В чужом отражении
Шрифт:
Наверное, Аня хотела меня успокоить, но её фраза произвела обратный эффект. Несмотря на её нежелание получать высшее образование, Анька всегда хорошо соображала, и её никак нельзя было назвать необразованной темной девицей.
Именно этого я не могла понять: одно дело, когда в проституцию вовлекают девушку, в семье которой нет солидного основания: отсутствует воспитание родителей, нравственные ориентиры… Но Анька?
Сестра, заметив моё недоумение, довольно рассмеялась.
— Ян, ну не будь дурой. Я не шваль на дороге, а дорогая индивидуалка. Я дою мужиков в кровати, выдаивая
Она иронично посмотрела на меня.
— В отличие от некоторых, я не собиралась, как наша мамуля хранить девственность до сорока лет, чтобы потом похерить всё со чмом, которое сразу же смыло после её теста с двумя полосками.
— Ань, - испугалась я. – Ты что, из-за отца так поступила?
Сестра покачала головой.
— Причем здесь это дерьмо, — фыркнула она. – Я просто не понимаю, в чем смысл отказывать себе в удовольствиях. Можно всю жизнь прожить как наша мать: зомбировано подчиняясь общей морали о том, что хорошо и что плохо. Наша мать всегда была гордой, честной, воспитанной. И к чему все это привело: лучших мужиков отхапали те подружки, которые негордо давали себя потрахивать на первых свиданиях; у нас не было лишних трусов из-за того, что мать гордо не требовала с отца алименты… Да что там, ей даже в магазине до сих пор хамят, просто потому что она вечно это проглатывает. Я никогда не хотела и не хочу быть такой терпилой, Ян. Мне не исполнилось ещё и двадцати пяти, а у меня уже собственная машина, квартира, дорогие шмотки в гардеробе. Я прекрасно выгляжу не только потому, что у меня есть бабло на салоны красоты, но ещё и потому, что всего пару часов в день сосу члены, а не стою по двенадцать часов на фабрике, убивая свои ноги.
Это она мне припомнила : однажды летом я устроилась на фабрику мороженого — платили хорошо, но и работа была не из легких. А моя сестра всегда считала, что «нормальные герои всегда идут в обход».
Что же случилось сейчас. Анька, во что ты опять влипла?
Глава 6
Не успела я закончить заговор с Анжеликой, как мой телефон снова ожил – на дисплее высветился хорошо знакомый номер Соболева.
Уже доложили, поняла я, тяжело вздохнув, принимая звонок.
— Это была вынужденная мера, - произнесла я вместо приветствия. – Мама беспокоится, что Аня не отвечает на её звонки.
— Не понимаю, как это относится к тебе, — ровным тоном заметил Соболев, почти слово в слово повторив фразу Анжелики.
— Дима, ну ты же понимаешь ,что я не могла оставаться в стороне. Моя сестра куда-то подевалась, мама волнуется.
— Тебе надо было всего лишь сообщить своей охране, если твоя мама волнуется.
— Это семейное дело!
— Дорогая, ты, кажется, забыла, на каких условиях ты получила каникулы.
Тон его голоса мог заморозить. Я понимала: он не услышит и не поймёт. Я, конечно, не ожидала, что Соболев придет в восторг от моей поездки к Аньке, но не думала, что он окажется настолько зол. В его тоне слышался даже не обычный яд, а что-то куда больше.
Пришлось делать вид, что я приняла к сведению его предупреждение.
— Я скажу парням, чтобы они проверили, где
– Нет! – быстро ответила я, понимая, что может подумать сестра, увидев пришедших за ней охранников Соболева. – Не надо… Её соседка сказала, что она куда-то уехала.
Я специально не стала упоминать про подругу. Боялась, что это обойдется мне боком – а как уж выйдет самой Анжелике, можно было только гадать.
Отчаянно желая увести разговор в другую сторону, я поинтересовалась у супруга насчёт присутствия жён на сегодняшнем мероприятии.
— Что не так? – равнодушно поинтересовался Соболев.
— Я заметила, на сегодняшнем открытии не многие пришли с жёнами.
—Мне показалось, мы мало видимся, — снизошёл до объяснений Дмитрий. — Я дал тебе время, чтобы успокоиться и прийти в себя, а не для того, чтобы ты, играя в независимость, всё больше отдалялась от меня.
Я тоскливо подумала о том, что развода мне не видать, как своих ушей… Жаль, а ведь так хотелось.
— Мне не нравится твоё молчание, дорогая, — напомнил о себе в трубке Соболев.
Я шумно вздохнула, пытаясь найти какую-то фразу… какой-то ответ, который пришёлся бы ему по душе. Но ничего не приходило на ум.
— Прости, пожалуйста, день сегодня был очень длинный. Я, кажется, засыпаю на ходу.
В трубку иронично фыркнули — Соболев чуял моё вранье за сто километров. Я не знала, как ему это удавалось, но факт оставался фактом: даже такую мелочь он чувствовал без проблем.
— Выспись как следует. – Приказал супруг перед тем как отключится.
А я, положив телефон на стол, решила наконец-то сходить в душ, чтобы смыть с себя весь сегодняшний день.
К выходным моё терпение достигло предела. Анька так и не объявилась.
Зато Анжелика звонила чуть ли ни каждый вечер – и интересовалась, не объявилась ли моя пропащая сестра. В очередной раз, услышав от меня неутешительные новости, она хмыкнула и вдруг вкрадчиво поинтересовалась:
— А ты меня сейчас не обманываешь, а?
— О чем ты? – не поняла я. – Я сама никак не могу найти Аню.
— Не можешь или не хочешь? – хмыкнула супервайзерша. – Вы же близняшки, легко сойдёте одна за другую.
— Думаешь, она живёт у меня в ванной? – не поняла я.
Анжелика хмыкнула.
— Твоя сестрица пойдёт на любую уловку, если это ей выгодно.
— А какая ей выгода от того, что она будет жить у меня?
— Она мне денег должна, — рявкнула Анжелика. И через минуту, будто опомнившись, она протянула:
— Прости, Ян… просто злит.
— Я не знаю, где она, — честно ответила я. – Тебя её исчезновение злит, а меня очень беспокоит. Я не знаю, где сейчас Аня находится, нужна ли ей какая-то помощь, всё ли с ней хорошо.
Анжелика хотела что-то ответить, но у меня уже не осталось сил её слушать. Пожелав ей хорошего вечера, я положила трубку и заставила себя пойти спать.
В выходные я, как правило, всегда навещала маму с бабушкой. Как только съехала от них к Соболеву, так и повелось: по крайней мере, часть одного выходного дня я всегда проводила с ними.