Узы крови
Шрифт:
Чем мне нравится характер Лу, так это тем, что в отличие от большинства известных мне женщин, она не ищет моего полного разгрома. Словесная баталия сошла на нет, ее слова приняты к сведению непоколебимой истиной – дальнейшее давление уже неуместно. Хотя, порой и Богиню заносит, но сейчас она сдержалась.
– Кирук! – Чуть повысил я голос, вываливаясь в коридор. Мой слуга с серьезным видом отчитывал какую-то девушку, перекрывая ей путь наверх. Лица плотхолийца я не видел, но достаточно изучил язык его тела, поэтому без колебаний определил, что сейчас мой верный адъютант пребывал в настроении ничуть не лучше моего. А вот девушка, которую выдавала лишь едва
– Господин! – Резко обернулся Кирук, вытянувшись струной, будто я застал его за чем-то непристойным. Поджав губы, он пытался закрыть собой незваную гостью, но попытка оказалась провальной. Сложно загородить своим телом того, кто на порядок выше тебя.
– Аласта? Что привело тебя сюда? – Дернул я бровью. Третий этаж центральной башни замка я оставил только за собой, хотя изначально планировал разместиться тут вместе с самыми близкими людьми из своего окружения. Но они предпочли охранять мой покой этажом ниже. Не считая Кирука, конечно. Этот исполнительный паренек прочно привязался к моей тени. Я даже не знаю, где конкретно он проводит ночи, но точно где-то рядом...
– Альм! – Воскликнула девушка, протискиваясь в узкий проход между периллами и плотхолийцем. Даамонка едва не опрокинула локтем замешкавшегося адъютанта, но поскакала вверх по лестнице, не замечая ничего вокруг. – Извини, что пришла в столь поздний час, но я хотела поговорить с тобой...
– Для решения личных вопросов подданных в графике Лорда обозначено конкретное время! – Затрещал рассерженный голос потомка предвечного огня. Его глаза воинственно пылали праведным гневом. Он мог относительно легко пережить что угодно, но нарушение дисциплины и установленных правил выбивало его из колеи. – Исключения ни для кого не предусмотрены!
– Прям, совсем не для кого...? – Остановилась Аласта, и, не получив быстрого ответа, рванула ко мне.
– Но...
– Все нормально, Кирук, – махнул я рукой, – я поговорю с ней.
«Прости Лу, но ты сама видишь, что дела никак не заканчиваются» – подумал я, не озвучивая свои мысли. Устало выдохнул и скрипнул ручкой двери, ведущей обратно в рабочий кабинет.
– Присаживайся... – опускаясь на свое рабочее место, я указал рукой на уютное кресло, расположенное напротив стола как раз для подобных случаев. Не люблю, когда приходится перекрикиваться с посетителями через весь кабинет, хоть он и не отличается огромным пространством. Скорее, мой кабинет отвечал всем требованиям хозяина: практичность, комфорт, и много естественного света, даруемого серебристым Гелларом. Наверное, сказывается датарийская кровь. Не ласкай он Тьму своими холодными руками там, в Безде, и я бы точно сошел с ума. Счастье, что Великая Тария одинаково любит обе части разделенного народа, рожденного по воле ее старшего брата...
– Меня до сих пор не зачислили в ряды разломщиков! – Сходу выпалила даамонка, вперив в меня требовательный взгляд. Дымящиеся Тьмой глаза, непривычно завораживали мои мысли, неосознанно возвращая в далекое прошлое. Лишь по ощущениям далекое, конечно. – Я сдала все экзамены, прошла каждую из испытательных полос. Я воин, Альм!
– Будь добра, не повышай голос, – устало растер я виски, пытаясь унять зарождающийся болезненный звон в голове. И что я находил в этой девушке прежде? Стоило ей появиться в моей жизни снова, как стало труднее дышать. И ладно, если бы вновь воспылали глупые чувства. Так нет же! Мое сердце уже занято... или нет, я не знаю! Но образ конкретно этой девушки никак не откликается в душе. Аласта сущая проблема,
Сначала ей, как и остальным освобожденным узникам сектантов, требовалась помощь и поддержка. Это нормально. Выжила лишь треть из них, и это, я считаю, уже большой успех наших лекарей. Затем даамонка подарила Пустошам очередного низшего... Это был тяжелый момент для многих, и меня, в том числе. Я не сумел полностью отстраниться от даамонцев, воспринимая их просто частью Хиреста. Нас породила разная кровь, но приняла одна стихия, укрывшая в своей обители тех, кого весь мир определил чужаками. Даамонцы мой народ, я буду считать так всегда...
Всего в Хиресте сейчас проживает десяток первых их людей. В большинстве своем, это обычные горожане Минаса, но и тройка храмовников нашлась. Не считая Аласты. Буря ее эмоций до сих пор не улеглась, и я даже не берусь судить о том, что конкретно ее породило. Поводов для помешательства у нее достаточно, за это я не вправе ее судить. Но и допустить к ответственной работе я не могу. Ладно, армия, там вклад каждого солдата растворяется в общей массе. С разломщиками все иначе: меньше отряды, опаснее задания, соответственно и цена ошибки гораздо выше. В моей армии разломщики – элита, из нервов каждого из них канаты можно вить. А Аласта... не подходит она.
– Но...
–Без «но»! – Рыкнул я, с раздражением ухнув кулаком по столу. Звякнули склянки с чернилами, но, к счастью, остались невредимы. – Аласта... – начал я, с усилием подавляя злость, – ...я не знаю, почему ты решила, что как-то выделяешься на фоне остальных. Решения по кадровому распределению принимаются на местах офицерами. И если тебя не взяли, значит, так тому и быть. Считаешь себя воином? Вступай в армию! Тем более, что ты давно утратила связь со стихией...
– В отличие от тебя, да, Лорд Тьмы? – Прыснула ядом даамонка. – Хранишь секреты, не делясь ими даже со своим народом. – Аласта картинно изобразила мысленный процесс, будто ее осенила долгожданная идея:
– Хотя, о чем это я? Ты ведь никогда не был даамонцем! Сын демона и датарийской шлю...
– Пошла вон... – стиснув зубы, прошипел я. Лампы в кабинете трусливо затрепыхались и погасли, а серебристое свечение Геллара затмила собой непроницаемая завеса Тьмы. Мне хотелось разорвать на части это жалкое семя первородных, но я мысленно намотал на кулак цепи, сковывающие шеи моих внутренних демонов, не давая им вырваться наружу.
– Господин! – Без стука ворвался в кабинет Кирук. Он часто делал так, но меня почему-то совсем не злило такое поведение слуги. Возможно потому, что я не готов становиться господином, по крайней мере, в душе. А к друзьям и соратникам отношение совсем не такое, как к прислуге. И сейчас, глядя, как раскалились трещины на теле плотхолийца, я, вдруг, успокоился. Племя Кирука платит свою цену за силу, дарованную стихией. В их случае – это боль. Кожа, покрывающаяся коркой, лопается подобно горной породе под натиском жидкой магмы. Это даже выглядит болезненно...
– Успокойся, Кирук, – с усилием смягчив голос, привлек я внимание адъютанта, – гостья уже уходит. Будь добр сопроводи ее к выходу.
– Я не... – резко изменилась в лице Аласта. Не знаю, что за переключатель таится в характере девушки, но мне эти эмоциональные качели не нужны. Пусть катится ко всем чертям, что хозяйничают теперь в ее голове. Возможно, так было и раньше, не знаю... Порой мир порождает излишне скользких змей. Еще вчера она скулила побитой собакой, а сегодня скалится на того, кто протянул ей руку помощи, принимая это данностью...