В духе времени
Шрифт:
сексуального маньяка Негрейко, которого расстреляли в прошлом году, то на
инопланетян, то на армянскую диаспору, представленную в городе семидесятилетним
сапожником Грачиком Манукяном.
А жена Ивана Петровича, Любовь Николаевна, узнав из газет о легкомысленной
девушке и внебрачных приключениях мужа, выгнала его из дома. Выпил Иван
Петрович с горя и решил пойти в рощу, чтобы провести там, как принято на Западе,
независимое расследование.
его изнасиловал. Неизвестный оказался мужской частью скульптурной композиции
«Рабочий и крестьянка», вывезенной на свалку по идеологическим соображениям.
В это время жена Ивана Петровича, Любовь Николаевна немного остыла,
ужаснулась содеянному и побежала в рощу искать мужа. А Иван Петрович в это же
самое время немного протрезвел, тоже ужаснулся содеянному и решил наложить на
себя руки. Но тут к нему подошли трое неизвестных в масках, и он наложил в штаны.
Хотели они изнасиловать Ивана Петровича за то, что он изнасиловал человека на их
территории, но в этот момент из кустов выскочила жена Ивана Петровича и
задержала всех троих преступников. Предварительно, естественно, их изнасиловав.
Тут и банде конец, а кого не изнасиловали, тот молодец.
ЛЮБОВЬ И НЕНАВИСТЬ
Что за мир! Ненависть нормальна. Любовь нет. Влюбленных гоняют, как
черных котов, хотя на словах все «за» и многие даже с симпатией.
Разврат привычен. Любовь непонятна и пугает. Любовь выпадает из этого
рационального мира, поскольку всегда иррациональна. Она необъективна и ее нельзя
купить. И это многих бесит.
Женятся не по факту любви, а по факту неосторожности. А сколько не
оплаканных никем, не вышедших из темноты и ушедших в темноту убитых
крошечных жизней? Все меньше подарков от жизни. Все больше подарков себе. Это
неинтересно. Нет элемента халявы.
Влюбленные всегда счастливы, даже когда несчастны. Любовь- это когда
испытываешь счастье к другому. Это всегда лучше, чем стоячая рыбья кровь.
Когда человек уже не способен испытывать любовь, он становится философом.
А жены философов становятся стервами. Тот же Сократ и Диоген. Мужчина, который
только говорит и ничего не делает, даже глупостей – это ужасно. Философия – это
всегда смирение и простатит. Она слишком скучна, чтобы быть верной. Так, что не
мешайте влюбленным. Если сами не можете, то хотя бы не мешайте. И не давайте
умные советы. Любовь их переселит.
Есть много людей, которых никто и никогда не любил. Но каждого
нибудь когда-нибудь ненавидел.
Ненависть как бумеранг. В ней легко добиться взаимности и многие выбирают
более легкий путь. Они ненавидят весь мир, хотя можно ограничиться одним
человеком. Самим собой.
Ненависть подкупает дешевизной – не надо дарить подарков и тратиться на
цветы и фрукты. Ко всему больше объектов, на которых можно остановить свой
просвещенный взор, усиленный прищуром.
Ненависть – всегда замаскированный страх. Она оттого, что страшно. Это
инстинкт самосохранения. Нельзя ненавидеть слегка или очень. Можно только
ненавидеть. Нюансов нет. Можно разлюбить. Но нельзя разненавидеть.
Я не против того, чтобы не было ненависти. Я лишь за то, чтобы было больше любви. Хотя
может быть это и не мое собачье дело. Ведь ни в том, и ни в другом я так и не преуспел.
ЛАМПОЧКА
Однажды полковник Кравцов вкрутил в подъезде лампочку, чтобы люди не
падали в темноте на лестнице. Ночью лампочку сняли. Тогда Кравцов на следующий
день вкрутил следующую лампочку. Ее тоже сняли. Кравцов вкрутил еще. Сняли еще.
Тогда Кравцов психанул, вкрутил лампочку и поставил у лампочки часового. Часового
тоже сняли.
АВАРИЯ
Сначала с утра появился слух. Несмелый такой. Что, мол, на заводе
авария с человеческой жертвой. Что, мол, по кускам собирали. Дальше,
больше. Заговорили все. Журналисты – собаки пронюхали. Приезжали на
завод, выспрашивали подробности. На заводе приездам и вопросам искренне
удивлялись и наотрез отказывались. Мол, ничего не было. Но кто им поверит?
Наконец в обед директору завода Семену Филипповичу позвонил сам
губернатор. И тоже насчет аварии и ее человеческой жертвы. Семен
Филиппович по-военному четко ответил, что аварии нет и не наблюдалось и
завод работает стабильно, то есть с опережением ускоренного графика и со
значительной экономией зарплаты. Жертв и разрушений пока нет.
Губернатор сказал: «Смотри у меня» и дал отбой.
Семен Филиппович задумался и в таком болезненном состоянии
вызвал всех начальников цехов и подразделений к себе. А, вызвав, потребовал
усилить технику безопасности. Всех, кто без касок, лишать премии на 50
процентов. Кто без респираторов на 10% и предупредил: «Смотрите у меня».
Из кабинета начальники вышли тоже задумавшиеся. Особенно главбух. Какая