В Беловежской пуще
Шрифт:
– Войдите!
– сказал Циммерман.
– Герр оберштурмбанфюрер, прибыл гауптштурмфюрер Хаймбах, - доложил дежурный офицер.
– Пусть войдет.
В дверях кабинета показался Хаймбах и вскинул руку в нацистском приветствии.
– Герр оберштурмбанфюрер, приказ выполнен! Бауэр находится в наших руках.
– Что говорил Завелли?
– Он разъярился, как дикий зверь. Не верит нам.
– Ничего, поверит. Что показал обыск?
– На месте найти ничего не удалось.
– А самого его обыскивали?
– Тщательно - нет. Не было времени.
– Хорошо, введите его.
Хаймбах открыл дверь и кивнул Махолю и Кёнигу. Они ввели Бауэра. Циммерман
– Ты знаешь, где находишься?
– Знаю, но, герр оберштурмбанфюрер, это ошибка. Это ужасное недоразумение! Я работаю в разведке третьего рейха уже больше десяти лет.
– Это нам известно, но сейчас нас интересует не ото. Я задам тебе лишь один вопрос. Ответишь откровенно, это облегчит твою участь. Завербован ли ты советской разведкой и сотрудничаешь ли с бандитами?
– Нет! Никогда! Я - разведчик абвера. Только абвера!
– Хорошо, - ответил Циммерман.
– Снять наручники, обыскать одежду, допросить.
Махоль и Кёяиг донага раздели Бауэра. Обыскали его белье, брюки, пиджак, шапку. Оставалась куртка и некоторые мелкие вещи в карманах. Их осматривал Хаймбах. Махоль тщательно проверял куртку.
– Здесь что-то есть, - шепотом сказал он Циммерману.
– Здесь, под подкладкой...
– Отпори, - приказал Циммерман.
Минуту спустя Махоль извлек пз-под подкладки три небольшие сложенные бумажки и подал их шефу. На маленьких листочках оказался план дворца в Беловеже, были обозначены кабинеты офицеров разведки, а также оттиски на картоне печати и подписи Завелли и какая-то длинная шифровка. Циммерман положил все найденное себе на ладонь, подошел к Бауэру и сунул ему под нос:
– Что это такое?
Тот стоял будто громом пораженный.
– Я спрашиваю, что это такое?!
– крикнул Циммерман.
– Герр оберштурмбанфюрер, это провокация, фальшивка! Я ннчего не знаю. Я не виноват.
Хаймбах ударил его кулаком в челюсть. Бауэр упал.
– Возьмите его к себе на допрос, - приказал Циммерман Хаймбаху.
– На настоящий допрос!
– многозначительно добавил он.
– Утром представите мне протокол.
x x x
Совещание приближалось к концу. Его проводил капитан Клаузер. Остались только объявления. Майор Завелли, до сих пор сидевший с отсутствующим выражением лица, обратился к собравшимся офицерам:
– Я позволю себе, господа, сообщить вам чрезвычайно важную информацию, которая имеет далеко не последнее отношение к нашей работе. Ни для кого из вас, господа, не секрет, что несколько дней назад гестапо арестовало Бауэра. Многие из нас были застигнуты этой вестью врасплох. Во время обыска у Бауэра обнаружили план дворца с указанием секретных кабинетов, описание сигнализации и другие материалы. Найдены также документы особой важности, которые он хотел передать в руки советской разведки, по не успел. Следствие выявит его связи с разведкой противника и бандитами из пущи. Нам всем надо сделать из этого выводы. Добавлю только, что гестапо нас опередило, хотя я и сам был уже на верном пути к разоблачению Бауэра, - хвастливо заявил Завелли.
– Надеюсь, что подобная история больше у нас не повторится. Бдительность, и еще раз бдительность!..
Через несколько дней Штангер передал" в эфир четыре слова шифрограммы: "Операция "Бауэр" закончилась успешно".
РАЗГРОМ "ЭЙХЕ-ФА"
Весной 1943 года в центре разведки в Беловеже у многих вновь появились надежды, что военная инициатива на Восточном фронте снова перейдет на сторону Германии. И хотя у всех было свежо в памяти поражение под Сталинградом, однако все чаще стали поговаривать
Весной активизировалась и деятельность партизан в Беловежской пуще. Отряд народных мстителей Никора был бельмом на глазу у немцев. Группа капитана Клаузера, занимавшаяся разведкой против партизан и подпольщиков, разрабатывала и осуществляла сногсшибательные операции, стремясь раз и навсегда разделаться с отрядом Никора. Но тот уходил целым и невредимым из расставленных для него сетей. Штангер мечтал наладить связь с Никором, так как без этого масштабы его разведывательной деятельности пока были слишком ограниченны. События развивались так, что вскоре эта связь стала просто необходимой.
x x x
С утра шел дождь. Пуща была мокрой, хмурой и в большей степепи, чем всегда, труднопроходимой. Штангер, промокший до нитки, пробирался сквозь лесную чащу. Он не мог жаловаться на погоду: такая ночь как нельзя лучше способствовала осуществлению его намерений. Штангер подполз к тайнику, соорудил из накидки подобие палатки, развернул рацию, раскинул антенну. Крупные дождевые капли монотонно застучали по накидке. Где-то там, за сотни километров от Беловежской пущи, чуткое ухо не-зпакомого ему радиотелеграфиста уловило в эфире его позывной сигнал.
Можно было приступать к передаче. Действия Штан-гера были точными и рассчитанными, хотя он, как обычно, волновался при этом: ведь этот стук ключа передатчика, эти короткие и длинные сигналы, посылаемые им в эфир, как бы связывали его невидимой нитью с теми, от имени которых он вел борьбу.
Сегодня его телеграмма была длиннее предыдущих, хотя он и старался избегать лшпнпх слов. Штангер информировал Центр о перебросках гитлеровских войск на Восточный фронт, об аэродромах и гарнизонах в районе Белостока и в Белоруссии, о готовящемся наступлении, которому дали кодовое наименование "Цитадель". Штангера никогда не оставляла тревога, что служба радиопеленга противника может засечь его рацию и определить ее координаты.
Его корреспондент подтвердил прием телеграммы и передал шифровку. Записывать было очень трудно. Фонарик едва освещал листок бумаги, на который он записывал шифровку. Дождевая вода просачивалась сквозь накидку. Наконец все было окончено.
Разведчик замаскировал рацию и выбрался наружу. Дождь не прекращался ни на минуту. До Беловежа Штангер добрался уже во втором часу ночи. В комнате сбросил с себя насквозь промокшую одежду и, до костей продрогший от холода, забрался под одеяло. Расшифровка телеграммы не заняла много времени: "Добыть информацию о полигоне Черновы Бор. Разведать центры абвера в Белостоке и Бресте. С сегодняшнего дня приступить к осуществлению пункта "Q" нашего плана. Личная связь исключается. Для контактов пользоваться шифром No 6. Зашифрованные материалы передавать через тайники, согласованные раньше. Там же ждать ответ",
Штангер прочитал шифровку еще раз и сжег ее. Сон, несмотря на усталость, не приходил, Штангер лежал в постели, смотрел в оконный проем, вслушивался в монотонный шум дождя и думал о своей работе, о ее результатах: "Наконец у меня будет столь необходимая связь с Никором. Завтра-послезавтра он ознакомится с моими данными и нанесет удар. Он сделает то, что не смогу сделать я сам лично. Но я помогу ему... Обязательно помогу".
– Я проинформирую вас по следующему вопросу, - сказал майор Завелли, перебирая лежавшие перед ним листки бумаги.
– Станция радиопеленга и перехвата три дня назад подслушала работавшую ночью рацию противника. В этом пе было бы ничего чрезвычайного, если бы пеленг не показывал, что она работала рядом с нами.