В поисках будущего

loveadubdub

Когда он смотрел на тело, он только и мог думать о том, что это невозможно. Перед ним лежал взрослый человек. Если бы он когда-нибудь и стоял у тела Рона, то это должно было случиться тридцать лет назад, когда они были подростками. Когда они были детьми, он позволял себе думать об этом, учитывать возможность, что шансы того, что они выживут все трое, стремятся к нулю. По крайней мере один из них, думал он, не доживет до взрослой жизни. Он представлял эти сцены – свое собственное мертвое тело на полу…

Гермиону… И Рона. Это одна из тех вещей, которые ты себе представляешь, но это невозможно. По крайней мере, он никогда не хотел, чтобы это было возможно.

И вот Рон был здесь. Или, скорее, его тело было здесь. Мертвое, на полу. Прямо перед ним. И когда Гарри стоял и смотрел на него, он думал, сколько всего теперь пропустит Рон. Он не увидит, как Роуз наконец станет целителем… Не увидит ребенка Хьюго… Он даже не обнимет Лэндона на прощание утром его первого дня в Хогвартсе. И кто может сказать, как многое он пропустит в жизни Гермионы? Она уже была сверхуспешна, и у нее был потенциал добиться еще многого. Нельзя сказать, чего еще она может достичь в следующие двадцать или около того лет.

И он пропустит все это.

Миссис Грейнджер пришла через несколько минут, и Гарри понял, что, наверное, он поднял ее из постели. Он услышал ее в гостиной и пошел встретить. Она прямо посмотрела на него, и он был уверен, что она уже все знала. Она все еще пыталась, полагал он, сохранять хоть какую-то надежду на то, что она могла ошибиться. Она взглянула ему в глаза, и он не смог это скрыть. Она поняла сразу и подняла руку ко рту, и ее глаза налились слезами.

– Где она? – шепотом спросила она, и Гарри почувствовал себя перед ней ужасно виноватым. Она все еще не оправилась после смерти своего мужа, это случилось всего несколько месяцев назад. Теперь же ей придется иметь дело и с этим.

Чувствуя, как вина нарастает в нем, он отвел глаза и уставился на ковер.

– Она понесла Лэндона в кровать.

– Что случилось?

Гарри не мог поднять глаза. Чувство вины, которое и так уже грызло его, стало только ужаснее, когда он вынужден был ответить на вопрос, на который, как он понимал, он будет отвечать миллион раз в следующие дни. Ком в горле все еще стоял, и хотя он пытался сглотнуть его, становилось только хуже.

Наконец он смог полузадушенно выдавить:

– Он спас моего сына…

Когда он взглянул на Ала после того, что случилось, он увидел, что что-то явно было не так – кроме очевидного, конечно. Он трясся, и хотя это могло быть естественной реакцией на то, что он видел, как убили его дядю, Гарри знал, что там было что-то еще. Но он был на грани истерики, и поэтому в нем оставалось мало терпения на то, чтобы мягко уговаривать его рассказать правду.

– Что случилось? – потребовал он, и Ал посмотрел на него с видом, будто его сейчас прямо здесь стошнит. – Кто, нахрен, сделал это?

– Я не знаю, – промямлил

Ал. – Я… Они были… Они пытались меня убить…

Гарри посмотрел на мертвое тело у своих ног. И тогда он понял. Он не знал подробностей, но волна дурноты охватила его, и он не думал, что сможет с этим справиться. И, к его собственному удивлению, это не Ала затошнило, а его. И ему пришлось в прямом смысле сесть на пол и положить голову себе на колени, чтобы комната перестала крутиться. К этому времени все остальные авроры на дежурстве, должно быть, услышали вызов, потому что комната заполнилась людьми, и все вокруг были в полной панике.

Миссис Грейнджер не стала расспрашивать о деталях, просто посмотрела на него очень долгим взглядом, в ее глазах все еще стояли слезы. А потом она покачала головой и взбежала по лестнице, исчезая на втором этаже, где Гермиона, наверное, все еще укладывала Лэндона в постель.

Гарри больше так не мог.

Ему нужно было отсюда уйти. Миссис Грейнджер была здесь, она позаботится о Гермионе и Лэндоне. Ему надо было идти. Он не знал, куда точно, но это только вопрос времени, когда все это станет известно всем, и он точно должен рассказать Джинни до этого. Он понятия не имел, что скажет ей, но решил, что раз он смог рассказать Гермионе, то сможет рассказать и Джинни.

Но, когда Гарри взял палочку и аппарировал домой, желания рассказывать он все еще не чувствовал.

Джинни была в постели, когда он пришел, и он чувствовал себя, как в каком-то сне, когда вошел в их спальню и скинул ботинки в углу. Она не спала, но он видел, что уже засыпала – каждый раз, когда она готовилась заснуть, она всегда по-особенному дышала, и этот звук заполнял комнату.

– Который час? – сонно пробормотала она, когда он поднял одеяло и лег рядом с ней, даже не снимая рабочей одежды.

И вот тогда, когда он посмотрел на ее затылок, на волосы того же цвета, что и у ее брата, он наконец сорвался. Он начал рыдать почти сразу же – ужасные, невыносимые рыдания сотрясали все его тело. Он чувствовал, как трясся, и пытался это остановить, но не мог. Реальность всей этой ситуации словно вдруг ударила его по лицу. Все, что он мог, – это удерживаться от того, чтобы не начать в прямом смысле кричать.

С секунду Джинни не реагировала, а потом медленно повернулась к нему лицом.

– Что случилось? – мягко спросила она, и ее глаза изучали его лицо в поисках ответа. Она протянула одну руку к его волосам и пригладила их, словно он был ребенком. – Что не так?

За все те годы, что он ее знал, он был уверен, она могла сосчитать те разы, когда он плакал, по пальцам одной руки. Она знала, что что-то не так, и ему даже не хватало сил, чтобы смягчить все это для нее. Наверное, это было жестоко с его стороны, но он больше не мог это выносить. Он не мог сказать ей это аккуратно, потому что у него не было на это сил. Он просто хотел сказать.