В глубине Великого Кристалла. Том 2
Шрифт:
Я подошел, остановился перед ним. Между нами был низкий столик. Я уперся в полированное дерево кулаками. Сказал шепотом, сквозь зубы:
— Тогда и ты растворишься. Следом… Клянусь… Он понял, что я не шучу. Опять посерел…
— Впрочем, не бойся, — усмехнулся я, ощутив толчок ласковой печали. — Никуда Петька не денется.
— Откуда вы его знаете? — прошептал Полоз. — Это невозможно…
Что мне было терять? Да и злость подкатила так, что через край.
— Знаю потому,
Полоз, наверно, с минуту сидел с отвисшей губой. У меня за спиной суетливо возился с курткой Петька. Мой злой шепот он едва ли слышал. А если и слышал, то не понял.
Полоз опять пролепетал:
— Это невозможно… Это середина прошлого века.
— Вот именно… Тогда мне был двенадцатый год. А потом, через сорок с лишним лет, я ушел в Пространство на «Игле» и вернулся лишь вчера…
Он, видимо, слышал про «Иглу». Как-никак он был связан с темпоральными проблемами, иначе не сумел бы склепать свой хроноскоп. И главное — он сразу поверил.
А поверив, он вдруг приободрился. Наверно, оттого, что разъяснил для себя загадку.
— Кто же мог подумать… господин Питвик. Такое невероятное совпадение. Один шанс из миллиона… из миллиарда. Почти сто лет прошло, да и город совсем другой…
Петька перестал возиться. Я оглянулся. Он, запахнув балахонистую куртку, вопросительно и тревожно смотрел на меня.
— Сейчас поедем отсюда, Петушок… — И я снова глянул на Полоза. Он сказал совсем уже по-деловому. И примирительно:
— Вы напрасно гневаетесь на меня. Разве я хотел причинить вам зло?.. Это дикая случайность. И я вижу для нее лишь одно объяснение…
— Какое? — спросил я машинально. Вообще-то наплевать мне было сейчас на его объяснения.
— Боюсь, что с научной точки зрения неприемлемое. Но пока единственное… Когда вы увидели мальчика на сцене, то так потянулись к нему… душой, что душа ваша… или частичка ее… если, конечно, вообще верить в существование души… переселилась в него… Этим и объясняется его… гм… стабильность…
Я (видимо, в отличие от Полоза) верил в существование души. И опять оглянулся на «стабильного» Петьку. Снова сказал:
— Сейчас…
А Полоз вдруг совсем тихо, но очень деловито заявил:
— Имейте в виду, мы оба одинаково завязаны в этот узел. И распутывать его надо вместе.
— Нет уж, маэстро! Распутывать… а вернее, выпутываться вам придется одному.
— Значит, вы оставляете мальчика мне? — не то испугался, не то обрадовался он.
— Вы что, рехнулись?
— Но тогда… что вы с ним будете делать?
— Это уж мои проблемы.
— Но… кстати, зря вы пригласили ваших… коллег. Впрочем, они еще ничего не знают.
Я подался назад, как если бы мне к лицу придвинули мусорный бачок. И сказал от души:
— Только естественное отвращение мешает мне дать вам по морде. Долго потом отмывать ладонь.
Он поморщился. Ответил пренебрежительно и вроде бы сочувственно:
— Все равно дитя протянет не больше суток. Вы окажетесь в нелепом положении.
— Я уже сказал вам: в этом случае немногим дольше протянете и вы.
— А правосудие? Вы, очевидно, незнакомы с его нынешним уровнем…
— А я и не буду знакомиться! Я всегда могу уйти на «Иглу», и кто достанет меня там? А вернусь, когда нынешнее ваше правосудие канет в историю… Но, думаю, в этом не будет нужды. Думаю, мы с Петькой в любом случае переживем вас…
И я встал. И со злорадством почувствовал, в каком смятении, в какой панике оставляю Полоза.
— Идем, Петушок.
Он не спросил куда, не спросил зачем. Чуть оттопырил губу и мотнул подолом:
— В этой хламиде?
— Мы поедем в машине. К тому же многие мальчишки ходят в таких хламидах, здесь это модно.
— Где это — здесь? — сказал он с прорвавшейся тревогой.
— Я все объясню. Не бойся, и пойдем… — Я взял Петьку за плечо.
Он послушался. Мы пересекли холл. От двери — боком, словно краб — шарахнулся и засеменил прочь Карлуша.
Машина ждала нас у ворот. За рулем — Юджин, рядом с ним — Виктор. На заднем сиденье — Митя Горский. Он распахнул дверцу. Я подтолкнул Петьку. Он послушно забрался на сиденье, уселся между Митей и мной.
Поехали.
— Ну? — сказал Юджин.
— Все в порядке, — сказал я.
— Куда прикажете? — спросил он официально.
— Домой.
— Домой ко мне? — шевельнулся Петька.
— Пока ко мне. Твой дом, к сожалению… далеко. Я все объясню…
Объяснять надо было не только Петьке. Я чувствовал, как и Юджин, и Митя, и Виктор прямо-таки излучают вопросы. Тогда я сообщил спине Юджина:
— Полоз держал мальчика взаперти. Я узнал это… в силу некоторых обстоятельств. Подробности потом. Не удивляйтесь.
Митя проговорил, не оборачиваясь:
— Не удивляемся. О Полозе слышали кое-что и раньше.
— Думаю, что слышали не все. Этот тип таланта небывалого. Но и сукин сын… Главное, однако, сейчас покормить и уложить Петьку спать. Чтобы он успокоился и отдохнул.