за интактовские «детали конструктора», оказались имитацией знаменитого древовидного камыша, плантации которого располагались на дне глубочайшего озера в Пологих Землях.
— Лакос, — закричала — а на самом деле, скорее прохрипела Айка. Она видела изображения погибшего города на старых голограммах и даже на обычных фотографиях, но скорее догадалась, чем впрямь узнала.
Осознание придало сил. Она догнала Рысь и Хезер.
— Мы за горизонтом, в мире мёртвых, — это была уже не догадка, а утверждение.
Обе посмотрели на неё странным, долгим взглядом.
— Но он, — Айка пыталась пояснить свою мысль, мешал пересохший рот, она несколько раз сглотнула. — Он же погиб, а это не похоже на руины, да и мы бы захлебнулись, если…
— Я родом из Лакоса, — сказала Рысь. Она оглядывалась по сторонам, пустырь ещё не закончился, и аладова трава по-прежнему цеплялась за одежду, норовила царапнуть кожу, но на щитах и проекциях уже можно было рассмотреть проекцию симпатичной голубоглазой девушки с текучими серебристыми волосами — Каллисто, аватара нейросети, когда-то управлявшей городом. Этот компьютерный образ был своего рода идеалом красоты, даже за пределами Лакоса многие женщины красили волосы неоновым серебром и добавляли в сетчатку клетки с выработкой антоцианов.
Каллисто, цифровой призрак прошлого, приветливо махала гостям. Рысь глубоко вздохнула, взяла девочку за руку — та снова стала прежней, нормальной и очень гордой собой.
— Хезер пообещала привести меня домой. Что ж, вот я и дома.
Глава 19
Пепел стлался под ногами, льнул и прилипал к слепленным из кусков древокамыша подошвам. Он успел не только остыть, но и стать почему-то особенно холодным, как будто прихваченным коркой изморози или болотистой росы. Гарь больше не норовила подняться в воздух, запах гниения и погасшего огня соединились и тоже расстлались по пожарищу, словно саван поверх гигантской могилы.