В простор планетный
Шрифт:
Исторический музей посещали очень многие, но Ольга была одним из самых вдумчивых его посетителей. Особенно интересовалась она историей химии и опубликовала несколько самостоятельных работ на эту тему. Вероятно, в прежние времена она стала бы профессором или даже академиком. Но теперь таких званий не существовало. Как и всяких других.
Можно было проводить в музее целые дни и каждый раз находить новое для себя - так был он велик и многообразен.
В последнее же время, под несомненным влиянием книги Пьера, пристальное внимание Ольги стал привлекать отдел развития человеческого общества. Взаимоотношения людей между собой и человека
Одна из основных целей человечества - уничтожить страдания. Никто не должен страдать! Таков лейтмотив книги Пьера, таково было и убеждение Ольги.
Глава 26
"Не может быть!"
Герда пришла в себя. Она не чувствовала боли. Но попыталась пошевелиться и не смогла - такая слабость.
Над ней склонилось привлекательное лицо молодой женщины с детским выражением и мягким взглядом серых глаз. Неожиданно твердым, уверенным, но ласковым, чуть хрипловатым голосом женщина сказала:
– Не говори, не двигайся. Тебе надо беречь силы.
Можно было бы и не предупреждать: когда Герда попыталась повернуть к ней голову, она почувствовала, что не в состоянии сделать это. Попробовала вымолвить хоть одно слово, но язык еле шевельнулся.
Она вспомнила, как во время внезапно разразившейся грозы ее пронизала невероятная, ни с чем не сравнимая боль в руке, такая, какой, не испытав, и вообразить нельзя. К счастью, это длилось, как ей теперь кажется, не дольше, чем вспышка молнии. Дальше - ничего. Очевидно, она потеряла сознание.
Значит, ранена.
Герда до сих пор никогда не бывала в операционной, но сразу поняла, где находится. Ослепительная чистота, белизна, дневной свет (очевидно, искусственный), глубокая тишина. Еще кто-то рядом с женщиной. Заметив, что Герда силится его рассмотреть, человек пододвинулся так, чтобы быть в поле ее зрения. Это высокий мужчина лет тридцати, с черными волосами, чуть виднеющимися из-под белой шапочки, черными глазами и очень смуглым лицом. Он и женщина внимательно смотрят на Герду.
"Врачи", - сообразила она.
Герда опять вспомнила ту мгновенную адскую боль в руке.
"Наверно, рана серьезная".
Посмотрела вдоль своих вытянутых рук.
Левой нет.
Вместо нее культя, забинтованная, оканчивающаяся у самого плеча.
Нет руки. Навсегда изуродована.
Ну что ж... Другие и жизнь потеряли в борьбе за покорение новой планеты!
Но в двадцать два года стать инвалидом!
Высокий человек придвигается ближе. Теперь Герда отчетливо видит его лицо: крепко сжатые губы, глубокие черные глаза. В них сочетание сильной воли и ласки.
– Я ампутировал тебе руку, - говорит он, - сохранить ее было невозможно: вся размозжена.
Герда хочет что-то сказать, но нет сил произнести хоть звук.
Хирург низко наклоняется к ней:
– Скажи шепотом... если уж так хочется.
Герда шепчет, еле шевеля губами.
– Без руки...
Это все, что ей удалось сказать. Но он понял.
– Слушай внимательно. Мы оказали тебе первую помощь. Сделали переливание. Обезопасили от заражения. Больше ничего на Венере сделать нельзя. Завтра отправим тебя на Землю.
– На Землю...
– повторяет Герда едва слышным шепотом, - здесь ничего... без руки...
На висках ее выступил пот: такого
Он понял.
– Больше тебе разговаривать нельзя. Но выслушай, что я скажу. Дело не только в том, что ты пока не сможешь работать. Придет время - поработаешь еще вволю. Сейчас тебе предстоит длительное лечение. Отправим тебя в город Марсаков, к Рашкову.
Давно мечтала она повидать этот удивительный город невдалеке от Москвы, да так и не собралась. Сначала все откладывала: казалось, еще успеет. Потом захватила идея освоения Венеры. Она добилась отправки сюда по рекомендации своего учителя Мерсье. И Марсаков отодвинулся для нее в неопределенное будущее.
И вот мечта осуществляется. Неожиданно и трагично.
Да, на Венере она больше не нужна.
Рашков - знаменитый врач и физиолог. Он возглавляет Институт комплексной медицины. Там тоже, конечно, очень интересно побывать.
Ею овладела еще большая слабость. Выслушав несколько фраз хирурга, она исчерпала свои силы. Веки ее опустились. Но вдруг она вздрогнула - врач сказал:
– Надеюсь, Рашков вернет тебе руку.
Однако столь поразительное сообщение лишь смутно дошло до ее сознания. Она погрузилась в глубокий сон.
– -------------------------------------------------------------------------
– ---
Молодые девушки в белоснежных одеждах взяли Герду на свое попечение. Она чувствовала себя лучше, но была очень слаба. Ее поместили в прозрачную маленькую комнатку вроде большого шкафа. Неподвижно сидела она в удобном кресле. Невидимые глаза и уши машины выслушивали и разглядывали ее. У человека пять чувств, а у аналитико-диагностической машины - десятки. Притом чувства машины много острее, чем у человека или любого животного. Она различает сотни цветов и их оттенков, тысячи запахов. Ей доступны ультра- и инфразвуки. Она видит и слышит, как движутся по сосудам кровь, лимфа, как выходят и всасываются выделения желез. Она подмечает малейшие изменения в дыхании, кровообращении, в работе сердца и всех других органов тела. Осязание у нее такое, что она без прикосновения прощупывает все органы сквозь кожный покров и лежащие над ними ткани. Она фиксирует процесс пищеварения на всех его стадиях, точно устанавливает состав крови, лимфы, желудочного сока, желчи и всех других инкретов, толщину и степень упругости стенок сосудов, колебания температуры в пределах десятых долей секунды и сотых долей градуса. Она дает точную картину работы мозга и периферической нервной системы, безошибочно определяет степень остроты зрения, слуха, осязания, обоняния, упругости всех мышц. Она не нуждается ни в зондах, ни в аппаратах для измерения кровяного давления, емкости легких и так далее.
Через десять минут все было окончено. Дежурный врач держала в руке выданный машиной свернутый рулон пленки. На нем в цифрах, буквах подробнейшие результаты обследования.
– -------------------------------------------------------------------------
– ---
Над рабочим столом Рашкова висел его портрет. Так показалось Герде. На самом деле это была отличная репродукция портрета одного из его предков, выполненного в 1981 году. Предок, тоже Николай Рашков, в свое время сделал выдающиеся открытия в области внутренней секреции. Игра природы создала спустя ряд поколений весьма близкое сходство внешности этих двух людей. Современный Николай Рашков, человек несколько озорной по натуре, немного бравировал этим сходством.