В плену лживого солнца

Токур Борис

Профессор закончил рассказ. Его глаза фанатично блистали.

– Вы проделали немалую работу, – с одобрением произнёс Север. – Стараниями Марго?

– Рита отличный специалист, – не без гордости за помощницу ответил Лебедев.

Росс задумчиво потёр подбородок:

– Могущественный артефакт… что это?

– О нём точных сведений нет. Но мы выяснили, что дар бога наводил священный ужас на жителей Джахи.

– Вам известно время становления Aтон?

– Мм… на счёт её возраста мнения экспертов сильно расходятся. Одни считают, ей около девяти с половиной тысяч

лет, другие – немногим более тринадцати.

Север негромко присвистнул.

– Неудивительно, что её считают мифом.

Профессор недовольно фыркнул:

– Вы никогда не думали о том, что многие факты истинной истории укрываются умышленно?

– Уж нам можете этого не объяснять. Я имел в виду всего лишь возраст.

– Так!.. – остановил их Росс. – Борис Анатольевич, давайте начистоту. Что вы на самом деле надеялись обнаружить в саркофаге? Слабо верится в поиск древних останков. – Лебедев поджал губы. Сузив глаза в пристальном прищуре, Эд поддел учёного его же словами: – Нечто, укрытое умышленно, не так ли? Артефакт, например. Подарок богов, не предназначенный для глаз посторонних.

– Хорошо, – сдался учёный. – Ваше право, во что верить. Но я искренне полагал, что внизу захоронение. И раз у нас ночь откровений, то да, спрятать артефакт в царской усыпальнице мне казалось хорошим решением. Мало ли к кому могли попасть могущественные знания! Вот вам основная причина, почему мы не хотели раньше времени трубить на весь мир о результатах своей работы.

– Разумно, – одобрил Север. – Но вы совсем не предполагаете, что это?

– Да не знаем мы! – покачнулся из стороны в сторону Лебедев. – Вероятно, какое-то высокотехнологичное устройство, оружие, знание. – В раздражении он стал сметать со стола несуществующие крошки. – Да мало ли! Заклинания те же…

– Магия, ведьмовство, сатанинские игры, – не унимался Север. – Ну а что, мужик заставил тьму убраться в свой мир.

– Ну вы же понимаете, что это иносказательно, – проворчал учёный. – А с другой стороны, многие вещи, которые ещё вчера считались магией, а сегодня получили научное объяснение, оказывается, были хорошо знакомы мудрецам, жившим тысячелетия назад. Сейчас мало, кто верит в наличие высоких технологий в глубокой древности.

– Не поспоришь, – согласился Росс. – Каждая цивилизация начинает путь с младенчества. – Он с усилием потёр лоб и посмотрел на Лебедева. – Не боитесь, что из-за выставленных на всеобщее обозрение монет сюда понаедут охотники за раритетами?

– Мы переживаем за другое. На подготовку и снаряжение экспедиции взят огромный кредит. Мы ограничены в сроках, и наши страхи связаны с тем, что… что мы не успеем разгадать всех тайн города.

Лебедев снял очки, подышал на стёкла и стал неспешно протирать извлечённым из кармана носовым платком. С ощущением, что учёный не договаривает, Росс склонил голову набок:

– Под что вы брали кредит, профессор?

Тот водрузил очки на нос и тяжко вздохнул.

– Да под передачу проекта голограммного города, – вместо него ответил Ситник.

Росс с Севером удивлённо глянули на молодого археолога.

– Полная трёхмерная модель Джахи, – пояснил

Лебедев. – Мы собираемся натянуть на остатки древних стен оболочку воссозданного города, каким он был во времена расцвета Aтон, где по восстановленным улицам будут прогуливаться ожившие жители.

– Как это?! – Росс аж выпрямился.

Профессор неловко улыбнулся.

– Нет, ну, разумеется, это будет запись. Мы готовим сеть с точками размещения голографов. Необходимо всё точно выверить. Основная конструкция у нас готова. По ходу вскрытия остальных частей лабиринта будут достраиваться детали. Уникальная реконструкция привлечёт в Харахти толпы туристов. В планах разбить поблизости гостевые районы и подвести всю необходимую инфраструктуру. Царство атонов как историческое мировое наследие будет открыто для посещения любому желающему.

Росс хмыкнул.

– Интересно, да. Но вы забываете одну вещь, профессор. Ваши планы могут не сбыться совсем по другой причине. Что там говорит ваше пророчество? Идущего по следу скроет сердце тьмы?

– «Следующего по твоим стопам поглотит сердце Тьмы», – с пренебрежением поправил Ситник.

– И вы не побоялись распечатывать саркофаг? Что это, если не проклятие тому, кто нарушит покой усопшего.

– Мы – люди науки! – внезапно огрызнулся интеллигентный Лебедев. – Материалисты! Сколько бреда выдают за истину армии мракобесов!

Он переглянулся с Ситником. Оба учёных нервно рассмеялись.

– А не напомните, что произошло в день вскрытия саркофага?! – пробасил Север; смех учёных быстро утух. – Останков вы не нашли. Но по рассказам рабочих что-то вырвалось из подземелья и со следующего дня начались таинственные пропажи людей.

– Что там таинственного? – буркнул Ситник. – Сандал сразу сказал, что это пустынные шака… лы… – Он вдруг шлёпнул себя по лбу. – Калапархасские! Профессор, я вспомнил как он их назвал!

– И кто-то видел, как они нападали на людей?

– Н-нет, но их записала камера. Если бы она не свернулась набок… – Молодой археолог осёкся и с подозрением уставился на агентов. – А-а… так вот оно что.

– И что? – нагло спросил Север.

Фыркнув, Ситник задрал голову к потолку и пробухтел:

– Интересно, как вам удалось обмануть наших собак.

– Ваши собаки натренированы на другое, – ответил Росс и повернулся к порогу.

Снаружи приближался гул возбуждённых голосов. Полог высоко взлетел, и проём заполнила крупная фигура Буру. В электрическом свете золотились проложенные вдоль чёрных щёк дорожки пота. За бригадиром вошли не менее взволнованные двое рабочих.

– За лабиринтом, мы нашли убитых калапархасских шакалов, – выпалил Буру.

Эд пристально посмотрел на африканца.

– Убитых? – спросил он. – В смысле, застреленных?

– Их растерзали.

На какое-то время в шатре воцарилась тишина.

– Буру, – ошеломлённый Лебедев внимательно изучал лицо бригадира, – ты уверен, что это те самые?

Здоровяк провёл широкой ладонью по блестящим от пота щекам.

– Уверен, проф.

Профессор глянул на затянутое москитной сеткой окно.