В городе Сочи темные ночи (сборник)
Шрифт:
Чистякова ухмыльнулась и с треском выдрала из платья нитки.
Брат Чистяковой сидел в соседней комнате и смотрел телевизор. На экране кривлялись смешные злодеи и пели гнусавыми голосами:
— "Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Африку гулять! В Африке злодеи, в Африке страшилы, в Африке большие злые крокодилы…"
— Лена, — сказала Вера, — я ничего не могу понять… Вроде у нас сейчас самое счастливое время, а мне выть хочется. Он ненавидит родителей, они его… У меня по ночам мозги трещат. Он спит, а я смотрю на него… как жить?
— Вот-вот, у меня точно так же, — вдруг сказала Чистякова.
— С кем?
— С Михаилом Петровичем.
— С каким Михаилом Петровичем?
— Забыла… А ты припомни: кафе, дочка, про Индию рассказывал. Потом баржа, цветы… Одинокий человек утопает в море…
— А чего молчала-то?
— У нас неопределенно еще все… В общем, он против, чтобы я в училище связи поступала.
— Ты чего? А я что? Одна" что ли?!
— Ты с Алевтиной будешь.
— С Алевтиной?! Вот сама с этой коровой учись. Подруга называется, а?!
— Мы, наверное, уедем скоро отсюда… — мечтательно сказала Чистякова.
— Ага! — на пороге стоял Максимка. — Так мать тебя и пустит!
— Пошел вон отсюда! — с ненавистью закричала ему Чистякова.
Мальчик с достоинством удалился.
— А я чего, одна там буду! — не унималась Вера.
— Хватит на меня орать! При чем здесь ты! Чего ты заладила: я, я! Ты замуж выходишь! Ты понимаешь это?.. А телефонисткам знаешь сколько платят?! Сиди целый день в розетки тыкан… Але, але, говорите. Шепетовка? Магадан вызывает!
— А кто меня туда уговаривал?
— Потому что это лучше, чем в яслях горшки мыть! Ты поняла?.. Вот… Тебе вызов пришел?
— Пришел.
— И мне пришел. Вот я его порвала и выбросила. Ясно?! — Чистякова встала, опять сходила на кухню и налила браги себе и Вере.
— Ленка, — Вера заплакала, — когда же ты уезжаешь?
— Дела он здесь свои закончит, тогда поедем.
Вера отпила из кружки браги.
— И, главное, молчала, а? Как у вас началось-то?
— Как обычно. Дочку домой проводили… — Чистякова улыбнулась. — Потом еще договорились встретиться. Как у всех.
— Он лысеть начинает… Старенький…
— Старенький, — повторила Чистякова. — Вежливый, спокойный всегда.
— Интеллигент!
— Йогой занимается. Меня обещал научить.
— На ушах стоять?
— Смеешься?.. Это потому, что ты в этом вопросе невежественна.
— Чего?!
— Не понимаешь ни хрена! Вот чего! А я уже одну позу знаю. "Ха" называется!
— "Ха"?
— Очень хорошая поза.
— Покажи!
Чистякова допила свою брагу, вышла на середину комнаты, поставила ноги врозь. Сделала вдох, медленно подняла руки над головой.
— Задерживаем дыхание, — сдавленным голосом произнесла она. Потом вдруг резко наклонилась вперед, бросила руки вниз и, выдохнув, выкрикнула: — Ха-а-а! — Не удержав равновесие, Чистякова рухнула на пол и зарыдала.
— Ну и что? — спросила Вера.
— Очень полезная поза, — сквозь слезы сказала Чистякова. — Когда мы находимся в неприятном для нас обществе,
С улицы доносилось фальшивое духовое исполнение похоронного марша.
Вера подошла к окну. Похоронная процессия с флагом и гробом шла на кладбище. Бубнили и рыдали родственники и знакомые. Встречные останавливались, давая процессии путь. Максимка поливал из шланга гладиолусы. Под напором воды цветы и листья гнулись…
Несколько лет назад на берегу моря собирались построить новый стадион. Строители вырыли котлован, но футбольная команда города начала играть так плохо, что перешла во вторую лигу Тогда в исполкоме решили, что стадион не нужен, плохая команда может тренироваться и на старом стадионе, расположенном почти вплотную к заводу.
Котлован постепенно зарос кустами и травой, на дне его соорудили собачью площадку. Овчарки, бульдоги, сенбернары преодолевали препятствия и гонялись друг за другом и за брошенной хозяином палкой.
Вера сидела на самом краю котлована. Выгоревшая трава колола сухими стеблями ноги. Стрекотали кузнечики. Вдали были видны море, порт, трубы завода.
Вера поняла, что нужно делать. Надо уехать. Надо уехать на Север: в Воркуту или Норильск. Там проще найти жилье и больше платят. Два двоюродных брата женились, уехали туда и были, в общем, довольны жизнью… Только жаловались на обилие гнуса, изводившего их летом, и на унылость полярной ночи… Надо терпеть… Этот год надо вытерпеть. Сергей кончит институт, она — училище, и все… Как Чистякова!.. "Пастушка и трубочист благословляли дедушкину заклепку и любили друг друга, пока не разбились…" Эту сказку в потрепанной книжке из школьной библиотеки читал ей в детстве Виктор. Вера усмехнулась. Ей нравилось представлять, как фарфоровые статуэтки падают со стола на пол и вдребезги!..
За ее спиной по дороге ехала, мигая фиолетовым фонарем, "скорая помощь".
Поздно ночью Вера и Сергей возвращались из кино.
Среди темных окон Вериного дома выделялись окна ее квартиры. Там горел свет и слышалась музыка.
— О! Опять гуляем! — сказал Сергей.
— У папы день рождения… Забыла совсем, — вздохнула Вера.
— Пить будем?!
— Ладно тебе… Ну выпьем по чуть-чуть… А? Зато всем спокойней будет. Раньше спать ляжем…
— Ну-ну…
— Ну не надо… Пожалуйста…
Они сидели за празднично накрытым столом в большой комнате. Отец ел ложкой прямо из литровой банки черную икру которую добыл все тот же приятель-спекулянт из рыболовецкого совхоза.
Магнитофон пел гнусавым голосом о тяжелой доле сержанта милиции.
— Ну что, зять, — обратился отец к Сергею, — скажи хоть тост, а…
Сергей поднял рюмку:
— Ваше здоровье.
— Добре, — согласился отец.