В постели с наставником
Шрифт:
Все, что он знал о ней, было погребено под тяжелым пластом предубеждений.
«Ты наслышан о нас, парень», — сказал он в их первую встречу. Что ж, наверняка о ее матери он был наслышан не меньше.
— Боже, да ты стыдишься меня. Поэтому ты отказываешься брать меня с собой, да? — Она нервически засмеялась. — Ну конечно. Ведь я жила в одном доме с распутными школярами… Такую девицу не покажешь родителям, верно?
Выражение его глаз изменилось, и на миг она узрела прежнего Дункана.
— Не в этом дело, — заговорил он. — Ты не знаешь, какие они… Каково это… жить с ними. —
Его жалкое бормотание едва доходило до ее сознания.
— Я не желаю слышать ни слова ни о твоих родителях, ни о твоих братьях, ни о твоих проклятых горах и озерах. — Она принялась торопливо натягивать на себя одежду. — Язык у тебя подвешен что надо, наставник Дункан, спору нет, но ты подлый обманщик. — Его акцент стал на вкус как слезы. — Чем врать, сказал бы прямо, что стыдишься меня. Я бы поняла тебя, милый.
Клеймо дочери шлюхи будет стоять на ней вечно, куда бы она ни сбежала, какую бы личину ни нацепила на себя. Теперь она понимала это.
— Все не так. И никогда так не было. — Он смотрел на нее с каким-то странным выражением во взгляде, но слишком поздно было задумываться над тем, что оно значит. — Но тебе нельзя со мной. Перед отъездом я отвезу тебя к сестре.
— Нет. Мне ничего от тебя не нужно.
— Тогда я скажу, чтобы тебя отвезли Джеффри и Генри. На дорогах опасно…
— Ты ничего никому не скажешь. Ни о Джейн, ни о ее семье. — Отныне она самостоятельно несет ответственность за себя и за ужасные последствия своих поступков. Все сложилось так, как она мечтала. Но отчего так бесприютно и одиноко? — Я не приму никакой помощи ни от тебя, ни от кого бы то ни было из вас.
— Но я должен быть уверен, что о тебе есть кому позаботиться. Если будет ребенок…
Они оба застыли, сраженные этим словом как молнией.
Что делать, если жестокий Господь услышал ее молитвы?
— Если у тебя будет ребенок, пришли весточку, — произнес он шепотом. — Мы поженимся по доверенности, я отдам тебе все, что имею.
Все, кроме себя самого.
Она не выдержала и бросила на него взгляд — в последний раз.
— Ты не услышишь от меня ни единого слова. Мы больше никогда не увидимся. Все. Отныне я тебе не обуза.
С горьким комом в горле она замерла на пороге.
— Прощай. — И ушла.
Не веря в то, что произошло, Дункан смотрел в закрытую дверь.
Мальчик. Девушка. Дитя короля. Дочь шлюхи. Он рвался оградить ее от нищеты, которая ждала его дома. Она же сразила его своим признанием наповал.
Сперва он решил, что она шутит. В то время, как ему было не до шуток. Потом — что она отвергает его. Если жизнь в холодной каменной башне с земляным полом была недостойна сироты, то дочери короля — и подавно. Можно не дожидаться, пока она познакомится с его родителями и, увидев, насколько скверно они живут, начнет презирать его. Она уже питала к нему презрение. Как он и ожидал.
Потом к этим дурным мыслям примешался страх, что все — ее невинность,
Он на равных дискутировал с лучшими учеными мужами. Но когда дело дошло до того, чтобы донести свои чувства до этой женщины, он понес полную околесицу, а к тому времени, как раскаялся в том, что наговорил сгоряча, было уже поздно. Она ушла.
Впрочем, к чему сожаления? Теперь она точно с ним не поедет. Он добился своей цели.
Но какой ценой?
«Ты стыдишься меня», — стоял в ушах ее нелепый упрек. Неправда. Он не видел ничего постыдного в том, чтобы она была внебрачной дочерью короля. Какая разница, кем были ее родители — пусть хоть последним батраком и поденщицей, он и тогда любил бы ее не меньше.
Но каковы шансы, что она испытывала к нему такие же чувства? Смогла бы ее любовь пережить знакомство с его семьей и его миром?
В дверь громко постучали.
— Кто у тебя был? — с порога спросил Генри. — Маленький Джон? Что-то он очень смахивал на девчонку.
— Он и есть девчонка! — перебил его Джеффри. — Ты обманывал меня, Дункан. Все это время ты знал!
— И крутил с нею шашни у меня под носом? — изумился Генри. — Ну и как она, хороша?
— Заткнитесь и закройте дверь. — Он почувствовал себя беззащитным, словно его публично раздели догола, и сжал кулаки, готовый защищать ее честь. — И не смейте говорить о ней в таком тоне.
Генри примирительно выставил руки, а Джеффри, напротив, никак не мог успокоиться.
— Я задал тебе прямой вопрос, помнишь? А ты, глядя мне в глаза, нагородил гору вранья высотой с колокольню. Как ее зовут? Кто она?
Девушка, которую я люблю и которую только что потерял.
— Ее зовут Джейн. — Он осел на кровать и закрыл лицо руками. — Она дочь короля Эдуарда и Элис де Вестон.
— Ха-ха. Очень смешно, — закатил глаза Генри. — А теперь скажи правду.
— Это и есть правда.
Друзья переглянулись и уселись по бокам от него.
— Полагаю, — произнес Джеффри, — эту историю лучше рассказать с самого начала.
Глава 23.
Чуть не сбив Джеффри и Генри с ног, она забежала в общую спальню. По счастью, там никого не было, и она торопливо сбросила тунику. Потом нырнула под покрывало и, хватая ртом воздух, туго перевязала грудь.
Он отверг ее. Она-то думала, что знает о нем все, но в итоге осталась в дураках. Какая банальная история. Наивная молодая девица перепутала любовь с похотью и подарила свою невинность первому же мужчине, который вскружил ей голову.
У тебя не получится бегать всю жизнь.
И правда. Пришло время вернуться домой и помириться с семьей. И с самой собой.
Без сомнения, Джеффри и Генри уже знают правду. Только бы они не разнесли эту новость по общежитию до ее ухода.
Быстро сложив вещи, она посмотрелась в зеркальце, один из подарков короля ее матери. Только сейчас, став женщиной в полном смысле этого слова, Джейн осознала, насколько интимным был жест рыцаря в сценке на обороте.