В небе Китая. 1937–1940
Шрифт:
В Ланьчжоу прибыли на третий день. Светло-бронзовое солнце, точно впаянное в желтоватый купол неба, тускло просвечивало сквозь лессовую пыль. Вдалеке золотистые скалы круто нависали над Хуанхэ. От Великой китайской стены медленно наползали на город отары серебристых облаков.
Город жил тревожно от участившихся налетов японских бомбардировщиков. В спокойные дни узкие улицы заполнялись жителями до отказа: открывались многочисленные магазины и лавки, везде и всюду слышались крики зазывал и продавцов. Но стоило завыть сигнальной сирене, как город замирал, словно по мановению волшебной палочки.
В литишэ нас встретил Сидор Васильевич
Был солнечный день, когда с волнением пересекали границу Родины. Изумрудпо-глазуревой змейкой извивалась красавица Или, а вдали хмурил снеговые брови Заилийский Алатау.
Здравствуй, родная Отчизна!
Первым, с кем встретился на аэродроме, был Федор Петрович Польшин, теперь уже командир авиатрассы по перегонке самолетов в Китай. Он удивленно остановился, раскинув руки в стороны.
— О! Вася! Вот так встреча!
…Скорый поезд приближался к Москве.
Привет тебе, любимая столица!
В заключение хотелось бы подвести некоторые итоги. Личный состав как бомбардировочной, так и истребительной авиации, преодолевая невзгоды и лишения, проявил волю и решимость в выполнении задания Родины по оказанию помощи китайскому пароду. Наши техники, не зная усталости, днем и ночью, часто под огнем противника готовили самолеты к боевым вылетам. При отсутствии войсковых ремонтных баз они совершили трудовой подвиг в восстановлении самолетов, проявляя находчивость, техническую смекалку и взаимовыручку. Если требовалось, техники бомбардировщиков СБ вместо стрелков летали на боевые задания.
Советские добровольцы работали в непривычных для них климатических условиях. Не случайно срок командировки был ограничен шестью-семью месяцами.
Летный и технический состав китайской авиации работал в тесном контакте с советскими добровольцами в духе взаимного /уважения и помощи на земле и в воздухе. Дружба, выкованная на поле брани, не сотрется веками в памяти народной!
Не все советские добровольцы вернулись к родному очагу. Многие навсегда остались в китайской земле.
Вот что писала газета «Цзефан жибао» 17 октября 1949 г. о советских добровольцах:
«Покинув свою Родину, где они родились и жили, своих родных и близких, они добровольно приехали в пылающий войной Китай… Своими бесстрашными действиями они подымали боевой дух китайского народа. Кровь, пролитая погибшими геройской смертью советскими летчиками-добровольцами за дело освобождения китайского народа, слилась с кровью, пролитой китайским пародом».
Герой Советского Союза К. К. Коккинаки. Щит и меч
Коротко об авторе. К. К. Коккинаки (род. в 1910 г.) — полковник в отставке, заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза, член КПСС с 1931 г. В 1925–1929 гг. служил матросом торгового флота. В 1929 г. по призыву ЦК ВЛКСМ добровольцем ушел в Красную Армию. После окончания школы военных летчиков служил в строевых частях ВВС. С 1936 по 1967 г. работал летчиком-испытателем. В 1939–1940 гг. в качестве советского добровольца воевал
В 1939 г. я испытывал в воздухе новые истребители. Этим же занимался и мой друг, Степан Павлович Супрун, отличный летчик-испытатель. Время было тревожное. Гитлер развязал войну в Европе, а на Дальнем Востоке Китай изнемогал в борьбе с японскими захватчиками.
Мы со Степаном подали по команде рапорты с просьбой раз решить нам поехать добровольцами воевать в Китай. Тогда многие советские летчики, исполненные чувства интернационализма, сражались в Китае, а раньше в Испании.
С остальными добровольцами нашей группы мы встретились в живописном уголке Подмосковья. Ил нас, летчиков-истребителей, сформировали две эскадрильи; одну на Самолетах И-16, другую — на И-15бис. Командиром всей группы добровольцев стал Степан Супрун, а его заместителем я. Мы были старшими и по возрасту и по опыту летной работы. Особенно Супрун.
Путь в Китай оказался неблизким. Сначала поездом до Алма-Аты. Потом вместе с разобранными истребителями на авто машинах, через горы, через пустыню Гоби в невообразимо пыльный город Хами. Это уже Китай. Здесь наши техники собрали самолеты, и мы, как говорится, своим летом двинулись в Ланьчжоу — город на Хуанхэ.
Мы были в штатском, на ремне под пиджаком висел пистолет, а на лацкане был приколот кусочек шелка с китайскими иероглифами, гласящими, что местной администрации и населению надлежит оказывать содействие летчику-добровольцу.
В районе Лапьчжоу впервые увидели следы войны: черные пятна сожженных японской авиацией деревень, на дорогах и и полях — воронки от бомб. Как-то на большой высоте прошел японский разведчик.
Воевать мы начали в тогдашней столице Китая — г. Чунцинь. Нам была поставлена задача прикрывать ее от воздушных налетов противника. Недалеко от нашего аэродрома стояло несколько фанз. Оттуда к нам прибежал малыш лет четырех. Его угощали шоколадом. Вдруг в воздухе загудел самолет, и мальчик затрясся от страха. «Японец летит!» — закричал он, схватив меня за руку, потянул к укрытию. Этот детский крик словно но жом резанул по сердцу.
Боевого крещения пашей эскадрильи я ожидал с нетерпением и с затаенной тревогой. В ту пору за советскими летчиками-добровольцами в Китае уже прочно установилась слава отважных и умелых воздушных бойцов. Слабая китайская авиация под ударами японцев еще в начале воины понесла серьезные потери. Иностранные летчики, за большое вознаграждение вступившие в китайскую армию, были недисциплинированны и серьезной боевой силы не представляли. Японские бомбардировщики безнаказанно летали над Китаем.
Картина изменилась, когда прибыли советские добровольцы. До этого японцы регулярно бомбили Ухань. И вот 18 февраля 1938 г. наши летчики встретили их в воздухе и сбили 12 самолетов. Советские авиаторы победили знаменитых японских асов, воздушных самураев, «четырех королей неба» — Каваниси Есихиро, Сираи Садао, Куримото Тосики и Мипамиго Сегеаки. За эти подвиги отряд советских истребителей называли «Меч справедливости».
Я был убежден, что и наш отряд будет хорошо драться. Мои товарищи отлично летали и стреляли, но ни у кого из нас еще не было боевого опыта. А японцы имели вполне современные самолеты и хорошо обученный летный состав, который воевал уже не первый год.