Узы крови

Скворец91

Скорпионий хвост опять взвился вверх, готовясь к прямому удару. Блейз материализовал щит и с трудом поднял его над головой, но жало легко проткнуло его всего в дюйме от его руки. Пытаясь избавиться от железки, мантикора с возмущенным воплем взмахнула хвостом. Блейз почувствовал, как ноги отрываются от плит, плечо пронзила резкая боль, и он полетел вместе со щитом, однако успел вовремя замедлить свое падение. Его отшвырнуло довольно далеко. Сбросив щит с вывихнутой руки, он смахнул выступившие на глазах слезы и попятился.

Почему в идиотском учебнике не было указано, какие именно заклятья не отражает кожа мантикоры? Может, в виду отсутствия выживших свидетелей? Но ведь его предок каким-то образом убил такую тварь!

– Авада Кедавра! – выкрикнул Блейз.

Проклятье рикошетом отскочило от груди мантикоры и пронеслось над самой его макушкой. Он на секунду остолбенел – чуть не погиб! Мантикора издала какой-то хрипящий звук – кажется, засмеялась, и начала медленно приближаться с уверенностью победителя. Блейзу оставалось лишь отступать в тупик, лихорадочно соображая, как отделаться от твари.

– Люблю лакомиться человечиной, – мантикора облизнулась, прищурив глаза с вертикальными зрачками.

Конечно, глаза! Слабое место любого живого существа. Блейз направил сноп искр в глаза мантикоре, но почти сразу пожалел об этом: тварь завизжала и принялась молотить хвостом. Блейз вжался в угол, прикрываясь рукой от каменной крошки и молясь, чтобы хвост не попал по нему.

– Умрешшшшь! – зашипела мантикора, занося над ним хвост.

«Это конец», – пронеслось у него в голове. Жало нависло над ним: гадкое, с полупрозрачным пузырем яда, приносящего страшные предсмертные муки… И снова ему повезло: хвост обвили две цепи, и их концы приросли к противоположным стенам, фиксируя хвост.

Мантикора разъяренно завизжала и прыгнула на стену. Цепи, не выдержав, лопнули, одним концом Блейза хлестнуло по голове, и он сполз по стене, оглушенный ударом. Теплая струйка потекла из-под волос на лоб.

Профессор Снейп попятился.

– Что ты делаешь, бестолочь! – он попытался завернуть назад подскочившую к нему Стеллу, но та, юркнув у него под рукой, применила к твари телекинез.

Бесполезно – толстая шкура мантикоры была надежной защитой.

– Назад! – прикрикнул профессор, но мантикора легко обогнала их и ударом лапы смела к стене. Чья-то волшебная палочка покатилась по полу.

Мантикора опять занесла хвост.

– Боже мой! – Стелла инстинктивно прижалась к Снейпу и крепко зажмурилась.

Мантикора оскалила зубы в предвкушении, и Блейза охватила вспышка ярости. Должен ведь быть способ! Ведь какому-то ублюдочному Забини это удалось! Если бы ярость могла убивать, то мантикора сейчас скончалась бы от одного его взгляда.

Стоило ему так подумать, и монстр мерзко завизжал, припав к полу. Блейз удивленно моргнул. Мантикора опять поднялась и с яростью уставилась на него.

– Убьюууууууу! – она понеслась на него, но Блейз уже понял,

что дар его папочки, наконец, проявился.

Он сосредоточился на своем отвращении к мантикоре, и она упала, корчась от боли. Стелла и профессор Снейп поползли вдоль стены, спасаясь от бешено мечущегося хвоста. А Блейз почти физически ощущал, как его эмоции превращаются в тонкие струи магии, проникающие прямо в черепную коробку Темной твари и приносящие ей адскую боль. Мантикора была бессильна против его силы, и Блейза захлестывало упоительное ощущение власти над другим живым существом. Вот из ее носа полилась черная, тягучая, как смола, кровь, а голос уже осип от вопля боли. Она даже не извивалась больше, а лишь жалобно поскуливала, и ее лапы подрагивали в предсмертной судороге.

Наконец, мантикора затихла, и Блейз запрокинул голову, переводя дух. Теперь он точно знал, какие чувства порождают и питают эту силу и презирал отца еще больше. Вот, значит, что он чувствовал, тренируя силу на собственном сыне. Отец его ненавидел, Даниэлю было противно даже смотреть на него. Почему?

– Смотрите! – воскликнула Стелла. – У нее в спине! Это же крестраж!

Блейз поднялся на ноги и увидел вросшую в кожу мантикоры чашу Пенелопы Хаффлпафф. Он облегченно выдохнул и привалился спиной к стене.

– Думаю, – профессор поднял волшебную палочку. – Мы можем одолжить ее яд – он все равно ей больше не понадобится.

***

Тонкс всхлипывала, не прекращая лупить Ремуса обеими руками. Она, конечно, понимала, что тут его вины фактически нет, но отказать себе в удовольствии хоть как-то отомстить ему за сокрушительный удар по лицу не могла. А за попытку придушить ее она уже, так и быть, щедро отплатила ему ударом в пах.

– Прости, прости, – уже минуты три бормотал он, робко прикрываясь руками от ее ударов.

В последний момент, когда Тонкс уже попрощалась с жизнью, он направил волшебную палочку на Долохова. Тот, разумеется, ничего подобного не ожидал, и зеленый луч попал прямо ему в грудь.

– Ты придурок! – воскликнула Тонкс. – Я чуть не умерла от страха!

Она оперлась спиной о стену и вытянула ноги. Ремус с виноватым видом сидел рядом. Ей стало жаль его, и она сказала в своей излюбленной манере:

– После такого ты просто обязан пригласить меня на свидание, иначе я тебя не прощу.

Ремус тоже оперся спиной о стену и улыбнулся уголками губ. Эта его мягкая учтивая улыбочка могла свидетельствовать только об одном.

– Не пригласишь, – устало вздохнула Тонкс.

Он почесал за ухом.

– Я же не раз повторял… – начал он свою очередную проповедническую речь.

– Бла-бла-бла, – перебила его она нарочито громким голосом.

Ремус повесил голову. Некоторое время они молчали, не глядя друг на друга, затем он натянуто произнес:

– Думаю, надо связаться с кем-нибудь.