В поисках короля
Шрифт:
Хмель неожиданно выпрямился в седле, будто секунду до этого не был так слаб, что с трудом таскал собственное тело. Наемник ловко спрыгнул с коня, понюхал свою руку, скривился.
— Фу, Герк, я весь от тебя дерьмом провонял. Нельзя же, в самом деле, так трусить! А где это мы? — Он заозирался по сторонам. — Здорово, Рут! Плохо выглядишь. Мало кушала? Гаррет, и ты здесь! А ты у нее еду отнимал? Цветешь… и почти не пахнешь.
Нэймир, улыбаясь, наблюдал за разбалагурившимся наемником, который уже кружил вокруг него, как хищная рыбина, стараясь заглянуть под капюшон.
— И ты здравствуй! Здоровый какой!
— Хмель! — Прошипела Рут. — Прекрати!
Варварка тоже чувствовала разливающуюся по пещере силу, совсем не похожую на ведьминскую: неоформленную, как снег, — бери и лепи из нее, что захочешь. Если удержишь.
— Не надо меня бояться. — Сказал Нэймир, успокаивающим жестом поднимая руки.
Натянувшиеся рукава открыли ладони, похожие на человеческие, но не вполне человеческие.
— Ты Безликий что ли? — Игриво спросил Хмель, в отличие от Гаррета и Рут он не чувствовал тревоги, радуясь внезапно обретенному вновь здоровью.
— Кто? — С сомнением переспросил незнакомец.
— Безликий, кто! — Хмель обернулся к спутникам за поддержкой, но увидел лишь три недоумевающих лица. — Да вы что? Темнота пещерная! Безликие они типа богов, только не боги. Выше богов.
Наемник задумался, подбирая слова.
— Они вершат наши судьбы. Записывают на страницах истории. Вон и книжка у тебя есть… А можно глянуть?
— Не стоит. — Нэймир захлопнул книгу. — Да, наверное, здесь я зовусь так.
— Ты пишешь историю? — С сомнением спросила Рут. — Ты завел нас сюда, чтобы убить?
— Я же сказал, нет. Я не смог бы причинить вам вред, если бы даже захотел.
— Почему?
— Потому что я — Безликий. И не имею права вмешиваться в ваши жизни.
Незнакомец с трудом подбирал слова, как будто боялся сказать что-то лишнее, что-то, что может испортить все дело. И это было странно для такой безмерной силы.
— А вас много? — Восхищенно присвистнул Хмель.
— Много. — Заверил тот. — Но скромно надеюсь, что я все же выделяюсь из общего ряда.
— Тогда ты знаешь, что с Хольтом! — Умоляюще протянула Рут. — Что происходит в Кастервиле?
— Он жив, но больше я ничего не скажу.
— Почему? Кого ты боишься здесь?
— Никого. Но я же сказал, я здесь гость. Я знаю только то, что мне дозволено знать. Довольно слов. Вы много пережили и заслужили небольшой отдых. Это я в состоянии вам подарить. Ничего не бойтесь. Вас никто не найдет. Это место вне времени и вне пространства.
Невидимый ветер взметнул складки его балахона, на миг приоткрыв лицо, такое же, как и руки: человеческое, но не вполне. Потом Безликий исчез, а на столе, где до этого лежала книга, появилась еда. И почему-то сразу стало легче дышать, как будто присутствие этого существа было не то чтобы враждебным, но чужеродным.
Хмель, восхищенно ахнув, потянулся к еде, Герк поймал его за руку.
— Не трогай! А вдруг отравлено?
— Тогда умру сытым!
— Он нас мог прихлопнуть одним ударом, как мух. — Поддержала Хмеля Рут. — И не сделал этого. С чего ему нас травить?
— Посмотреть на наши муки! — Не сдавался Герк. — На наши корчи!
— Вон тебя уже корчит. — Присоединился к Хмелю и Гаррет. — Нет, у него другой план. Выход он закрыл, перед смертью дал
— За что это такая честь? — Озадачилась варварка.
— Надо же будет напоследок над кем-то надругаться. — Пожал плечами демон. — Хмель!
— Я могу слушать и есть одновременно.
Наемник уже запихивал в себя яства, прихлебывая дорогим вином из хрустального кубка. Сыто рыгнул, прислушался к ощущениям в животе и продолжил уничтожать еду.
— Я с ним за один стол не сяду. — Заупрямился Гаррет. — От него же разит, как от скотной ямы!
— Конечно, не сядешь. — Фыркнул Хмель. — Лавок-то нет. Не сообразил Безли…
Ударивший его под колени стул заставил наемника испуганно прикусить язык, но ненадолго.
— А можно мне девку из придорожни Параноха? — Молитвенно сложив руки, Хмель вперил растроганный взгляд в потолок пещеры.
Никакой реакции не последовало, видимо, этого Безликий либо не мог, либо не хотел. Рут устало клонилась на стол, день вымотал ее, и если бы не Нэймир, неизвестно, что было бы с ними. Гаррет ел молча, он был не очень голоден, и только следил, чтобы варвака не слишком сильно на него заваливалась.
— Рут! — Окрик демона заставил Тринидад вздрогнуть.
— Что ты орешь?
— Если хочешь спать — иди и спи, нечего здесь рассиживаться.
Конечно, просто так она не ушла, прежде Гаррет услышал о себе много нехороших слов на варварском, который уже начал потихоньку учить таким вот оригинальным образом. Тринидад сердито побрела вглубь пещеры, просто потому, что надо было что-то делать. Пещера разделялась на три рукава, дикарка решила начать с левого, и не прогадала. Она и раньше слышала о природных источниках, но они были холодными или непригодными для питья. Этот же окутывались мягким паром, и мог вместить десять человек. Тринидад потрогала воду рукой и, не долго думая, стянула рубашку, морщась от боли в боку, потом штаны… в стене пещеры были аккуратно сложены мягкие полотенца, мыло и льняные рубашки. Рут прикрыла глаза, мысленно благодаря Безликого за эти незаслуженные подарки. Кем бы он ни был, он дал им даже больше, чем они могли мечтать.
Плавать в теплой воде было настоящим блаженством, разом исчезла усталость, даже рана успокоилась. Тринидад ныряла, пока не заболела голова. У одной из стенок источника под водой было что-то вроде скамеечки, Рут села на нее и прикрыла глаза всего на секунду. Когда она их открыла, на нее сверху вниз смотрел ухмыляющийся Гаррет, развязывающий пояс. Мимо него с диким криком пронесся Хмель и влетел в источник, подняв тучу брызг, Демон, не задерживаясь, прыгнул следом. Мужчины схватились и принялись бороться, громко хохоча и отфыркиваясь. Рут поспешила вылезти, пока в драку не втянули и ее, кроме того, от Хмеля по воде поплыли грязные разводы. Льняная рубашка объятием легла на плечи, скрыла тело до колен. Вынырнув из ворота Рут увидела, что Гаррет держит голову Хмеля зажатой подмышкой и с оттягом водит ему кулаком по макушке. Хмель брыкался и вопил, но вырваться не мог. Потом опустил руку в воду, пошарил там, и смех Гаррета тут же сменился изумленным проклятием.