В дни поражений и побед
Шрифт:
– Хозяин!
– спросил Владимир, - есть у тебя деготь?
– Зачем тебе?
– удивился Сергей.
– Сапоги истрескались.
– А пошукай, дэсь було у двори трошки, - ответил нехотя старик, но сам не пошел, очевидно опасаясь оставить избу на солдат.
– Пошукай. Вот чортов старик, где у него тут пошукаешь, - ворчал Владимир, очутившийся на дворе богатого мужика.
– Сколько барахла разного навалено. Разве только вон там в углу, - пробормотал он, заметивши под навесом, позади каких-то сломанных ящиков, корзинок
Владимир внимательно и подозрительно осмотрелся. Он заметил под снопом, прислоненной к стене конопли, кольцо от небольшой дверки.
"Ага"!
– подумал он и, осторожно выбравшись, быстро побежал к своим.
– Что-то подозрительно!
– согласились товарищи, и, захвативши винтовки, отправились во двор.
Они растаскали хлам в стороны, откинули сноп и распахнули небольшую дверку, должно быть от бывшего курятника.
– Эй, кто там?! Выходи!..
Молчание.
– Может быть там никого и нет, - проговорил Николай и, наклонивши винтовку, заглянул в темноту.
Раз!.. два!.. три!.. бахнули один за другим револьверные выстрелы, и из двери стремительно бросилась черная фигура.
Владимир ударил прикладом по голове, а Сергей крепко схватил за руки. Николай же, покачнувшись, неуверенно ухватился за край телеги и, не удержавшись, упал, - он был ранен.
На выстрелы со всех сторон сбежались курсанты. Бандита связали, а Николая осторожно перенесли в избу.
Пойманный нагло смотрел на окружающих. Когда вывернули его карманы, то в них нашли письмо, приказ и желто-голубой значок.
– Это был офицер, прежний штабс-капитан, а теперешний атаман, - Горленко.
Николай был тяжело ранен. Пришел фельдшер и установил, что пуля пробила верхушку правого легкого и засела где-то возле лопатки.
... И когда у каменной стены церковной ограды перед отделением курсантов, хмуро опустив головы, встали четыре человека, Сергей холодно и твердо произнес слова роковой команды...
А на другой день, после трехнедельного скитания, эшелон быстро уносил их домой - в Киев.
Запыленные, загоревшие, с маршем прошли возвратившиеся курсанты по городу.
Встреча была устроена торжественная. Даже начальник курсов пробормотал несколько приветственных слов, поздравляя их с благополучным возвращением.
На следующий день были похороны убитых товарищей. Среди огромного скопления народа Сергей на мгновенье увидел Эмму. Она внимательно всматривалась в проходящие ряды и, казалось, кого-то искала.
Он был в строю и потому сказать ей ничего не мог.
X.
Николаю сделали операцию и вынули круглую свинцовую пулю.
– Эдакая мерзость застряла, - сказал доктор, взвесивши ее на ладонь.
–
Когда Сергей выходил из курсового лазарета, ему передали, что его хочет видеть какая-то девушка.
Он спустился в садик и увидел там Эмму. По ее похудевшему лицу и по беспокойному взгляду не трудно было догадаться, о чем она хочет спросить.
Сергей, не дожидаясь расспросов, рассказал ей все сам.
– Ему теперь лучше?
– Да... Вот что, - добавил он немного подумавши, - вы приходите дня через три, и мы вместе к нему сходим.
Эмма ответила благодарным взглядом.
Здоровье Николая начало значительно улучшаться, и через несколько дней он уже мог слегка поворачиваться со спины на бок.
Эмма пришла, как они условились, - после строевых занятий. У входа в лазарет надели белые халаты и прошли к Николаю.
– Мы к тебе сегодня в гости, - проговорил входя Сергей.
Николай радостно взглянул на него.
– И ты пришла?
– спросил он Эмму.
– Пришла, - смеясь ответила она.
– А как же дома?
По лицу Эммы можно было видеть, что это обстоятельство теперь беспокоило ее мало.
Сергей вышел, а они долго и оживленно болтали, как хорошие старые друзья.
– Ты изменилась, Эмма, - заметил Николай.
– Может быть, Коля. Я так много думала за последнее время.
– О чем?
– Обо всем! Досадно становится. Жизнь течет так скучно. Кругом что-то делается, кипит, а тут - все одно, все одно и то же. Помнишь, - улыбнулась она, - как ты на меня из-за петроградских работниц рассердился?
– А зачем же ты тогда спорила, - заговорил он после некоторого молчания, - а зачем в церковь... Глупая девочка!
– вдруг закончил он мягко, точно большой человек, выговаривающий маленькому ребенку.
Когда они прощались, то Николай крепко пожал ей руку и сказал полусерьезно-полушутя:
– Думай только больше и глубже и обо всем!
– Сначала о тебе, а потом обо всем.
– Почему?
– и он мельком поймал ее глаза. Она чуть-чуть улыбнулась, хотела что-то от дверей добавить, но не сказала и вышла.
XI.
Был праздник; утром поверки не производились, и многие повставали несколько позднее, чем обыкновенно. Утро стояло жаркое, солнечное, и курсанты разбрелись по роще и садику, прогуливаясь и отдыхая.
Сергей только что направился по направлению к пруду, думая искупаться, как вдруг внезапно по окрестностям покатились торопливые, четкие переливы сигнала "тревога".
"Это - уже не сбор", - мелькнуло у него в голове. И он стремительно помчался наверх к пирамидам с винтовками.
Никто ничего не знал, только командир батальона громовым голосом кричал: "Строиться... быстро!" И почти что на-ходу построившимся курсантам подал команду: "За мной бегом марш".
Вот и знакомая роща, налево - насыпь, город кончается, что это такое?