Узы крови
Шрифт:
– Северус размышлял над такой перспективой, – сухо заметила Гиневра. Она была не расположена к веселью.
Они, наконец, перешли дорогу.
– У меня серьезные намерения, – уже без тени улыбки сказал Регулус.
– Мы бы уже решили все вопросы, если бы Белла не прислала свою пробу пера, – добавил Сириус.
Люпин недоуменно моргнул.
– Решили бы? – хмыкнула Гиневра. – Северус не горит желанием породниться с Блэками, – она бросила на Сириуса колючий взгляд. – С чего бы вдруг?
– Вот и мне это совершенно непонятно, – осклабился тот. – Ты только посмотри на
– Сириус! – прошипел Регулус.
– …умный, – вещал дальше старший Блэк, – сильный маг, стреляет из лука, играет на рояле, поет фальцетом, вышивает крестиком, ноликом и сложными геометрическими фигурами. В общем, половина юных леди удавится от зависти Гермионе. И главное: у них есть общая слабость – домовые эльфы. Они вместе освободят их из рабства и станут причиной самоубийства целого народа. Войдут в историю, думаю, как изверги, устроившие геноцид домовиков.
– Ха-ха, – процедил Регулус, испепеляя своего брата взглядом.
– Северуса интересует вопрос наследования титула, – деловито заметила Гиневра. – Гермиона – единственная наследница могущественного и богатого рода, она не может выйти замуж за наследника второй очереди.
Сириус посерьезнел.
– Талия тебе еще не рассказала? У нас больше не может быть детей. Регулус точно наследует титул.
Гиневра непроизвольно замедлила шаг, ошеломленная такой новостью.
– Сочувствую, – тихо произнесла она, хотя точно не знала, расстроен ли этим обстоятельством Блэк.
– У нас уже есть Стелла, – пожал плечами он. – И есть кому продолжить род Блэков. Жаль только, что я не принимал участия в воспитании дочери, а в целом, все не так уж плохо, верно? – унывать по-прежнему не в правилах Сириуса.
Гиневра опять повернулась к Регулусу, испытующе взглянув на него. Ей очень не хотелось, чтобы Гермиона совершила ошибку. Но как понять, не совершит ли?
– Мы сможем рассчитывать на твою помощь в этом деликатном деле? – серьезно спросил Сириус, но уже в следующий миг опять развеселился: – В конце концов, кто может быть лучше моего брата? Кроме меня, конечно, но извините, идеал уже занят.
Гиневра опять вернулась к размышлениям о том, чем этому шуту гороховому удалось покорить ее подругу. Не иначе, как Приворотным зельем. Она вновь повернулась к Регулусу.
– Ты действительно любишь мою дочь? – напрямую спросила она, все-таки надеясь, что он не из тех, кто считает, что для счастливого брака вполне достаточно одного любящего человека (а такое мнение очень широко распространено в чистокровных кругах).
Регулус замялся, явно застигнутый врасплох. Его щеки опять залил румянец, и он как-то тяжело вздохнул, не в силах подобрать слов. Гиневра почувствовала, как внутри зарождается нечто, напоминающее неприязнь. Не знает? Не любит? В лучших слизеринских традициях, не хочет признавать
Сириус, словно чувствуя, когда о нем думают, тут же отозвался:
– Гиневра, ты такая прямолинейная, будто не по ошибке попала в Гриффиндор, честное слово.
– Воздержись от комментариев в мою сторону, – мрачно посоветовала она, с усилием подавляя нарастающий жар в груди.
– Понял, – поднял руки Сириус. – Не будем ссориться, а то нам и без того сложно делить Талию.
Гиневра одарила его недовольным взглядом. Сириус ничуть не смутился.
– Ну, как? Ты поможешь нам уговорить Снейпа?
Она еще раз посмотрела на Регулуса. Тот у нее за спиной посылал брату угрожающие жесты, а когда она повернулась, сунул руки в карманы куртки и с хмурым видом уставился в землю, продолжая таинственно молчать.
– Хорошо, я на вашей стороне, – решила Гиневра, хотя сомнений у нее было предостаточно.
Прозвучало как-то предательски по отношению к Севу.
– Только, если все получится, я хотел бы сделать ей предложение наедине, а не как принято, – безупречно сдержанно, с непроницаемым видом уведомил младший Блэк.
– Учтем, – сомнений чуть поубавилось, но, в целом, легче не стало.
Люпин слушал их разговор чуть ли не с открытым ртом, потом удивленно покосился на Регулуса и вернулся к созерцанию улицы, которая стала почти безлюдной и тихой. Гиневра увидела впереди дом с выбитой дверью и уже не сомневалась, что именно здесь жили Беллы. Они остановились поодаль.
– Мы опоздали, – констатировала она.
– Надо проверить, – вполне прогнозируемо загорелся Сириус.
– К чему это? – раздраженно повернулась к нему Гиневра, опять подавляя вспышку пламени, причем с еще большим трудом.
Она ненавидела такие моменты: когда и так чувствуешь себя расчетливым чудовищем, а тут еще приходится уговаривать не в меру благородного и, главное, бездумного мужика вернуться к жене живым.
– В доме никого нет, – с другой стороны объявил Люпин, уже успевший навести чары.
Не успела Гиневра и рта раскрыть, как двое бестолковых Мародеров пересекли улицу и направились внутрь.
– Вы идиоты, что ли? – шепотом заорал Регулус, но, естественно, пошел вслед за братом.
«Это еще мягко сказано», – раздраженно подумала Гиневра и тоже перешла улицу, не забыв, впрочем, оглядеться по сторонам. Еще не хватало и вправду нелепо погибнуть под колесами магловского автомобиля. Ей становилось все жарче.
Дом Беллов оказался совершенно пуст. Дверь с разбитыми витражными стеклами валялась в конце прихожей. У порога остались грязные следы пары мужских ботинок. Люпин прошелся по комнатам, одновременно принюхиваясь и колдуя.
– Беллы были здесь минут пятнадцать назад, – наконец, сказал он. – Еще чувствую хорошие женские духи, причем разные ароматы.
– Отлично, уходим, – отрывисто произнес Регулус.
– Пройдем немного по их следу, – в глазах Сириуса полыхнул маниакальный огонек: определенно, соскучился по адреналину.