В погоне за звуком
Шрифт:
Такое решение возникло во мне, потому что и сам персонаж. Джон Шон Мэллори – богатая и сложная личность. Это ирландец-подрывник, прибывший в Мексику на странном потрепанном мотоцикле, дабы вершить революцию.
– Все говорит о том, что Леоне словно и не собирался снимать этот фильм.
– Первоначально Серджо должен был продюсировать его, а не снимать. Он написал сценарий совместно с Серджо Донати и Лучано Винченцони, а в качестве режиссера нанял Петера Богдановича, но, кажется, они постоянно ссорились по любой мелочи. Потом всплыло имя Джанкарло Санти. Но актеры взбунтовались и грозили выйти из проекта, если Леоне не будет снимать сам, да и американцы, которые вложились в картину, хотели его у руля во
– Так значит, Кубрик и правда предлагал тебе сотрудничество, это не слухи?
– Да, это так. Ему очень понравились саундтреки к фильму Элио Петри «Следствие по делу гражданина вне всяких подозрений» (1970). Только представь, Кубрик лично позвонил мне, чтобы поздравить с успехом и предложить работу. Мы встретились, и проблема возникла сразу же, как только зашел разговор о том, где будут проходить съемки. Кубрик не любил самолетов и хотел отснять все в Лондоне, я же настаивал на Риме, потому что был с головой в другой работе. Я уже начал писать для Серджо и потому в конце концов с большим сожалением отказался от нового предложения. Уолтер Карлос [26] , композитор этого фильма, проделал отличную работу. Он проявил блестящую интуицию, использовав классические произведения Бетховена в новой обработке с использованием синтезатора. Мне осталось лишь сожалеть, что я не смог поработать с таким великим режиссером.
26
В 1972 году Уолтер Карлос сменил пол и теперь известен под именем Венди Карлос.
– А что бы ты предложил для «Заводного апельсина»?
– Возможно, я пошел бы по пути решений, предложенных в фильме «Рабочий класс идет в рай» (1971). Мне кажется, что жесткая одержимость, чувствующаяся в фильмах Элио Петри, приглянулась бы и Кубрику.
– Ты только что упомянул два фильма Элио Петри, каким он был человеком?
– Мы познакомились в 1968-м, после выхода прекрасного фильма Франко Неро «Тихое местечко за городом», спродюсированного Альберто Гримальди. К сожалению, фильм не имел большого успеха. Мы с Элио быстро подружились, и в дальнейшем я стал композитором всех его последующих фильмов. Наша совместная работа обозначила целый ряд важных пунктов моей карьеры: каждый раз это были очень значимые фильмы. В картинах Элио отразился свет его натуры и свойственный ему критический взгляд на реальность. Описывая сложные отношения человека и общества, он сумел доходчиво передать проблему и вступить в диалог со зрителем. Это был необыкновенный режиссер, намного опередивший свое время.
В каждом совместном с Петри проекте я старался следовать его критическому видению, пытаясь отразить его теми музыкальными средствами, которые от меня требовались: экспериментальным музыкальным языком и темами, пронизанными постоянными «бунтарскими элементами».
Элио любит эпатировать и в жизни, никогда не забуду, как мы вместе смотрели «Следствие гражданина вне всяких подозрений».
– В твоих глазах читается что-то нехорошее. Что произошло?
– Понимаешь, мои первые предложения ему не понравились, но постепенно мы нашли путь, по которому следовало двигаться. Я записал темы и передал записи Элио. Он настоял, чтобы меня не было на микшировании, и я легко позволил себя убедить. В те годы считалось
Уже с самого начала я почувствовал, что что-то не так. Музыка, которую он использовал, была другой: то были композиции, написанные для «Заповедей для гангстеров» [27] – довольно слабой работы; я создал для нее музыкальные темы, чтобы привлечь зрителя; потом я старался так не делать, но в те годы изредка практиковал подобную работу. Я испуганно смотрел на Элио и ничего не понимал. Он изредка кивал мне, показывая, что эта музыка ему по душе куда больше, чем та, что он выбрал изначально.
27
Режиссер Альфио Кальтабиано.
В сцене убийства Болкана он сказал: «Эннио, смотри, как отлично подходит эта композиция! Ты согласен?»
Это было ужасно, я безумно страдал. «Да как такое возможно? – думал я. – Чтобы режиссер подобным образом обращался с музыкой?» Закончилась первая бобина, зарядили другую, включили свет. Я был совершенно уничтожен, окаменел, не мог вымолвить ни слова.
Элио подошел ко мне и говорит: «Ну как?»
Я с трудом смог выдавить что-то вроде: «Ну, если тебе это нравится, пусть так и будет».
А он с убедительным видом добавил: «Все идеально легло, не находишь?»
Я не знал, что ответить.
Я подумал, что, в конце концов, нужно идти на компромисс, он же режиссер, и раз это его режиссерская воля, то что я могу поделать?
Я сглотнул и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, как вдруг Элио похлопал меня по плечу и расхохотался. «А, Моррикоша! – воскликнул он на римском диалекте. – Вечно ты попадаешься, ну вечно! Ты же написал прекрасную музыку, идеально подходящую к этому фильму, почему ты не влепишь мне пощечину за такую дурацкую шутку?» Так он и сказал.
Он пошутил, но мне-то откуда было знать. Потом он признался, что все спланировал заранее. Для меня эта шутка стала сильным ударом, но в этом весь Петри.
В тот момент я как никогда прежде осознал, насколько композитор находится в зависимости от режиссера и от самого фильма.
Таких шуток не забывают.
– «Следствие по делу гражданина вне всяких подозрений» получил «Оскар» за лучший иностранный фильм 1971 года, а Петри решил переехать во Францию, потому что боялся преследований. Музыка к этому фильму имела невероятный успех, как ты над ней работал?
– Сначала я написал всего две композиции, очень разные. Вторая тема сопровождает любовную сцену между Джаном Мариа Волонте и прекрасной Флориндой Болкан. Я хотел, чтобы безнравственность, представленная в фильме, ясно прослеживалась в главной теме: гротескном танго с народными элементами, которое призвано отразить неврозную натуру сицилийского инспектора, хвастуна, готового брать взятки и даже убивать. Танго должно было быть простым, чтобы его было легко напеть и запомнить, и в то же время гармонически и мелодически неоднозначным.
Помню, как я писал его, писал, как вдруг ни с того ни с сего вернулся к началу, пересмотрел ноты и понял, что оно очень напоминает тему «Сицилийского клана» Анри Вернёя (1969), которую я сделал всего год назад. Еще раз все обдумав, я осознал, что и та тема в свою очередь берет начало от Фуги ля минор BWV 543 Иоганна Себастьяна Баха. Я хотел сделать что-то оригинальное, а как оказалось, повторил сам себя и свои любимые произведения.