В лапах зверя
Шрифт:
— Э-э-э…
— А то есть тут у меня одно предложение. Раз уж мы родня теперь.
Глава 47. Сандр
— Знаешь… — отец откатывается в своем кресле к окну, смотрит какое-то время на излучину реки, с этого ракурса совершенно нереальную по красоте и эпичности, задумчиво крутит в пальцах сигару, — я всегда знал, что это случится…
Мне глубоко похер на все его замашки крутого гангстера, копирование Брандо и прочий бред, который он подцепил
И сейчас, судя по настрою, будет ностальгическая пауза.
Мне, конечно же, на эти паузы тоже похер, ничего информативного в них нет, только эмоции, но приходится терпеть. Отец, все же.
Я его уважаю. С некоторых пор меньше, чем раньше, но все равно.
Он — единственный родной человек. Он и брат. Не то, чтоб я сильно загонялся по крови, но у нас общее прошлое, общие утраты… Да много чего общего.
Я знаю, о чем сейчас пойдет речь, для чего он сегодня приперся в офис и даже уселся в своем давно пустующем кабинете, до усрачки напугав весь офисный планктон и топ-менеджеров в полном составе.
Весть, что главный акционер сегодня в офисе, всех взбудоражила до стерени нервного энуреза. И тут только остается позавидовать отцовской харизме. Ничего не сделал же вообще!
Просто по офису прошел!
А народ уже, смотрю, на таблетках.
Высший пилотаж.
Мне пока что далеко до такого.
Поглядываю на экран телефона, где в рабочих чатах небывалое затишье. И только во флудилке, куде мне, как генеральному директору, доступа, типа, нет, и про которую я даже знать не должен, миллион панических смс.
Зачем приехал?
Что будет?
Сокращения?
Нас продают?
Нас покупают?
Нас реорганизуют?
Меняют генерального?
Хорошо бы, а то этот отмор всех заебал…
Последнее сообщение я пересылаю сб-шнику с пометкой выяснить, кто такой смелый.
Сообщения давно нет в чате, тот, кто его отправил, тут же опомнился и все почистил, но уже все… Поздно.
Отец крутит в пальцах сигару, но не прикуривает. Отучился. Верней, Настя отучила, заботясь о его здоровье…
Мысли о Насте заставляют нахмуриться, снова испытать неприязнь к отцу, так по-глупому проебавшему такую женщину.
— Ты слишком долго был отмороженным придурком, — продолжает отец, не поворачиваясь ко мне и не собираясь выяснять, какой именно эффект произвели его слова. Он и так знает ответ. Никакого. — Когда-то это должно было сдетонировать… Жаль, что так не вовремя.
Я знаю, о чем он, но комментировать не собираюсь. Мои дела. Сам решу. И в его внимании по этому вопросу не нуждаюсь,
Но отец, судя по всему, решил, что меня надо повоспитывать, и явился лично.
Поздно спохватился.
— Если у тебя все, то мне надо работать, — решаю я прервать паузу на ностальджи, — у меня дела еще.
— Знаю я твои дела, — отец разворачивается, нюхает сигару и ломает ее между пальцами.
Силен. У меня так не получится.
— Без комментариев, — коротко отрубаю я, откидываясь на спинку дивана и поглядывая в экран телефона.
Могла бы хоть смс написать… Номер мой знает…
— Саша… — терпеть не могу, когда он так называет. Меня только мама так звала. Больше никому не позволено. И он это знает. — Когда ты женился на внучке Урала, мы с тобой разговаривали?
— Да.
— Это был честный, спокойный разговор?
— Да.
— Мы оба пришли к выводу, что лучше варианта нет?
— На тот момент да.
— Тогда какого хера, Саша? Какого, блять, хера???
Он не повышает голос, нет.
Но ощущение, что орет так, что в ушах звон.
Молчу, не комментируя. Он сам знает все. И сюда пришел эмоции выпустить.
Потому что также знает, что на меня повлиять не получится.
И проблемы будут, когда Урал получит свою гребанную наркоманку обратно. Он же, блять, перекрестился и на радостях салют заказал, когда сбагрил это сокровище нам.
И теперь ни при каком раскладе назад ее не примет. А, учитывая, что в качестве приданого он нам две своих компании отдал, то…
То он явно чувствует себя уверенным в том, что держит меня за яйца. Старый маразматик.
Терпеть этих трухлявых бандюков не могу.
Нажрались ртом и жопой, когда возможность появилась, смогли не сдохнуть, когда пришли новые и жадные, сумели приумножить даже… Ну так сидите на своих задницах ровно и радуйтесь, что вас не трогают! Что забыли о вас все!
Так нет, лезут вперед, хозяева жизни…
Работать не дают.
Бизнес вести не умеют и другим не позволяют.
Мой отец, кстати, к этой формации не относится.
Когда все хавали и заливали руки кровью, он учился в МГУ. И был вполне себе подающим надежды аспирантом.
А вот дед… Тут все сложнее и проще.
Но деда нет в живых, он пополнил ряды жителей Аллеи славы, которая имеется в каждом городе, наверно. Когда мы навещаем его могилу, я смотрю на суровое красивое лицо вполне еще молодого мужика, картинно и лирично обнимающего русскую березку, читаю пафосную надпись: “Кто умер, но не забыт, тот — бессмертен”.
И думаю, что, наверно, единственное, что сделал дед правильно в свое время, это отправил своего единственного сына подальше от того дерьма, что творилось тогда в городе.