Узы крови
Шрифт:
– Всего хорошего, – осипшим голосом попрощалась Гермиона.
– Отцу привет не передавай, – с лукавым прищуром сказал Регулус.
Прядь черных волос упала ему на лоб, и Гермиона не смогла сдержать улыбку – что ни говори, а Регулус Блэк был очень красив.
***
Ментальная атака обрушилась на Гермиону с такой силой, что она едва устояла на ногах – давление ощущалось даже физически. Боль стальным кольцом сдавила голову, а в ушах зазвенело, и ощущение было такое, словно сейчас лопнут барабанные перепонки. Сосредоточиться было практически невозможно, да что там: даже просто соображать не получалось. Все мысли и чувства сосредоточились
Северус опустил волшебную палочку. Такая мощная атака и ему далась не без усилий – на лбу у него выступили капельки пота.
– Вот! – с мрачным торжеством воскликнул он. – Приблизительно так выглядит ментальная атака Темного Лорда. Конечно, твой ментальный блок превосходен, но ты не будешь иметь права сопротивляться его вторжению. Если станешь сопротивляться в открытую, он тебя убьет тут же, на месте! У тебя есть только один способ выжить – обмануть его!
Гермиона подавленно молчала. Он прав, ей не справиться. Что она только себе возомнила? При таком давлении у нее нет шансов, она просто не способна была думать.
– Надеюсь, ты выкинула из головы свою абсурдную идею стать Пожирательницей? – ледяным тоном осведомился Северус.
Его голос прозвучал почти презрительно. Гермиона вскинула голову. В груди слабо трепыхнулось пламя, однако она уже научилась подавлять его. Настолько, что во время разговора с Ноттом оно даже не дало о себе знать. Наверно, это тоже неправильно. Гермиона подозревала, что такое вот подавление может в результате привести к очень нехорошим последствиям.
Она поднялась на ноги, почувствовав легкое головокружение и озноб, и решительно произнесла:
– Я попробую еще!
Северус присел на край стола и скрестил руки на груди, со злостью глядя на Гермиону.
– Я смогу! – она позволила пламени разгореться чуть сильнее, чтобы согреть озябшие руки.
– Гермиона, я учился обманывать легилимента не один месяц, – сухо сказал Северус. – Я начал заниматься задолго до того, как стал Пожирателем смерти.
– Но ведь с давлением В… Темного Лорда ты впервые столкнулся, когда стал Пожирателем, – возразила Гермиона. – Ты же, наверно, не ожидал такого…
Северус отрицательно помотал головой.
– У меня не сразу появились причины сопротивляться, – ответил он. – У меня было время привыкнуть.
– У меня тоже есть! – упрямо гнула свое Гермиона. – Я буду стараться! Давай попробуем еще! Пожалуйста! – сейчас ей уже казалось, что все получится. – Вдруг у меня получится!
Северус несколько мгновений испытующе смотрел на нее, затем сказал:
– Через двадцать минут. Мне нужно передохнуть.
Гермиона с облегчением кивнула и присела на край стула. Молчать было как-то неловко, однако оброненная Северусом фраза дала пищу для размышлений, и она очень скоро почувствовала потребность задать пару вопросов.
– Ты сказал, что у тебя не сразу появилась потребность сопротивляться, – тихо сказала она, думая, как бы поделикатнее выразить свою мысль. – Но… потом, когда ты стал шпионом Дамблдора, а Гиневра оставалась с Пожирателями… – она робко замолчала, не желая, чтобы ее слова были истолкованы как попытка в чем-то обвинить его.
– Как я намеревался поступить с ней? – догадался
Гермиона с извиняющимся видом кивнула.
– Я надеялся, что Дамблдор каким-нибудь образом поможет мне, – бесцветным тоном ответил Северус. – Я рассказал ему о ее проклятье.
– И что же? – испуганно выдохнула Гермиона. Неужели директор обманул его? Ей было страшно услышать нечто подобное в ответ.
Северус досадливо поджал губы и некоторое время молчал, Гермиона же испуганно думала о том, что Дамблдор не мог обмануть его, иначе Северус не стал бы шпионить для него сейчас.
– Когда все закончилось, в суде главенствовал Барти Крауч, – медленно, с явной неохотой ответил Северус. – Дамблдор оказался немного в стороне… – он вздохнул. – На самом деле, он наверняка был согласен, что Гиневра заслуживает своего наказания. У нее ведь был выбор между убийством и собственной смертью, – едко процедил он сквозь стиснутые зубы. – Но я тогда об этом не задумывался. Мне пришлось бросить все силы на то, чтобы ее не приговорили к Поцелую дементора. Это было довольно эгоистично. Я не думал о том, что пожизненное заключение в Азкабане хуже смерти, мне казалось, что сам я не вынесу, если она умрет, поэтому-то и заботился о смягчении приговора. В свое оправдание я постоянно вспоминал сказки о том, что Поцелуй в не меньшей мере обрекает поглощенную душу на страдания. Впрочем, может, оно и в самом деле так.
У Гермионы внутри все болезненно сжалось. Чем больше она узнавала о предыдущей войне, тем сильнее страшилась новой. Она только и слышала, что истории о изломанных человеческих судьбах, и отчетливо понимала, что нечто подобное может ждать и ее. Что будет с ними всеми? Как сложатся обстоятельства в будущем? Иногда ее охватывал панический страх, стоило ей представить, что война может каким-нибудь образом разделить ее и ее друзей. Каким именно, она запрещала себе думать, однако нехорошее предчувствие со временем только усиливалось. Ей казалось, что вот-вот разразится буря и смерчем пронесется по ее жизни, безжалостно сметая все на своем пути.
– Но почему ты продолжаешь шпионить для Дамблдора? – глухим голосом спросила она.
Северус изогнул бровь с таким видом, будто она глупость сморозила.
– А кто еще способен противостоять Темному Лорду? – саркастично поинтересовался он. – Поттер еще не готов, кто-то должен сдерживать Темного Лорда до определенного времени.
Гермиона обдумала его слова.
– А если в следующий раз в суде будет главенствовать Скримджер? – осторожно спросила она. – Дамблдор тебя защитит? Да и вообще, кто готовит Гарри к встрече с Темным Лордом? Ему ведь понадобится не только окклюменция, но и боевая магия, и соратники. Очень много соратников, целая армия! Почему Дамблдор ничего не предпринимает в этом направлении? И это правда, что маглорожденные слабее чистокровных? Ведь, в таком случае, армия Темного Лорда будет значительно сильнее, разве нет?
Северус долго пронизывал ее взглядом. Наконец он выпрямился и холодным тоном объявил:
– Продолжим наше занятие.
– Что? – Гермиона вскочила на ноги. – Ты не ответишь на мои вопросы?
– Легилименс!
– Стой…
Боль сдавила голову, и колени сразу подкосились. Гермиона тяжело осела на пол. Внутри поднялась волна гнева на то, что Северус не пожелал ответить на ее вопросы, и она поняла, что совершила ошибку, так и не погасив согревающее ее пламя. Теперь оно с готовностью ухватилось за ее эмоции, воспользовавшись долгожданной возможностью вырваться на свободу.