В плену лживого солнца
Шрифт:
– По-хорошему нужно немедленно сворачиваться, – вздохнул профессор. Весь его вид выражал сожаление. – Но мы не можем.
– Потому что связаны обязательствами?
– Нам нечего предъявить в качестве оправдания за такое решение. Тела Дугласа, Таонги и Роджера пропали. Филип не в счёт. Этого даже во внимание не примут. А за упоминание этих зверей, сколько бы их не рыскало по округе, нас просто на смех поднимут. Тем, кто всецело принадлежит современному цивилизованному пространству, не объяснить, какой по-настоящему опасной бывает жизнь
Он немного помолчал и с досадой проговорил:
– Обидно. Мы почти готовы к запуску уникальной реконструкции, и мне самому не хочется всё бросать. Алина! – Смена тона с удручённого на категоричный заставила девушку замереть. – Я всё-таки намерен отправить тебя отсюда, – заявил Лебедев, подтвердив её худшие опасения. И, едва она открыла рот, чтобы возразить, жёстко добавил: – И давай обойдёмся без споров! Сейчас подготовим груз к отправке, ты тоже поедешь. Иди собирайся.
– Боюсь, проф, ничего не получится, – сказал подходящий Буру. За ним тянулись с сосредоточенными лицами рабочие. – Туда гляньте.
Расправив плечи, здоровяк посмотрел на север. Оперевшись ладонью о контейнер, профессор тяжело поднялся. Спрыгнув на землю, Лин поддержала его под локоть. В той стороне, куда указывал Буру, творилось неладное. Убегающая далеко вперёд дорога исчезала во внезапно выросшей стене песка и пыли.
– Это что ещё за такое? – прокаркал профессор.
– Выходит, не зря нас предупреждали о песчаной буре, – напомнил Ситник и сузил глаза. – Хотя на бурю это как-то мало смахивает.
– Да какая это буря, – озадаченно переговаривались рабочие.
Непроглядная завеса медленно растягивалась вширь, постепенно скрадывая горизонт, и подбиралась к выступающему над землёй горному образованию с плоской вершиной. Распухающую поверхность изредка прорезали блекло-голубые молнии, словно стена находилась под высоким напряжением, отчего каждая вспышка порождала в воображении резкий статический треск.
– Непонятная… явление, – с сомнением проговорил Вадим.
– Вокруг нас происходит что-то очень странное, – глухо пробормотал пожилой учёный. – Но мы даже не можем ни с кем связаться, чтобы на всякий случай вызвать помощь.
Ситник ткнул пальцем в сторону горы:
– А если попробовать проехать через старую Харахти? Там же есть дорога, и облако до неё пока не дошло.
– Та дорога никуда не ведёт, – возразил Буру. – За деревней начинаются зыбучие пески. Её потому и забросили.
– Выходит, тут один путь до цивилизации… – Лебедев растерянно посмотрел на окруживших его людей, – и сейчас он от нас отрезан? – Его взгляд упал на племянницу. – О мой бог! Лин, детка.
Ему враз стало нечем дышать. Схватив ворот рубашки, он стал дёргать его в разные стороны.
Алина решительно свела брови.
– Не волнуйся, дядя. Я уверена, всё обойдётся.
– Ага, рассосётся, – ехидно вставил Ситник.
– Профессор, – позвал Буру, – мы собирались пройти по окрестностям, поискать следы Таонги.
–
Буру кивнул. Проводив рабочих, Лебедев опять опустился на ящик.
– А пока займёмся цифровым проектом, – произнёс он без эмоций. – Что со схемой, Вадим?
– Предварительный план готов. Скелет есть, остальное нарастим постепенно. Я интересовался у Марго. Она говорит, в случае чего, проект можно закончить удалённо.
– Какой для нас смысл в удалённой работе? – проворчал пожилой учёный. – Я должен быть здесь! Воочию видеть процесс. Так сказать, пощупать, – пожал он пальцами воздух.
Ситник посмотрел в сторону растущей стены.
– К худу или добру, не знаю. Но сдаётся мне, проф, мы сумеем оттянуть момент выдачи миру Aтон, а до того успеем раскрыть её главную тайну.
За день стена поднятой пыли растянулась ещё больше. Огибая район Харахти, вовлекла гору и продолжила закругляться. Вспышки молний участились и в синих сумерках издали напоминали тускло мерцающую сеть вечерней иллюминации.
По обесцвеченной серой равнине скакали вытянутые пятна света. Разбегаясь от лучей фонариков, тени от песчаных волн юркими змейками ныряли во тьму.
Сзади приблизился торопливый шорох шагов, и рядом с бригадиром возник один из рабочих.
– Пора возвращаться, Буру. Весь день ходим.
– Не найдём мы ничего, – боязливо озираясь на вечернюю пустыню, их догнал товарищ. – Скоро совсем стемнеет.
Буру остановился, упёр кулаки в пояс и устало глянул в обе стороны. Парни правы, нужно поспешить. Жаль, но успеха их поиски не имели.
– Возвращаемся, – согласился он.
Троица взошла на невысокую насыпь. Впереди лежал лабиринт, а за ним, вдали, подрагивало слабое свечение огней экспедиционной стоянки. В сгущающейся темноте раскоп казался громадным провалом, из которого, разделённые узкими улочками, поднимались древние руины. В глубине развалин лениво перекатывались тени, потревоженные светом фонариков.
– Только вокруг обойдём, – произнёс Буру неожиданно севшим голосом.
Прочистив горло, он шагнул с насыпи и, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, стал спускаться. Парни пошли следом. Далёкие огни лагеря пропали за краем склона. Троица оказалась в тёмной низине и направилась в обход лабиринта. Из чернильного сумрака выступала череда сменяющих друг друга ребристых бугров. Лениво перетекая по песчаным наносам, тьма неохотно отползала с дороги людей.
Взойдя на очередной бугор, все трое резко встали. Снизу повеяло тошнотворным запахом разложения. На дне широкой округлой ямы виднелись небольшие холмики, и с дурным предчувствием Буру с помощниками медленно сошёл со склона.