Узы крови

Скворец91

– Ты слышишь это? – выдохнула она.

Они с Талией дружно подняли головы как раз в тот момент, когда на них с висящих на потолке цепей бросились штук пять этих чудищ.

***

Они уже почти решили идти дальше по коридору, когда с винтовой лестницы, у которой они стояли, донеслись испуганные женские крики, и перстни Сириуса и Регулуса вспыхнули алым.

– Тали! – Сириус бросился на лестницу первым, Регулус отстал всего на шаг.

«Чертов Нурменгард, чертов Гриндевальд, чертов Волдеморт!!» – думал он, пытаясь угнаться за братом. Из-за поворота лестницы падал свет, и Регулус

попытался схватить Сириуса за куртку – все-таки неосмотрительно опрометью бросаться туда, не разведав, что к чему, однако брат бешено рванулся – чего и следовало ожидать – и выскочил в зал. И тут же выругался сквозь зубы. Регулус, испугавшись, тут же ринулся следом и подпрыгнул, застигнутый врасплох кучей собственных отражений. Из леса зеркал и доносились вскрики Талии и Гиневры вперемешку с каким-то получеловеческим рычанием.

– Хрень! – Сириус, как ошпаренный, прыгнул вперед, услыхав новый вскрик жены, и почти сразу наткнулся на зеркало.

Оттолкнув зеркало с дороги, – оно опрокинулось на другое, разбив его и тут же восстановившись, – вспыльчивый Блэк очертя голову кинулся искать проход, снося зеркала на своем пути и ежесекундно путаясь в обманах зрения.

– Да стой ты! – Регулус стиснул зубы – когда речь шла о Талии, Сириус вел себя похлеще медведя-шатуна, рассвирепевшего и растрачивающего силы впустую. Дубина! Помешал ему проделать один фокус.

– Ну, ладно, попробуем по-другому, – Регулус опустился на одно колено и прижал ладонь к полу, пустив по нему волну холода. Плиты в мгновение ока покрылись инеем, затем синие завитки мороза вскарабкались по зеркалам, едва слышно треща и покрывая поверхность густым слоем замысловатого рисунка. Регулус напрягся, стараясь распространить действие чар как можно дальше. Нарцисса и Уолден пробежали мимо него, ловко петляя в заиндевевшем лабиринте. Гермиона тоже припустила за ними.

Регулус чертыхнулся. А она-то куда? Она должна ни на шаг не отходить от него! Он понесся следом, но девушка оказалась на редкость проворной – каждый раз, заворачивая за поворот, он видел только мелькающую впереди гриву каштановых волос.

– Гермиона! – прошипел он.

Злобный рык впереди усилился – кажется, тех, кто так рычал, становилось только больше. Регулус вскинул голову, услышав скрип цепей над головой, и едва успел выбросить руку вверх. Синяя дымка вперемешку со снегом, дохнув холодом, обволокла черное мохнатое существо. Регулус проворно отскочил, и обледеневшее чудище рухнуло на пол, разбившись на множество ледяных осколков, словно фарфоровая статуэтка, свалившаяся с полки. Когда Регулус уйдет достаточно далеко, все эти куски льда обратятся в кровавое месиво. Точнее, так бывало всегда, но сейчас куски вдруг задребезжали и собрались вновь. Регулус замер, изумленно глядя на ожившую тварь. Та бросилась на него, и он оттолкнул ее заклятьем. Зеркала опять зазвенели, разбиваясь и восстанавливаясь. Он крутнулся на месте и поспешил за скрывшейся Гермионой.

Впереди полыхнуло пламя, послышался испуганный и возмущенный вой. В очередной раз свернув, Регулус, наконец, догнал остальных. Гермиона, взмахнув рукой, отправила в отскочивших в сторону существ струю пламени. Ближайшие зеркала оплавились, твари, завопив от боли, заметались,

но почти сразу пламя погасло, и они, в целости и сохранности, бросились назад. Сириус отшвырнул их, взмахнув рукой.

– Что это? – изумленно воскликнула Гермиона.

– Не могут же они быть бессмертными! – отозвалась Нарцисса.

Регулус отметил, что расплавившиеся зеркала не восстанавливаются.

– Но они не реагируют ни на одно проклятье! – с истеричными нотками в голосе воскликнула Талия.

Они с Гиневрой были в многочисленных царапинах и укусах. «Да быть того не может», – подумал Регулус и нацелил волшебную палочку на ближайшее из упрямо подступающих чудищ:

– Авада Кедавра!

– Сектумсемпра! – одновременно с ним выкрикнула Гермиона.

Оба проклятья прошли сквозь тварей, словно привидения. Сириус опять поспешил отбросить их назад.

– Думаете, мы не пытались? – ощетинилась Талия.

– Этого не может быть! – Регулус помотал головой, сбитый с толку. – Значит, они не живые!

Это было единственным логичным объяснением. Гермиона повернулась к нему.

– Да, и что они тут ели бы все это время? – задумчиво протянула она. – Мне кажется, я что-то такое читала у вас в библиотеке.

Регулус удивленно моргнул. Не то чтобы он прочел все книги в Гриммовом Логове, но все равно неожиданно, что он не знает чего-то такого, что известно Гермионе. Она взмахнула волшебной палочкой, оплавляя остальные зеркала. Горячая волна полукругом прокатилась по помещению. Обойдя Сириуса и Гиневру, Гермиона наколдовала еще одну волну обжигающего воздуха.

И действительно – лохматые существа, и те, которые стояли на полу, и те, которые спускались по цепям, растворились в воздухе. А вместе с ними исчезли и раны Гиневры и Талии.

Все медленно повернулись к Гермионе и удивленно воззрились на нее.

– Это были страхи, – она с подозрением покосилась на Талию с Гиневрой. – Думаю, кто-то из вас подумал, что было бы жутко увидеть в зеркалах нечто такое. Все дело в магии зеркал. Хотя волшебникам обычно мало о ней известно: это магия вампиров, они ею неохотно делятся.

Ее щеки немного порозовели от восхищенных взглядов, устремленных на нее. Регулус почувствовал, что расплывается в улыбке. Гермиона в последнее время просто поражала своей сметливостью, и он только сейчас начинал в полной мере понимать, насколько ему повезло с невестой. Больше, чем он мог даже мечтать.

– Гермиона, ты – мозг, – весело подытожил Сириус. – Ладно, Санта Клаус, давай, заморозь здесь все, а то как-то горячо идти.

– Спасибо за подсказку, – хмыкнул Регулус. – Без тебя не догадался бы, пасхальный зайчик.

– Обращайся, – хохотнул Сириус, оценив подкол.

Через пару минут обледеневший коридор в лесу расплавленных зеркал был готов. Когда все двинулись дальше, Регулус отстал и придержал за локоть Гермиону, чтобы пойти последними. Она бросила на него быстрый, чуть недовольный взгляд – кажется, все еще обижалась на него за вчерашнее поведение.

– Ты восхитительна, – искренне сказал он. – Чувствую себя недостойным вас, миледи.

– Не выдумывай, – недоверчиво поморщилась она и, сурово поджав губки, с неприступным видом уставилась прямо перед собой.