В тени двуглавого орла, или жизнь и смерть Екатерины III
Шрифт:
— Будем надеяться… Но существует еще вдовствующая императрица, которая имеет огромное влияние практически на всех своих детей.
— Кроме Екатерины. Та не может забыть маменьке ее выкрика после смерти императора Павла.
– „Я тоже хочу царствовать!“?
— Да, именно этот. Екатерина Павловна желает царствовать сама, причем — в России. Но она достаточно умна для того, чтобы видеть все препятствия на пути к этой цели.
— И
— Москва в расчет не принимается?
— Абсолютно. Москва — это как Реймс во Франции. Исторически определившееся место для коронации самодержавцев. И — центр православной церкви. Пока Екатерине совершенно неинтересны ни то, ни другое предназначение Москвы.
— А вам не кажется, что поспешный брак Екатерины может быть воспринят Наполеоном, как пощечина. И что маховик войны уже запущен?
— Не думаю. Ходят слухи о том, что младшая великая княжна Анна тайно влюблена во французского императора и мечтает стать его супругой. Если австрийская избранница по каким-то причинам станет неугодна… или неудобна…
— Вряд ли стоит на это рассчитывать. Слишком серьезные исторические события, чтобы на них можно было хоть как-то повлиять. Вот поддержка Сперанского и оттягивание начала военных действий — это реальнее.
— Мне кажется, войну мы не предотвратим.
— Скорее всего. Но можно предотвратить Бородино и пожар Москвы. А это спасет для России немало ценных людей. Можно ведь выиграть кампанию, не жертвуя при этом Первопрестольной. Вторая мировая война — вполне реальный пример. Немцы были у самой Москвы, но город устоял и уцелел, а война покатилась обратно на запад.
— Посмотрим. Время еще есть.
— У нас — да, а у Марии.
— И у нее, мне кажется, его пока достаточно.
— А информации?
— Ей наверняка будет доступна вся переписка великой княгини, включая послания императора. А обладание информацией, сами знаете, дает огромные преимущества…
— Тому, кто сумеет правильно ей распорядиться.
— Уверен: Мария сумеет».
В конце августа великая княгиня Екатерина Павловна и принц Ольденбургский выехали в Тверь водным путем через Шлиссельбург по Неве, далее по Ладоге. Это было одновременно и свадебное путешествие, и… служебная командировка. Новый директор путей сообщения хотел лично осмотреть состояние вверенной ему системы, в том числе, Ладожского канала.
— Ты не против, душа моя? — спросил он молодую супругу, когда начались приготовления к отъезду. — Поездка будет долгой и не слишком веселой.
— Я хочу быть с тобою, Жорж, — твердо ответила
Так, практически одновременно, начались и семейная жизнь, и деятельность нового генерал-губернатора, под начало которого была отдана огромная территория, в десятки раз превышавшая размеры его родного герцогства.
Екатерина Павловна, в жизни не видевшая ничего, кроме Санкт-Петербурга и его ближайших окрестностей, была потрясена красотой открывавшихся перед ней пейзажей. Корабль медленно плыл вдоль покрытых пышной зеленью берегов, и в этой зелени уже кое-где вспыхивали желтые и красные искорки приближающейся осени. А Като не расставалась со своим альбомом, который быстро заполнялся набросками и эскизами.
На северо-западе Тверского края берут свои начала три великие европейские реки: Волга, Днепр и Западная Двина. Верхневолжские просторы — эталон русского пейзажа в его идеальном классическом толковании: легкая холмистость просторов, небо, играющее причудливыми облаками, манящие дали, леса и луга, голубые поля льна, берёзовые рощи, безмятежные озёра и вечерние туманы над чистыми реками.
Верная Мария, кладезь всяческой информации, не уставала рассказывать своей высокородной подруге-повелительнице историю того края, который должен был стать родным для Екатерины.
Первым среди героев Тверского края был великий князь Михаил Ярославич Тверской — неутомимый объединитель русских земель, трагически погибший во время одной из своих поездок в Золотую Орду. За тридцать лет до Васко да Гамы тверской купец Афанасий Никитин, отправившийся из Твери по Волге, открыл европейцам путь в Индию, блестяще продемонстрировав тверское умение путешествовать, совмещая полезное с приятным и оставив своим последователям поучительные записки «Хождение за три моря».
— Я должна их прочесть! — воскликнула Екатерина. — Почему я ни разу не слышала об этой книге?
— Наверное, графиня Ливен не считала подобное чтение уместным для великих княжон, — уклончиво ответила Мария. — Как сказал один из великих русских мыслителей, мы ленивы и нелюбопытны, и больше интересуемся историей других народов, чем своей собственной.
— Как тонко подмечено, — прошептала Екатерина. — Мы знаем о Трое, о Риме, о крестовых походах, но почти ничего о своей земле…
— О крестовых походах тоже нужно знать, — заметила Мария. — Но во вверенных вам губерниях есть город Осташково, вблизи которого на Столбном острове озера Селигер, в пещере двадцать семь лет прожил в неустанных молитвах отшельник Нил Столобенский. Его именем назван основанный в 1594 г. близ города Осташкова мужской монастырь Нилово-Столобенская пустынь…
— Откуда вы все это знаете, Мари? — с изумлением спросил незаметно подошедший к ним принц Георг.
— Меня всегда интересовала русская история, ваше высочество, — присела в реверансе Мария. — К тому же я много лет была чтицей… Но это все пустяки, скоро вы увидите места сказочной красоты, еще никем, увы. по достоинству не оцененные и не воспетые.
— Похоже, нам повезло, — заметил принц Георг, нежно целуя руку жены. — Что может влиять на душу благотворнее прекрасных пейзажей?
— Вы правы, мой друг, — отозвалась Като. — Но мне кажется, нам повезло не только с пейзажами…