В доме кто-то есть

Картер Кира

Купив в церковной лавке первый попавшийся крест и освятив его у священника, Алеста вновь оказалась на обдуваемой ветром улице. Она была уверена, что все сделала правильно. Это точно ей поможет. У неё тоже был крест, которые она получила сразу после обряда крещения, но стыдно признать, он был безвозвратно утерян, во время одного из купаний. А приобрести новый, всё никак не получалось. Так, она просто обязана быть в безопасности. Спрятав серебряное украшение под одежду, она не спеша, двинулась обратно к дому. Выбора все равно не было. Идти ей больше некуда. Тем более, там Маркус один. Это как-то не хорошо. Голова немного прояснилась, хотя Брук отчего-то была уверена, что это лишь от того, что она не в стенах дома. Ну почему, все так оборачивается? Только она наконец обрела дом, как вся жизнь, буквально, пошла по одному месту. С Маркусом ничего непонятно, а в этом самом доме, ее то и дело пытаются либо убить, либо довести до сумасшествия. То, что никто ей там не желает долгой и счастливой жизни было, итак ясно, но почему? А главное, как избавиться от этого? Может все же стоит осветить дом? Или же прислушаться

к Маркусу и продать его? Наверняка, за него можно выручить бешеные деньги и зажить спокойно в обычном современном доме. Точно! Ей же еще угрожали и настоятельно просили уехать. Да, пускай больше ничего такого за этой запиской, Слава Богу не последовало, но… Но ей что, сидеть и ждать, пока начнут горящие камни в окна кидать? Может зря она уперлась рогом в этот дом? Маркус ведь прав. Она никого из них никогда не знала. Вся эта обстановка, этот дом, эти вещи. Всё это не её. Все это ей не принадлежит, никогда не принадлежало и никогда не будет. Все, что ждет ее в этом доме, это только бесконечные нервы, страх и боль. Её там никто не ждет и не даст спокойно жить. Похоже, тут она была не права. Это все же не ее дом и не ее семья. Нужно основательно подумать о продаже и скором переезде. То, что происходит, это просто не нормально. Но как быть с Эсмондом? С Даймондом? Они ведь хорошие. С ними она успела подружиться и, честно говоря, не хотелось бы расставаться, но ведь на кону ее собственная жизнь. В конце концов, можно ведь переехать просто на другой конец города и видеться с ними. Верно? Верно. Так Брук и решила, подходя к высоким кирпичным стенам дома. Не её. Она там чужая и скоро съедет. Пусть он красив. Пусть он ей нравится, но.. Но не все, что нам хочется, обязательно наше. С опаской, она двинулась вверх по ступенькам. Алеста пыталась уловить, изменилось ли что-то, когда она ступила на территорию дома. Вроде нет. Разве что, тут было будто холоднее. Но этого присутствия вроде больше не было. По крайней мере, пока.

Аккуратно открыв тяжелую дверь, она вновь оказалась в прекрасной, но какой-то чужой и темной сейчас, парадной. Тут больше не было её уюта, ощущения того, что ты на своем месте. Был только холод. Холод и желание спрятаться. Вот только куда? Где? Здесь везде такая обстановка.

– Наконец-то! Ты куда так упылила? Я даже посмотреть на тебя толком не успел, – показался из-за дверей помятый Маркус, в той же одежде, что и был вчера.

– У меня были дела, – отрешенно ответила Алеста, прижимаясь спиной к входной двери, не проходя дальше. Ей впервые за все время тут было безумно страшно за свою жизнь. За свой разум. За свою душу в конце концов.

– Какие дела? – изогнул бровь Маркус.

– Неважно. Я их уже сделала, – шумно сглотнула Брук, наконец делая пару шагов вперед.

– Ты прости за вчера. Перебрал, – проговорил Норрис, пропуская ее и двинувшись за ней.

Брук ничего не ответила, продолжая идти по коридору, скрестив руки на груди. Интересно, ей одной было тут ужасно холодно и как-то не по себе? Или Маркусу тоже?

– Ну, ты тоже перегнула вообще-то. Мне не особо нравится, когда со мной так обращаются, – продолжил Норрис, – Ни одному мужчине такое отношение не понравится, – чуть громче произнес он, но мгновенно сорвался на крик. В коридоре раздался какой-то неясный хлопок. Алеста испугавшись резкого звука, рывком обернулась к идущему за ней парню. Он осел на пол, держась за лицо, издавая непонятные звуки и мычания. Осмотревшись, Брук увидела лопнувшую лампочку, висящего на стене светильника, осколки, от которой валялись по полу вокруг них. Она же ведь даже не горела, – пронеслось в голове Брук. Качнув головой, она спустя долгие секунды, наконец, присела ближе к Норрису, пытаясь увидеть что с ним.

– Всё нормально? –как-то отрешенно проговорили она, потянувшись к его лицу.

– Да нихера со мной не нормально, – буркнул Маркус, подняв лицо. На его щеках и возле глаза красовались свежие царапины с кровоподтеками.

– Подожди, – выдохнула Алеста. Она ужасно не любила вид крови и всяких прочих ран. Готова уже сейчас в обморок упасть. Протянув руку, она аккуратно убрала маленьких осколок, что остался на одной из ранок на щеке. Ком подступил к горлу. Сердце вместе с животом сжалось. Алеста чувствовала, как тряслись поджилки. Она еле сдерживала рвотный позыв. Благо осколок убрался легко. Слава Богу! Она убрала трясущуюся руку, выкинув осколок на пол.

– Чертова рухлядь, – недовольно пробурчал Норисс, вставая на ноги и удаляясь в противоположную сторону. Алеста лишь проводила его долгим, измученным взглядом. Это никогда не кончится, – пронеслось в голове.

Быстро перехватив овсяными хлопьями, она удалилась в гостиную. Что бы там ни было, ей надо закончить работу. Может хоть так она отвлечётся. Увидев картину, она только больше расстроилась. Её мечта рисовать в огромном доме, в свое удовольствие и попивать вино, тоже тонула в черной бездне кошмара. Она не могла почувствовать себя тут спокойно. Да как тут что-то можно делать в удовольствие? Еще больше масла в огонь подливало еще и осознание скорого переезда. Неужели, она больше никогда не увидит этих каминов? Старой мебели? Картин? Да. Так ей будет лучше. По крайней мере, она будет жить. Жить в добром здравии, если быть точной. Брук уже доделывала последние штрихи, как вдруг за ее спиной раздался приглушенный шум. Резко обернувшись, напряженно сжав кисть, она увидела лежащую на полу книгу. Встав, она быстро подняла старый фолиант, сунув его обратно на полку. Алеста старалась вообще ни о чем не думать и не развивать эту тему. Просто книга. Просто упала. Все. Как это произошло, её мало волнует. Только взяв кисть в руки, шум повторился, в точности, как пару минут назад. Выдохнув, Алеста на пару секунд прикрыла глаза

и продолжила свою работу, решив, не обращать на это внимание. Будто ничего и нет. Пусть падает, сколько хочет. Она на эти игры больше не поведется. Поработав в умиротворённой тишине всего пару минут, гостиную заполнили нарастающие, звуки капающей воды. Чем дольше Брук упорно не поворачивалась, все сильнее сжимая в руке кисть, тем громче становились эти звуки. Было ощущение, словно, она сидела возле кого-то городского фонтана или вовсе, во дворе, во время дождя. Алеста из последних сил, пыталась унять дрожащее сердце. Шея покрылась мурашками. На глазах уже скопились слёзы. Брук уже ничего не рисовала. Она просто держала стеклянный взгляд на своей картине, которая размазывалась перед ней из-за слез. Губы уже побелели поджимаясь всё сильнее. Брук только больше убеждалась в правильности своих утренних размышлений. Ей не дадут тут жить спокойно. И не только ей. Она шумно ахнула, опустив взгляд на собственные ноги, под которыми была вода. Подскочив со стула, она рывком повернулась к шкафу. Вся вода в секунду исчезла, в том числе, и под ногами. Звуки стихли. На полу лежала все та же книга. Часто дыша, она аккуратно направилась к ней, словно подходила к бомбе, что вот-вот взорвётся. Опустившись на корточки, она дотронулась до старого коричневого фолианта. Он был толстый и немного пошарпанный. Корешок был в резных узорах. Обложка тоже была в витиеватых линиях по всей рамке. В центре была изображена спинка стула, на которой сидел человек, откинув назад голову. Больше всего, выделялось то, что на месте его тела, был скелет. Скелет, выпирающей из обложки, что можно было до каждого ребра дотронуться. «Анатомия» – гласило название. Книга была закрыта на две кнопки. Открыв её, Брук провела пальцами по пожелтевшим страницам с мелким текстом и различными рисунками. Вернувшись на первую страницу, Брук увидела надпись «Для любимой племянницы Адилии», – прошептала она одними губами. Подняв книгу, она вновь хотела поставить ее на полку, но столкнувшись с невидимым ей сопротивлением, выронила книгу, что раскрывшись, упала на пол, вниз страницами.

Алеста непонимающе смотрела на чертов учебник, абсолютно не понимая, что от неё вообще хотят. Брук и не хотела знать, честно говоря. Уже развернувшись дабы уйти она краем глаза увидела выпирающий из под книги листок. Неужели порвалась? – отчего-то испугалась Алеста, быстро вернувшись на прежнее место, осев на пол. Вновь подняв книгу, она быстро поняла, что все с ней было в порядке. На сердце моментально полегчало. Листок был просто вложен. Он тоже уже был немного пожелтевшим и в некоторых местах порван. Взяв его в руки, Брук раскрыла записку, забегав по строчкам.

Готов принять разлуку, смерть, отчаянье

За нежный взгляд, за свежесть милых уст.

Д.Р.

Алеста нахмурилась. Вроде эта была строчка из Ромео и Джульетта. Но что за Д.Р? Почему ей вообще надо это знать? Ей нет дела до чьих то романов. Были они, есть или только будут. Поставив книгу на полку, Алеста села на диван. Картина все равно должна хорошенько высохнуть, чтобы можно было покрыть ее лаком. Она все вертела в руках старинную записку. Ну и зачем ей это? Что этой Адилии от неё надо? Может она хочет вселиться в неё? Забрать тело себе. Ну, а что? Они похожи. И даже очень. А ее жизнь весьма трагично оборвалась. Она не успела пожить, а теперь видимо хочет наверстать. А чтобы не сопротивлялась ее воздействию, решила запугать сначала до чертиков и вымотать как следует. А когда она будет уже не в себе, залезть и уцепиться получше. Так и выглядит одержимость. Брук побледнела от собственного предположения. Кровь охладела в жилах. Она разорвала пожелтевший лист в порыве какой-то истерики и ринулась прочь из комнаты. Нет! Нет! Такого не будет! Она не отдаст свою жизнь. Уже оказавшись в коридоре Алеста, громко вскрикнула, да так, что и на чердаке, наверно, было слышно. Перед ней возник статный, высокий мужчина в старомодном костюме. Темные волосы. Яркие, синие глаза. И все бы ничего, да вот только окровавленная дыра у него во лбу, как-то не располагала к комфортному общению.

– Адилия! Сколько раз говорить, не носится по коридорам. Ты уже не маленькая, – строго произнес он.

– Прости папа. Я торопилась, – вдруг проговорил уже знакомый голос, а рядом с ней появилась и сама Адилия. Алеста не отрываясь, смотрела на неё. Она впервые видела ее так долго и так близко. Они оба. Оба словно не видели Брук. Словно находились в своем доме, в свое время и у них был абсолютно, обычный будничный день!

– Я надеюсь, ты торопилась на занятия, а не к этому напыщенному павлину? – продолжал строго осматривать дочь, мужчина.

– Я говорила, что прекратила всякое общение с ним отец. Я иду на занятия, – быстро проговорила Адилия и чуть качнув головой, поспешно удалилась. Вместе с ней исчез и мужчина.

–Алеста, что-то случилось? Ты чего кричишь? – появился на их месте, удивленно смотрящий на нее Маркус.

– Нет! –почти крикнула Брук, – Просто я.. Я увидела мышь, – протараторила она первое, что пришло в голову

– А орешь так, словно бугимена, – хмыкнул Маркус, подходя ближе, обнимая девушку двумя руками.

– Ооо, а что у тебя с рукой? – удивился он, казалось еще больше.

– Упала, – все еще в шоке, отвечала Брук, пытаясь понять, как ей вообще жить дальше. Благо она хотя бы в этот раз никому не отвечала, словно всю жизнь в прошлом веке провела. Может крест всё-таки помогает?

– Видимо, не стоит мне все-таки, уходить надолго, – раздался опять голос Маркуса.– Ты, кстати, сегодня очень красивая, – его рука убрала выбившуюся прядь волос за ухо девушки.

– А обычно так себе, да? – усмехнулась Алеста, понемногу анализируя, что он там ей говорит.