В конце сезона туманов
Шрифт:
— Небось не рад, что все так совпало, — сказал Айзек, уставясь на краснокожую фигурку, отыскивающую след на песке в стеклянной клетке.
— Не надо вешать нос. Займемся делом. — Бейкс поставил сумку на скамью, вытянул ноги и снова зевнул. — Курить здесь можно?
— Нет уж, лучше не надо.
— Ладно. Итак, у тебя в группе трое. Отлично. Первым делом надо им дать какую-то работенку. Сегодня вечером я получу листовки, и их доставят тебе. Придет машина, но это не моя забота. Завтра их необходимо распространить. Часть на предприятиях, часть по домам. На заводах
— Один из трех парней работает на швейной фабрике, — ответил Айзек, — двое других бывают там и сям.
Бейкс не понял, что означало «там и сям», но ответил:
— О'кей. Первый парень пусть пронесет листовки на фабрику, разложит на станках, оставит в столовой. Только осторожно, чтобы его не сцапали с поличным. Обидно сразу его лишиться. Как с собраниями?
— Вчера устроили целый митинг, обсуждали, с чего начать.
— И хватит. Пожалуйста, никакой шумихи. Только маленькие собрания там и сям. — Бейкс улыбнулся — невольно повторил фразу Айзека. — На фабрике стало трудно. Могут вызвать полицию. Следует сосредоточиться на домах. Поручи своим. Лучше всего это делать ночью.
— Понятно.
— Постарайся найти людей в своем районе, у которых можно встречаться.
— Поищем там…
— …и сям, — снова ухмыльнулся Бейкс. — Может, у одного из трех?
— Я поговорю с ними.
— Ну вот и все для начала. То же самое делается в других местах. Со временем пойдем дальше.
— Дай-то бог, — вздохнул Айзек. — Думаешь, выйдет у нас?
— Я не цыганка, чтобы гадать. Все зависит от темпов, от интереса, который мы сумеем пробудить в людях. Главное — не расслабляться.
Айзек уставился на фигурки в витринах, глаза навыкате глядели серьезно. На миг с его лица исчезло изумленное выражение.
— Слишком долго им все сходило с рук. Надеюсь, нам хоть удастся их хорошенько припугнуть. Это и народ ободрит. — Он перевел взгляд на Бейкса. — Не волнуйся, Бьюк, мы не подведем.
— Я знаю, Айк, — мягко отозвался Бейкс.
— Полиция первым делом займется вожаками — она вас знает.
— Мы так не дадимся — они у нас побегают.
На подоконник сел голубь, нарушив царившую в комнате тишину. Фигурки первобытных людей сохраняли невозмутимость.
— Запомни, — продолжал Бейкс, — чтобы все шло как по маслу. И смотри не завались. Они тебя не знают и твоих парней тоже. Листовки получишь в срок.
— Теперь уже ты нервничаешь, — улыбнулся Айзек.
— Я вечно нервничаю, — подтвердил Бейкс, — известный псих.
— Это все? — спросил Айзек. — Мне пора на работу. Надо пораньше отправить почту.
— Хорошо. Вечером увидимся. Но рано меня не жди.
— Хм. Послушай, если дверь будет заперта, пусть оставят сверток на заднем крыльце.
— А не пропадет?
— Нет, не беспокойся. — Айзек поднялся. — Ну, я пошел.
— Давай-давай. Иди первым.
— Увидимся, Бьюк.
Бейкс смотрел ему вслед, подошвы поскрипывали на натертом полу, длинный пыльник, будто сломанное крыло, болтался сзади. Он скрылся среди охотников, замерших с допотопными луками наготове. Когда Айзек исчез из виду,
И вот теперь, поравнявшись с музеем, он вспомнил все это.
За оградой ботанического сада начиналась тихая тенистая улица. На углу возвышался дорогой многоквартирный дом — сплошное стекло и мозаика, чуть дальше, у подъезда гостиницы из такси высаживались пассажиры.
— Заплати, Этель. Надеюсь, мы вовремя, — говорила попутчице женщина с накрашенным лицом, в широкополой шляпе размером с тележное колесо. К ним уже семенил портье с протянутыми руками, будто собираясь подхватить на лету.
Бейкс миновал гостиницу, поднялся по крутой улочке и вышел к рядам дешевых, запущенных лавчонок. На политой мостовой у входа в молочную были выставлены бидоны; девушка мела тротуар перед запыленной витриной с неопрятным плакатом: «Гардины со скидкой, 29 центов за ярд». Он шел не спеша, но настороженно, мимо витрин, под провисшими балконами, с пижамой и зубной щеткой в бумажной сумке и думал: «На каждом шагу может быть засада, а с виду все спокойно». Жизнь шла своим чередом. Было время обеда, рабочие на кромке тротуара играли в шашки; две фабричные девчонки в синих халатах и косынках разглядывали платья в витрине; в сторону центра протащился полупустой троллейбус. Впереди показались два полисмена в мундирах цвета хаки, с револьверами, но Бейкс не испугался. Секретная полиция формы не носит.
Он свернул в переулок, прокаленный жарким солнцем. Жилые дома неровными рядами взбирались по крутому склону к подножию Сигнальной горы. Середина мостовой была уставлена, как напоказ, автомобилями местных торговцев. На высокой веранде, под сохнущим бельем дремал старик в феске. Бейкс взошел по цементным ступеням на крыльцо одного из домов и с облегчением обнаружил, что входная дверь не заперта.
В прихожей на вешалке еще с зимы болтался синий дождевик, подобно пропыленному, полинявшему, забытому флагу. Но соломенная шляпа с разноцветной лентой и брошенный посреди яркого линолеума чемодан говорили о поре летних отпусков.
Бейкс уже собирался постучать, когда из спальни в прихожую вышел Артур Беннет с детской лопаткой, ведерком для песка и синтетическим ковриком в руках.
— Куда прикажете это деть?
При виде Бейкса он явно оторопел, но тут же справился с собой, придав лицу выражение натянутого радушия.
— Бьюк, негодник, — заорал он, — вот и ты! Где же ты пропадал?
— Привет, старый плут, — криво улыбнулся Бейкс.
— Кто там? Молочник?.. — донесся женский голос.
— Это Бьюк, — отозвался Беннет, покрываясь нервным румянцем, — Бейкс. Ты ведь знакома с ним. Заходи, дружище, — кивнул он Бейксу, — не споткнись о чемодан.