Узы крови
Шрифт:
Гермиона стерла слезу со щеки. По ее мнению, он очень мило оправдывался.
– Пока еще рано плакать, – мягко сказал он. – Возможно, все закончится хорошо.
Гермиона благодарно улыбнулась. Вряд ли Регулус верил в собственные слова, но главное, что хоть кто-то наконец сказал ей это. Пусть даже с оговоркой «возможно». Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, и Гермиона только сильней убедилась, что он сказал ей это, потому что понял, как сильно она нуждается в заверениях, что все будет хорошо, не взирая на то, сколько в них правды. Однако в следующий миг Гермиона
– Так что, ты попадешь двумя стрелами точно в центр? – натянуто поинтересовалась она. – Я буду смотреть на мишень, если тебе мешает, когда я «поедаю тебя глазами».
Регулус усмехнулся, все еще глядя на нее, и наверняка знал, как она смутилась. А может даже, знал, почему.
– Нет, так не интересно, – покачал головой он. – Давай на спор.
– На спор? – переспросила Гермиона.
– Все истинные англичане обожают спорить, – сурово уведомил Регулус.
Гермиона вконец растерялась.
– Но на что спорить?
– Как на что? – его глаза лукаво заблестели. – На поцелуй, конечно.
– Что? – Гермиона решила, что ослышалась.
– На поцелуй, – невозмутимо повторил Регулус.
Гермиона растерянно молчала. Может, он шутит? Поцелуй? Она все еще не могла осознать это.
– Молчание – знак согласия, – весело подытожил Регулус.
Вытянув волшебную палочку, он призвал все стрелы из мишени, затем наложил одну на лук, прицелился и выстрелил, попав прямо в центр.
– Я уже на полпути к победе, – он нахально подмигнул ей.
Гермиона неотрывно следила за прядкой волос, упавшей ему на лоб. Она была в полном недоумении. Он наложил вторую стрелу, натянул тетиву и сосредоточенно прицелился, опять склонив голову к оперению стрелы, словно она нашептывала ему какой-то секрет на ухо. И вот его красивые пальцы отпускают тетиву, стрела со свистом рассекает воздух.
И предыдущую стрелу тоже. Всего краткий миг, а у Гермионы внутри все перевернулось.
– Попал, – констатировала она скорее для себя.
Регулус самодовольно вздернул подбородок, полюбовался своей работой и повернул голову к ней.
– Теперь ты должна поцеловать меня, – заявил он.
Гермиона искренне недоумевала, зачем ему это надо. Она была почти уверена, что вовсе ему не нравится. Это «почти» вмещало в себя ту крохотную надежду, которую испытывает любая влюбленная девушка, но не более того. Она шагнула к Регулусу и, привстав на цыпочки, коротко прижалась губами к его щеке.
– Все, – выдохнула она, уставившись в землю. – Поцеловала.
– Это ты называешь поцелуем? – возмутился Регулус. – Я рассчитывал на поцелуй, который запомнится на всю жизнь. Я же собираюсь безвылазно сидеть в замке. Может, это был последний поцелуй в моей жизни.
– А ты сам умеешь так целовать, чтобы на всю жизнь? – ощетинилась Гермиона. – И вообще, кто тебя просит всю жизнь сидеть в замке?
Зачем ему был нужен ее поцелуй?
– Опять выпустила колючки, – усмехнулся Регулус. – Знаешь, когда я с тобой общаюсь, мне в голову постоянно приходит одна фраза из книги: «Цветы слабые. И простодушные. И они стараются придать себе храбрости. Они думают, если у них шипы, их
– Это из «Маленького принца», я знаю, – недовольно проворчала она. – По-моему, к тебе с твоей иронией больше подходит.
– Возможно, – подозрительно легко согласился Регулус, но в следующий момент стало ясно, что его просто заботят другие вопросы. – Так тебя интересует, могу ли я поцеловать тебя так, чтобы на всю жизнь запомнилось?
– Не интересует, – с неприступным видом сообщила Гермиона траве под ногами.
Конечно, логично было бы тут же с достоинством удалиться, но ее словно пригвоздило к месту.
– В таком случае, будем считать, что я дерзко украл ваш поцелуй, маленькая леди, – решил тем временем Блэк и наклонился к ней. – Можно ведь?
У Гермионы перехватило дыхание, и она только сильнее сжала губы, когда он попытался поцеловать ее. Однако Регулус не собирался так просто отступать. Он слегка отстранился, стараясь заглянуть ей в глаза, но Гермиона упрямо смотрела куда-то вниз, надеясь, что он все-таки оставит ее в покое. Тогда он едва ощутимо коснулся губами ее губ. И еще раз, и еще, словно ее губы были обжигающе горячими, и коснуться их можно было всего на долю секунды, но не касаться было выше его сил. Противиться дальше было просто невозможно, и Гермиона покорно разомкнула губы. Он прижал прохладные ладони к ее щекам и целовал медленно и сосредоточенно, будто ничего важнее не было на свете. Его губы были мягкими, с привкусом крепкого кофе, и Гермионе подумалось, что это теперь ее любимый вкус. Она отвечала на поцелуй робко, чувствуя, что ей не хватает воздуха от волнения. Неужели это происходит на самом деле? И так странно, они знакомы всего ничего, но ей хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно, а мир пусть летит в тартарары, ей все равно. Ничего больше не имело значения. Она, кажется, всю свою короткую жизнь прожила ради этого поцелуя.
А потом они какое-то время стояли молча, глядя друг другу в глаза. У Гермионы кружилась голова, и она даже не могла прочесть выражение его глаз, даже и не пыталась этого сделать. Она еще витала где-то высоко-высоко, а он держал ее лицо в ладонях и внимательно вглядывался в ее черты.
– Ты зачем меня поцеловал? – помимо воли вопрос прозвучал враждебно.
– А ты зачем ответила на мой поцелуй? – улыбнулся Регулус.
Гермиона отстранилась и скрестила руки на груди.
– У нас, наверно, были разные мотивы, – почти оскорблено поведала она, стараясь смотреть на что угодно, только не на него.
Регулус сунул руки в карманы брюк и пожал плечами.
– Мне просто захотелось тебя поцеловать, и я подумал, когда еще представится удобный случай? – сказал он. – А ты что думаешь по этому поводу?
– Думаю, что тебе скучно стало без женского общества! – сварливо отозвалась Гермиона.
– Нет, – поморщился Регулус. – Это как раз был тщательно взвешенный поступок.
Гермиона с недоверием уставилась на него. Он помолчал, тепло улыбаясь, а потом вдруг посерьезнел.
– Только это все равно… – начал он с особенным выражением лица, которое Гермиона уже однажды видела.