В крепких руках графа
Шрифт:
— Вам что-нибудь принести, мисс Уилдинг? — поинтересовался Джеффри. — Чай? Что-нибудь почитать?
Только не это. Он обращался с ней как с инвалидом, а она может ковылять на одной ноге и обслуживать себя сама. Если ей придется лежать в постели, она сойдет с ума. Торчать в комнате и пялиться в одну точку просто невыносимо.
— Если вас не затруднит, принесите мне, пожалуйста, книгу. Она, вероятно, лежит на том же месте в библиотеке, где я ее оставила.
— К вашим услугам. — Юноша поклонился и, насвистывая какую-то веселую мелодию, вышел из комнаты. Мэри показалось, что
Она расслабилась, смирившись с участью больной, и стала дожидаться возвращения юноши. Из окна виднелось голубое небо и облака. Единственное утешение — пока нельзя выходить на улицу. О побеге можно будет думать через несколько дней, если, конечно, за это время с ней ничего не случится.
К горлу подступил комок.
Повинуясь неведомому чувству, Мэри вдруг посмотрела наверх, ожидая увидеть Джеффри с книгой, но перед ней стоял граф с далеко не радостным выражением лица.
— Вовсе не обязательно суетиться вокруг меня, лорд Бересфорд. Уверена, есть куда боле важные дела, требующие вашего внимания.
Граф слегка отшатнулся. Мэри показалось, что она оскорбила его чувства. Ощутив укол совести, она тут же пожалела о сказанных словах.
— Что произошло в Сент-Ивсе, мисс Уилдинг? — спросил он так, словно не поверил ни единому ее слову.
Мэри нахмурилась. Неужели он беспокоился, что вызвал ее подозрения?
— Не понимаю, что вы еще хотите от меня услышать? — Она сделала невозмутимое лицо.
— Вы не проследили, почему бочка сорвалась вниз?
Мэри снова вспомнила фигуру с протянутой рукой, когда с тележки упала бочка. Этим человеком мог оказаться кто угодно. В ее памяти всплыли обрывки разговора, который она подслушала с другой стороны стены. Возможно, лорд Темплтон вовсе и не уезжал в Гемпшир, и граф беспокоился, что она могла увидеть его друга. Значит, жизнь Мэри по-прежнему в опасности.
Она покачала головой:
— Я стояла далеко. — Девушка старалась говорить уверенно, чтобы граф не понял, что она его обманывает.
Он напрягся.
— Почему-то у меня складывается такое чувство, что вы от меня что-то утаиваете, мисс Уилдинг. Вы мне не доверяете?
Мэри не могла удержаться, чтобы не усмехнуться.
— Я едва вас знаю, лорд Бересфорд. И все, что вы делаете, — раздаете приказы и распоряжения. — И толкуете о радикальных мерах. Мэри не стала произносить это вслух. — Почему я вам должна доверять? Пожалуйста, поверьте, мне больше нечего добавить к тому, что сказала ранее.
Лицо графа обрело странное выражение. Нечто среднее между недоумением и разочарованием, как если бы он в самом деле надеялся заслужить ее доверие.
Мэри почувствовала угрызения совести. Он спас ее, когда она чуть не сорвалась со скалы, бережно донес до экипажа, когда она вывихнула ногу. Порой, глядя на него, у Мэри возникало ощущение, что он ужасно одинок. Как сейчас. От этой мысли сердце болезненно сжалось в груди.
Интуиция подсказывала: ему можно доверять. Это хрупкое чувство вмиг испарится, если выяснится, что она в нем ошиблась. Всю жизнь она доверяла Салли. Оказалось, зря. Так зачем доверять графу?
Нет,
— Вот книги, мисс Уилдинг. — Джеффри прошел мимо графа и вывалил стопку томов на прикроватный столик. — А ты еще здесь, Бересфорд?
— Не задерживайся здесь надолго. Мисс Уилдинг нужен отдых. — Бейн многозначительно посмотрел на юношу и поднял бровь.
Джеффри скривил губы и поклонился:
— Увидимся позже, мисс Уилдинг. — Джеффри снова превратился в циника.
За обедом она не увидела ни графа, ни других членов семьи, поскольку трапезничала у себя в комнате. Не хотелось, чтобы граф или его лакей отнесли бы ее на руках к обеденному столу. Она объявила Меннерсу, что намерена оставаться в своей комнате, пока не почувствует, что в состоянии ходить с тросточкой. Скучать не приходилось, Джеффри обеспечил ее книгами. Она даже смогла доковылять до другой стороны комнаты, чтобы вновь соорудить странную конструкцию из вазы и каминных принадлежностей, после того как Бетси закончила приготовления ко сну. В качестве временного орудия самообороны она положила рядом с собой под одеяло тяжелую железную кочергу.
Несмотря на все переживания, ей удалось крепко заснуть. Ничто не тревожило сон, кроме воспоминаний о сильных руках графа.
На следующий день Мэри смогла самостоятельно одеться и сесть в кресло у окна. Она читала, пока не опустились сумерки.
Вошла Бетси с пакетами.
— Два платья от миссис Уортон. Его светлость приглашает вас присоединиться к семейному ужину.
Мэри нахмурилась, бросив взгляд на свертки, с твердым намерением отказаться от них прямо сейчас. Решила, что даже после того, как платья подогнали по фигуре, она будет в них смешно смотреться. Поскольку с Мэри произошла неприятность, граф не стал ждать, пока наряды будут готовы. Поэтому миссис Уортон, должно быть, прислала их сегодня с курьером.
— Я предпочитаю отужинать у себя в комнате.
Бетси выглядела озабоченно.
— Граф сказал, что поднимется к вам через час, независимо от того, будете вы одеты или нет, и перенесет вас в столовую.
Мэри сковал небывалый ужас после такого заявления. Ужас, которого ей еще не доводилось испытывать. Лицо обдало жаром.
— Как он смел! — Она плотно сжала губы. Нельзя срывать зло на Бетси. Уж лучше лично поговорить с лордом и высказать ему все в лицо.
Бетси взяла синее муслиновое платье с низким вырезом.
— Это, мисс? Или вот это? Такой красивый оттенок желтого. Да и шелк что надо. Гораздо больше подходит для ужина. Здесь даже есть перо под цвет ваших волос. — Потеребив в руках страусиное перо, она взглянула на часы.
«Перенести меня в столовую, одетую или нет. Да как он смел? Решится ли он на это?» У Мэри возникло смутное предчувствие, что его светлость осмелится на все, если найдет в том выгоду.
— Замечательно. Давай желтое.
Бетси помогла ей облачиться в сорочку и корсет, которые прибыли с платьем. Великолепное бельё, во много раз красивее того, которое Мэри себе покупала. К тому же очень приятное на ощупь.