В поисках будущего

loveadubdub

Наконец, после минуты, а может быть, это был час, он заставил себя постучать. Он не привык стучать, и он подумал, каким странно формальным это кажется. Когда он что-то хотел, он просто аппарировал в их дом или пользовался камином. Стучать в дверь было чересчур рутинно и профессионально.

Вот только это было совсем не рутинно.

Гермиона открыла дверь и странно на него посмотрела, пропуская его, чтобы он мог войти. В одной руке у нее было перо, и она повела его в столовую, даже не поздоровавшись.

– Что происходит? – спросила

она, совершенно отвлеченная, по дороге в столовую, где за столом она устроила себе импровизированный кабинет. Бумаги были разбросаны повсюду, и он спросил себя, над чем таким важным она работает, что принесла это домой и засиделась так поздно.

– Где Лэндон? – спросил он, взглянув на часы и уже зная ответ. Он был удивлен, что может говорить.

Гермиона почти закатила глаза.

– В постели, – ровно сказала она. – Уже несколько часов…

Ничего не говоря, Гарри присел на один из пустых стульев. Она пошла сразу к своему океану каких-то бумаг, которые принесла домой, и он молча смотрел на нее некоторое время, пока она наконец не пришла в раздражение и не подняла на него глаза.

– Не хочу быть грубой, – сказала она таким голосом, который дал ему понять, что ей трижды насрать на то, груба ли она, – но тебе что-то нужно? И где Рон? Он сказал, что вернется как раз вовремя, чтобы уложить Лэндона, но, очевидно, нашлось что-то поважнее.

Эти слова показались пощечиной, и Гарри уставился на стол перед собой, не осмеливаясь взглянуть ей в глаза. Он чувствовал в горле огромный ком, и ему казалось, что он может сейчас задохнуться насмерть. К сожалению, минуту спустя он все еще был жив, и она смотрела на него уже менее раздраженно и более обеспокоено.

– Что происходит? – тихо спросила она.

– Что-то случилось… – его голос звучал тихо и натянуто.

Долгую, тяжелую секунду она смотрела на него. А затем повторила свой более ранний вопрос.

– Где Рон?

И у него больше не было выбора, кроме как сказать ей. Он пытался проглотить ком в горле, но это было бесполезно.

– Он… – он внезапно понял, что ему следовало как-то спланировать это, прежде чем говорить это вслух. Он даже не знал, с чего начать. Он сделал неровный вдох и заставил себя выдавить слова. – Он погиб.

Он не планировал этот момент, но, если бы сделал это, он был уверен, что легко смог бы представить, что Гермиона впала бы в моментальную истерику или пришла бы в бешенство и разрушила все в комнате. Он бы не мог представить, чтобы она спокойно и не говоря ни слова, сидела за столом в столовой и смотрела на него, даже не шевелясь.

Но так она и сделала.

Он не знал, что после этого говорить, так что они просто смотрели друг на друга в полной тишине часов, наверное, двенадцать. Наконец, когда Гарри уже не мог это больше выносить, она заговорила. Всего три слова, произнесенные ровным тоном:

– Ты точно уверен?

Конечно, он был уверен.

Когда он услышал крики, раздающиеся с другого конца

здания, он побежал по коридору так быстро, как только мог, пытаясь найти источник звука. Он узнал голоса, но не мог определить местоположение. А когда нашел, тут же пожалел об этом.

Он никогда не хотел увидеть, что его лучший друг лежит на полу с широко раскрытыми глазами, не видя уставившись в воздух над собой. Но это он и увидел. И он увидел своего младшего сына, стоящего у стены, с палочкой в плотно сжатой руке и выражением чистейшего шока и ужаса на лице.

Гарри не взглянул на Ала больше одного раза, бросившись к Рону и упав на колени рядом с ним, принялся его грубо трясти, крича, чтобы он очнулся. Оглядываясь назад, он понимал, что это было бессмысленно. Он знал, как выглядит смерть, и знал, что от нее вылечить нельзя… Но он должен был попытаться.

– Хватит! – отчаянно кричал он. – Очнись!

Но он не очнулся. Он не просыпался, как бы громко он не кричал и как бы сильно его не тряс. Его глаза оставались пустыми и незрячими, и его грудь не поднималась. Он был мертв.

– Нет! Нет, нет, нет, НЕТ!

И тогда он почувствовал, что кто-то оттягивает его за плечи. Он пытался сопротивляться, но другой человек был сильнее, и наконец его оттащили от тела, и он обернулся, чтобы посмотреть на того, кто его оттащил.

– Что случилось? – потребовал он, схватив Ала за плечи и резко уставившись на него. – Кто это сделал?

– Пап…

– Я, нахер, убью его! – взревел он. – Скажи, кто это сделал!

Но он не рассказал об этом Гермионе. Он лишь кивнул в ответ на ее вопрос. Да. Он был уверен.

И она продолжала на него смотреть, ее глаза страшно напоминали о том, как Рон невидяще смотрел в потолок. Прошла почти вечность тишины, прежде чем она снова заговорила:

– Мне нужно ехать к детям.

Она встала, как будто действительно собиралась прямо сейчас ехать в Ирландию и Шотландию, забирать своих детей. Гарри встал вместе с ней и покачал головой.

– Ал поехал к Роуз, – он снова сглотнул. – Я съезжу в школу.

Он этого не планировал, но понял, что должен ехать в Хогвартс к Хьюго. К Лили. Ко всем ним. И рассказать Невиллу. Так много нужно сделать, внезапно понял он.

Гермиона не спорила. Она просто отвернулась от него и пошла на кухню. Он не пошел за ней. Он стоял на одном месте, спрашивая себя, как такое возможно. Все это казалось нереальным. Ему нужно было сказать Джинни, но он не был уверен, что готов еще раз говорить это. Он уже прошел через худшее, но рассказывать другим будет ничуть не легче.

Когда остальные члены команды пришли изучать место преступления, случилась внезапная истерика. Все были шокированы и взбешены, и миллионы разных людей говорили сразу о миллионе разных вещей, которые надо было сделать. Нужно было сделать заявление, собрать пресс-конференцию, кто-то должен предупредить министра.