В плену Времени
Шрифт:
— Не-е-ет, — протянула я, опасаясь, что еще минута и Дэниэль пойдет и размажет беднягу Маслова по скалам.
— Тогда, что?! — настаивал на своем Баринский, усаживаясь рядом со мной на каменное кресло.
"Какое ему дело?! Пристает ко мне, а флиртует с Лидией" — мелькнула единственная здравая мысль в моей пустой голове.
Но именно эта мысль, окончательно привела меня в чувство. Злость, как ядовитая змея, медленно и верно разворачивалась в моей душе. Я быстро вскочила со своего места.
— Какое вам дело? — прошипела я срывающимся тоном, злобно сверля красивое
Поиски раскаяния на его лице так и не увенчались успехом, и я окончательно утвердилась во мнении, что он бессердечный бабник, любящий разбивать сердца. Неконтролируемый гнев застелил мне глаза, и теперь любой жест или слово Дэниэля распаляли меня еще больше.
— Я просто хотел вас спросить, Габриэль, вы едва не плакали, — примирительным тоном отозвался Баринский, тоже вскакивая со своего места.
Таким образом, между нами была скала, а в реальности — бездна. С болью в душе я отметила этот факт про себя.
— Вы не имеете права спрашивать, — практически кричала я, буравя лицо ненавистного Дэниэля. — Вы же ухаживаете за Лидией Зиминой!
Губы Дэниэля тронула слабая победоносная улыбка, и он лукаво прибавил:
— Признайтесь, Габриэль, вы ревнуете…
К моему лицу прилила кровь, а в висках бешено стучал пульс, но я упрямо покачала головой и процедила более спокойным тоном:
— НЕТ! Не льстите себе, ваше сиятельство!
— А после бури вы называли меня просто по имени, — невзначай заметил Дэниэль, огибая скалу и приближаясь ко мне на шаг, я попятилась назад.
— Это была ошибка, и вы сами указали мне на это, — прошелестел мой слабый голос.
Судорожно сглатывая, я старалась не смотреть в его глаза, но чувствовала, что проигрываю. Он наступал, я отходила, и так шаг за шагом, медленно и неумолимо. Я обреченно оглянулась назад, и увидела, что еще шаг и я в западне, а за моей спиной уже высилась огромная скала. Дэниэль ухмыльнулся, увидев мое замешательство. Еще один шаг, и мои лопатки уперлись в камень. Мое сердце испуганно дернулось, а горячее дыхание князя, обжигало мою шею, когда он вплотную приблизился ко мне. Его руки легли на мою талию, а я попробовала отвлечь Дэниэля разговором:
— Князь, нас будут искать. Вы испортите мне репутацию. Отпустите меня!
Дэниэль мягко промурлыкал, накручивая на палец мой локон, и при этом будто случайно касаясь нежной кожи шеи:
— Вы же не хотите на самом деле, чтобы я вас отпускал! Ваши глаза буквально молят меня о поцелуе.
Под жарким взглядом его карих глаз, я и вправду уже начала терять бдительность. Моя воля ломалась по крошке, от того как он провел указательным пальцем по моей шее. Я громко сглотнула, чем вызвала самую изумительную улыбку Дэниэля из всего его богатого арсенала. Моя голова уже пылала, будто в огне, а мурашки давно гуляли стадами по всему моему телу. Внутри меня боролись самые противоречивые чувства. Желание того, чтобы он наконец-то поцеловал меня, боролось с остатками уязвленной гордости, и боюсь, что эти остатки уже давно были в проигрыше.
— Дэниэль, прекратите смотреть на меня так, — умоляюще прошептала я, хотя это кричал мой, уже практически капитулировавший, внутренний голос.
— На вас без восторга смотреть не возможно, Габриэль, — жарким шепотом отозвался Баринский.
Его губы практически касались моих полураскрытых губ, а его гибкое мускулистое тело было практически прижато к моему. Сердце огромной силой колотилось о ребра, грозя вырваться из плена грудной клетки. Одновременно мне хотелось
— Признайтесь, милая, вы мечтаете, чтобы я поцеловал вас, — хриплый голос Дэниэля доносился до меня, будто из-за толщи воды, а сама я уже буквально плыла в волнах наслаждения.
Чтобы не застонать от желания, когда его руки уже свободно ласкали мою шею, я больно прикусила губу.
— Признайтесь, что я вам безумно нравлюсь, — самодовольно прошелестел мне на ухо Баринский.
Именно это самодовольство спасло меня в тот момент. Уязвленное самолюбие наконец-то пробилось сквозь паутину желания, опутавшую мой мозг. Да меня начал доходить смысл происходящего. Я не желала быть очередным пунктом в его амурном списке и, собрав всю свою волю в кулак, с особым наслаждением отвесила князю звонкую оплеуху.
Его красивое лицо дернулось вбок, а на лице застыло выражение неподдельного удивления. По всей видимости, князь никак не ожидал такого отпора или не привык, чтобы ему отказывали.
— Нет, вашу мать! — зло выплюнула я ему в лицо! — НЕТ! Я НЕНАВИЖУ вас, князь Баринский, запомните это! Если и буду с вами разговаривать, то только из вежливости.
Я с силой оттолкнула его от себя, скинула руку с талии и пошла прочь быстрым шагом. Ловко поправив прическу и одернув платья, мне пришлось припустить почти бегом. Когда я вышла из-за скалы, то практически сразу наткнулась на Маслова, идущего с бокалом красного вина в руке.
— Я вас искал, графиня, — растерянно протянул блондин.
— Я ходила по своим дамским делам, — ровным тоном ответила я, улыбаясь собеседнику. — Носик попудрить…
— Понятно, — отозвался Маслов, и, улыбнувшись, вдруг предложил. — Барышни решили покататься на лошадях, хотите присоединиться? У меня есть прекрасный белоснежный скакун.
— Да, хочу! Идемте! — поспешно согласилась я, беря бокал из рук графа Маслова и ловко уводя его подальше от укромного места.
Я так боялась того, чтобы Баринский не вышел следом за мной из-за скал, что даже не слушала то, что мне предлагали, а зря…
Глава 22
Молодежь расположилась немного вправо от места пикника и подальше от крутого обрыва. Разноцветные платья девушек мелькали в резной тени деревьев. Близился полдень, и солнце сильно припекало. Утренние птицы уже давно перестали петь, и изредка голос подавала горлица или кукушка. В это время суток под прямыми лучами июльского солнца находиться было просто не возможно. Поэтому все старательно прятались в тени, а мы с графом Масловым пытались как можно быстрее пересечь залитую солнечными лучами лужайку с низкой, немного побуревшей от жары, травой. За нашими спинами шумел прибой, наводя на меня инстинктивный ужас. Повсюду слышались веселые переливы смеха беззаботных девиц и шутки молодых аристократов. Уже несколько смелых наездниц нарезали широкие круги вокруг всей честной компании, расположившейся в густой тени. Граф Маслов галантно подвел меня к девушкам и оставил рядом с Сесиль. Несколько пар неторопливо прогуливалось неподалеку. Сестрица сидела одна на сухом поваленном бревне и жеманно обмахивалась своим белым веером. Одиночество, казалось, нисколько ее не тяготило и, судя по всему, оно давно было ей привычным. Подобрав юбку, я уселась на свободное место рядом с ней, а граф с поклоном удалился в сторону импровизированной коновязи, где были привязаны скакуны присутствующих кавалеров. Сесиль бросила на меня заинтересованный взгляд, а в ее больших ореховых глазах мелькнуло удивление, граничащее с непонятной мне радостью.