В объятиях огня
Шрифт:
– Отдыхайте, – негромко произнёс он, похлопывая друга по плечу. Пусть спит. Проснётся, придёт домой – там жена ему взбучку устроит.
Семён Семёнович прошёл к окну. Во дворе, залитом мягким светом фонарей, всё выглядело тихо и спокойно. Он заметил вдалеке тёмную фигуру, направлявшуюся к дому. Улыбнувшись, граф решил вернуться к гостям.
По хорошо освещённой зелёной аллее, медленной походкой, шёл молодой человек в строгом чёрном костюме. На его голове возвышался цилиндр, а испещрённые рубцами от ожогов руки скрывали плотные кожаные перчатки.
Не доходя до дома несколько десятков метров, он внезапно остановился. Тёплый ветер обдул его гладко выбритое лицо. Подняв голову, он всматривался в тёмное небо, пока в поле зрения не мелькнул ярко-красный огонёк. Тот стремительно приближался, пока наконец не обрел очертания птицы.
Парень протянул правую руку, и на неё грациозно опустилась невиданной красоты птица. Её ярко-красно-оранжевые перья переливались мягким свечением, голубые глаза блестели в полумраке, а длинный хвост и золотой клюв завершали впечатляющий облик.
– Налетался? – улыбнувшись, спросил он.
Птица переступила золотыми когтями по его перчатке, расправила крылья, будто демонстрируя свою силу, и вновь взмыла в воздух.
– Я тебя понял! – рассмеялся молодой человек, провожая её взглядом.
Он двинулся дальше и вскоре остановился у массивной двери дома. Шаги за дверью прозвучали почти сразу. Дверь приоткрылась, и в проёме появился пожилой мужчина в чёрном фраке.
– Доброго вечера, господин Воронцов, – почтительно поприветствовал дворецкий, слегка поклонившись. – Мы вас ждали. Проходите.
Гость приподнял шляпу в знак приветствия, обнажив безупречную белоснежную улыбку, и вошёл в дом. Едва переступив порог, он ощутил аппетитный запах жареного мяса. Значит, ужин ещё не закончился. Это радовало.
– Граф Воронцов, мой друг! – раздался громкий голос хозяина дома, Семёна Семёновича. – Я уж думал, вы не придёте!
– Как я мог не прийти? – граф Воронцов тепло улыбнулся и пожал руку хозяину за предплечье, не снимая перчатки. – Тем более в такой день.
– Бросьте, Константин Яковлевич! – весело рассмеялся Семён Семёнович. – День как день. Лучше пойдёмте выпьем водки!
– Не смею отказать.
Следуя за хозяином, Константин прошёл в гостиную. Семён Семёнович уже наливал в стопки анисовую водку. Мужчины подняли их и выпили, не закусывая.
– Как дела при дворе? – спросил хозяин, наполнив рюмки снова.
– Без особых изменений, – ответил Воронцов, оглядывая зал. Гости графа заметно пьянели, что играло ему на руку – разговор обещал быть более свободным. – Его величество в добром здравии, болезнь отступила.
– Значит, государь-император продолжит… – Семён Семёнович осёкся, резко осмотрелся, убеждаясь, что никто не подслушивает, и понизил голос. – Продолжит гробить страну?
– Судя по всему! – с сухой усмешкой ответил Константин, поднимая рюмку. Мужчины выпили ещё по одной и закусили бутербродом с чёрной икрой.
–
Его тон стал громче, и на него обернулись несколько гостей. Воронцов тут же понизил голос:
– Самое странное – государь набирает в личную гвардию всё больше чернокнижников и колдунов. Мне это совсем не нравится.
Константин так резко сжал кулаки, что свечи, зажжённые по всей комнате, ярко вспыхнули.
– Умерьте пыл, любезный друг, – Семён Семёнович жестом предложил графу успокоиться. – Здесь много друзей, но они друзья лишь в мирное время. Если случится, что…
– …всех нас повесят, да ещё по отдельности, – мрачно закончил Константин.
– Пожалуй, нам стоит переместиться в мой кабинет. Там будет безопаснее, – предложил Семён Семёнович.
Константин молча кивнул. Вместе они поднялись на второй этаж. Хозяин дома зажёг свет, и перед ними открылось большое уютное помещение. На полу лежал роскошный восточный ковёр глубокого красного цвета. В центре комнаты стоял массивный дубовый письменный стол с аккуратно сложенными бумагами, чернильницей и свежими газетами. Вокруг стола располагались кресла, обитые пурпурным бархатом.
– Нам нужно было захватить водку, – усмехнулся Константин, осматривая обстановку.
– Водки нет, но есть кое-что получше, – отозвался Семён Семёнович. Он подошёл к глобусу у окна, нажал на Тармитай – столицу Великой Тартарии, и сфера раскрылась. Достав бутылку коньяка цвета карамели и два бокала на тонкой ножке, хозяин дома вернулся к столу. – Времена нынче тяжёлые.
– А когда они были лёгкими? – Константин взял бокал, задумчиво глядя на жидкость.
– И то верно, – согласился Семён Семёнович. – Выпьем!
– Выпьем.
Они подняли бокалы и сделали первые глотки. Приятное тепло разлилось по телу, смягчая обстановку. Семён Семёнович сел за стол, а Константин устроился в мягком кресле напротив.
– Не нравится мне, что происходит при дворе, – задумчиво произнёс Константин, медленно покачивая бокал.
– Думаете, стоит вмешаться? – осторожно спросил Семён Семёнович.
– Ни в коем случае, – граф отрицательно покачал головой. – По крайней мере, сейчас. Устраивать революцию – не выход. Да и Иван… он мой друг.
– Я имел в виду совсем другое, – возразил хозяин. Он откинулся в кресле, сцепив пальцы. – Скорее, я бы предложил выяснить побольше о тех, кто сейчас приближен к императору.
Константин сделал глоток коньяка и слегка прищурился.
– Уже этим занимаюсь. Как только покину вас, у меня намечена встреча. Надеюсь, она будет полезной. – Он на мгновение замолчал, затем добавил: – Более того, в ближайшее время я собираюсь отправиться на Восток. У меня есть зацепки, а также люди, которым небезразлична судьба нашей страны.