В постели с наставником
Шрифт:
Но он не мог называть ее так. Просто не мог. У Маленького Джона больше не было имени.
Глава 11.
— Слава богу, она жива, — сказала Солей. Попугай в клетке заскрежетал, передразнивая ее.
Улыбаясь, Джастин смотрел, как жена укачивает их маленького сына, который попискивал, но не выпускал из ротика ее грудь. Худшее осталось позади, но поскольку Солей была еще очень слаба, доктора настояли на том, чтобы она провела в постели еще какое-то
— Была жива в прошлом месяце.
Записка, которую они получили вчера, была первой весточкой от нее за два с лишним месяца. Юноша, доставивший записку, сообщил, что видел Джейн на день святого Дионисия, то есть несколько недель назад. Было неясно, почему он прибыл с таким опозданием, и все же хорошая новость приободрила их и несколько ослабила чувство вины, которое мучило Джастина.
— Зря я пытался найти ей мужа.
— Ты бы никогда не выдал ее замуж насильно. — Жена дотронулась до его руки. — Ты же говорил Джейн, что последнее слово останется за ней.
Но Джейн решила не дожидаться встречи с женихом. Когда торговец, предназначенный ей в мужья, приехал и обнаружил пропажу невесты, он сперва возмутился, но, получив сытное угощение и бочку хорошего вина за беспокойство, отбыл восвояси.
Солей забрала у младенца грудь, и маленький Уильям протестующе завопил. Его приложили к другой груди, и он умолк, довольно зачмокав.
У Джастина защемило сердце. Он едва не потерял их обоих. Солей и его сына.
— Мне казалось, она знала, что я буду заботиться о ней в любом случае — даже если она не выйдет замуж.
— Джейн привыкла не доверять мужчинам, — вздохнула Солей.
И немудрено. Ни король, которого она считала своим отцом, ни ее настоящий отец о ней не заботились.
— Наверное, стоило рассказать Джейн правду, — проговорил он. — Твоя мать полагала, что королевская кровь будет для вас даром, точно так же, как вы с Джейн были подарком покойному королю. Но сейчас это уже не имеет значения.
— Это не наша тайна. Рассказывать ей или нет, должна решить мама.
Они надолго замолчали. Наконец, Солей вздохнула, возвращаясь к прерванному разговору.
— Значит, в прошлом месяце Джейн была в Кембридже проездом к какой-то святыне. В ее натальной карте действительно есть путешествие, но мне непонятна одна вещь. — Узнав, что Джейн пропала, Солей достала свои астрологические таблицы и принялась искать в гороскопе сестры какую-нибудь зацепку. — В это время года не принято совершать паломничество, разве не так? Прочти мне записку еще раз.
Джастин по памяти пересказал ее содержание.
Простите меня. Надеюсь, что Солей и ребенок здоровы. Я молюсь за них каждый день. Я счастлива. Не ищите меня. Familiam euro.
Покачивая младенца, Солей задумчиво наморщила лоб.
— Юноша точно больше ничего не добавил? — спросила она в который раз.
— Он открывал рот только затем, чтобы попросить поесть, —
Юноша рассказал им крайне мало. Кто-то передал ему записку. Нет, не светловолосая девушка. Он забыл, кто именно. И когда, тоже не помнит. Вроде, кто-то из паломников. Нет, он понятия не имеет, куда эти паломники держали путь.
— Ближе всего оттуда собор в Норвиче. С другой стороны, она могла направляться и в Дарем. Ты же сказал ему, что она могла быть одета в мужское платье?
Он кивнул.
— Она просит не искать ее. Думаю, своей запиской она просто хотела сообщить нам, что жива и здорова.
— Не только, — проговорила она, расправляя мягкие темные волосики малыша. — Она хотела удостовериться, что и с нами все хорошо. Она хотела узнать о ребенке.
Джастин кивнул, припоминая, как настойчиво парнишка интересовался Солей и Уильямом. Кусочки мозаики внезапно сошлись в одно целое.
— Значит, он отвезет ей новости.
Солей выпрямилась, нечаянно потревожив младенца, и тот снова захныкал.
— Значит, ему известно, где она.
— Или как с нею связаться.
Младенец, насытившись, выпустил грудь. Веки Солей смежились.
— Поезжай за этим юношей. — Голос ее звучал устало. — Пускай он покажет тебе, кто и где передал ему записку.
Джастин не стал возражать, чтобы лишний раз ее не тревожить. Он и сам собирался поехать за пареньком в любое место, откуда бы он ни прибыл, но тот сбежал до рассвета и исчез.
Familiam euro — стояло в конце записки. О семье пекись. Дома Джейн не доводилось читать Катона.
Ее не нашли ни в Оксфорде, ни в Лондоне. Может быть, в захолустном Кембридже она была не проездом? Он взглянул на Солей. Жена и сын дремали, соприкасаясь темноволосыми головами. Нет. Он не поедет в Кембридж. Солей слишком слаба, рано оставлять ее одну. Но он снарядит кого-нибудь вместо себя. Вдруг получится что-то выяснить.
***
Несколько дней спустя Дункан, погруженный в свои мысли, открывал, как обычно, церковную дверь. Какими вопросами он задавался, пока монахи и студенты проходили мимо него в храм? О том, как Джейн умудрилась его одурачить? Или о том, как долго ему предстоит ее прятать? Где ее семья, в какое безопасное место ее пристроить?
Нет. Его одолевали совсем другие вопросы.
Что будет, если он поцелует ее.
Нет.
Если он овладеет ею.
Началась служба. Джейн стояла через пару рядов от него, немного правее, и ему был виден ее профиль. Он смотрел, как шевелятся ее губы, повторяя молитву. Что до него самого, то ни одно слово из мессы не дошло до его сознания. Он думал о ее губах. Представлял, как они раскрываются под напором его поцелуя — тонкие, сладкие, сладострастные. Дразнящие, как ее речи. Попеременно то смелые, то застенчивые.