В погоне за Эдемом
Шрифт:
– Идемте, – властным, не допускающим возражений тоном сказал Кристоф. – Нам предстоит долгая дорога. В машине будет достаточно времени для разговоров.
Джейме упрямо стояла на развилке.
– Я знаю, что ты помнишь свой долг, – начал Яни. – Если хочешь, я уведу тебя силой, тем самым избавив от чувства вины. Ты знаешь, что при необходимости я так и поступлю. Но давай просто притворимся, что я это сделал, и обойдемся без принуждения, хорошо?
Джейме действительно знала, что он может увести ее силой и при необходимости сделает это без колебаний. Однако самая
Джейме посмотрела Яни в глаза и сказала:
– Если поцелуешь меня еще раз, можешь считать себя трупом.
Услышав это неожиданное предупреждение, Кристоф фыркнул, и все трое быстро направились в левый тоннель.
9 апреля 2003 года, 04.00
Южный тоннель
В 16 километрах к западу от Багдада
Центральный Ирак
Они восемь минут бежали по подземному лабиринту и оказались перед дверью, ведущей наружу.
Кристоф Ремен запыхался, но все же держался очень хорошо для человека, которому на вид было уже далеко за восемьдесят. Яни дышал совершенно спокойно. Повернувшись к Джейме, он сказал:
– Пожалуй, тебе сейчас будет лучше надеть хиджаб.
К своему удивлению Джейме обнаружила, что платок по-прежнему у нее на шее, как она его и повязала в кладовке. Это был большой кусок однотонной материи, хотя и с отделанной кружевами каймой, который не походил на те более современные хиджабы, украшенные вышивкой, какие она носила в лагере беженцев. Длинные концы ниспадали за спину фута на два.
Джейме чувствовала, что мужчины внимательно смотрят на нее и, вероятно, ожидают просьбы о помощи. Но она быстро сняла платок, расправила его и умелым движением повязала на голову, закрывая распущенные волосы. Джейме понимала, что светлые локоны будут совсем некстати, если она хочет сойти за местную.
Похоже, на Яни произвело впечатление ее искусство обращения с хиджабом. Джейме не стала ничего объяснять, лишь молча улыбнулась. Уголки ее рта поднялись еще выше, когда она поняла, что мужчины не заметили насмешки.
– Ты готова?
Она кивнула. Яни открыл дверь и знаком приказал всем оставаться на месте. Он вышел первым, один, затем вернулся и жестом пригласил Джейме и Ремена следовать за ним.
Ричардс испытала облегчение, оказавшись на свободе. Выход из тоннеля был замаскирован в насыпи узкой грунтовой дороги. Прямо перед ним росли две пальмы. Всем троим пришлось по очереди протискиваться между ними.
Джейме вдыхала полной грудью ночной воздух, радуясь тому, что осталась жива.
Тут до нее дошло, что спутники не задержались ни на минуту. Они быстро уходили по дороге. Яни шел первым.
Ричардс пришлось досрочно расстаться со сладостным ощущением. У Яни и Кристофа была какая-то определенная цель, но Джейме разглядела очертания машины, прятавшейся в тени нескольких деревьев, только тогда, когда оказалась
Яни знаком показал Ричардс, чтобы та обошла машину с другой стороны, а сам сел за руль. Незнакомец предупредительно открыл перед Джейме другую заднюю дверь. Судя по всему, ей предстояло расположиться рядом с Ременом, что ее полностью устраивало.
Усевшись на продавленное сиденье, Джейме подняла взгляд, чтобы поблагодарить неизвестного, и тут ее ждало потрясение. Она увидела улыбающееся лицо штаб-сержанта Алехандро Родригеса.
9 апреля 2003 года, 04.08
Южный тоннель
В 16 километрах к западу от Багдада
Центральный Ирак
Вторая машина стояла в полумиле дальше по дороге с погашенными фарами и заглушенным двигателем. Герик дожидался, когда колымага с Яни за рулем скроется из виду. Он не торопился, решив отпустить первую машину вперед на целую милю. Вот если они въедут в какой-то город, то можно будет сократить расстояние.
В ожидании Шредер включил рацию, вызвал командора и сказал:
– Они вышли и поехали. Ни Сатиса, ни наших солдат не видно. В машине только Ричардс, Ремен, водитель и телохранитель.
– Они догадываются о том, что за ними следят?
– Похоже, ни о чем не подозревают, ведут они себя совершенно беззаботно.
О, как Герик ненавидел Фрэнка Макмиллана! Он всегда относился к этому человеку с опаской. Но сегодня командор открыл свое истинное лицо предателя и разрушителя.
Фрэнк заявил, что спектакль, разыгранный им в Вавилоне, был призван показать его начальству из ЦРУ, как успешно он выполняет задание. Чушь собачья. Союзника не предают, предварительно не предупредив. К тому же Макмиллан утверждал, что целью захвата Ремена, убийства часовых и похищения меча было обеспечить Обществу наследия предков дополнительные преимущества перед Сатисом. Но он безжалостно расправился с отличными солдатами, чистокровными арийцами, которых Шредер лично отобрал для этого важного задания. Герик знал их семьи, общался с женами, изучал родословные этих людей.
Поэтому Шредер решил, что Макмиллан должен лишиться своего места в Обществе наследия предков. Как только сегодняшняя операция будет завершена, Фрэнк уйдет.
На самом деле оставлять его в живых было слишком опасно. Поправка!.. После сегодняшней ночи, когда Макмиллан выполнит свою роль в обеспечении взаимодействия различных групп, он умрет.
– Замечательно. Значит, вы полагаете, что они действительно направляются к цели? – спросил предатель.
– А куда еще можно ехать в четыре часа утра в стране, объятой войной? – возразил Герик. – Если они сейчас доберутся до какого-то укромного места и спрячутся там, значит, нам не повезло. Но это выяснится быстро. Сам я так не думаю. Похоже, ребята приготовились к дальней дороге.