В тихом омуте черти водятся

Savva

Выдыхая одно облако дыма за другим, Тео попытался размышлять здраво и в конце концов пришел к следующему выводу: лучше всего сейчас перестать думать о Грейнджер и мотивах её поступков. У него и так хватало забот: где-то на свободе ещё гулял убийца, а его самому близкому другу, вероятно, всё ещё грозила опасность. Вскочив с кровати, он направился в ванную. Двадцать минут спустя, выглядя свежо и энергично, Нотт вышел из министерского камина и не торопясь направился пустынными коридорами к своему отделу. Мысли его всецело были заняты расследованием, на время оставив Гермиону Грейнджер в покое.

Добравшись до кабинета,

первым делом Теодор раскрыл лежавший на столе отчёт Энтони. Ребята по-прежнему были заняты поисками эльфа, который принёс жертвам отравленные напитки. Голдстейн добавил от себя лично несколько строк, в которых отметил, что чувствует — цель близка.

Рядом с отчётом лежала записка Поттера, в которой Наиглавнейший Аврор сообщал, что Гринграсс подал официальную жалобу, обвинив его в предвзятости и попустительстве. Тео нахмурился и прочитал заключительные строки вслух:

«В твоём распоряжении неделя, Нотт. Если к тому времени не раскроешь дело, я буду вынужден забрать его себе».

— Вот же стервец, — проворчал Теодор.

Подобная загвоздка, конечно, не добавляла делу приятности, но не в первый раз кто-то жаловался на него или его способы ведения следствия. Время от времени такое неизбежно происходило. Это был своего рода профессиональный риск.

Из Министерства Нотт направился в Малфой-Мэнор проверить Драко. Он надеялся заодно обсудить с ним подробности условий опеки Астории над Скорпиусом. И хотел поговорить о некоторых примечательных моментах, которые обнаружил в защитных заклинаниях поместья. Увы, Малфой оказался не в состоянии говорить, потому что налакался в зюзю. Вздохнув, Тео удостоверился, что друг добрался до постели и заснул. Оставив на столике пузырёк с антипохмельным зельем, он наказал Ринкли проследить, чтобы молодой хозяин с утра обязательно его выпил. После этого Теодор вернулся домой, по дороге купив китайскую еду «на вынос». Поужинав, выкурив две сигареты и выпив стакан огневиски, он наконец провалился в сон.

Наутро в кабинете его встретил Голдстейн со странным выражением на лице и свежим номером «Пророка» в руках.

— Зацени, босс, — Энтони хлопнул газетой о стол и тихо добавил: — Честно говоря, мне их союз всегда казался мезальянсом.

— Что там? Какой ещё мезальянс?

Почувствовав, что от неожиданно нахлынувшей тревоги перехватывает горло, Тео бросил взгляд на газету и увидел мигающий заголовок:

«Неприятности в раю!

Надёжные источники сообщают: вчера ночью Гермиона Уизли, в девичестве Грейнджер, покинула семейный дом и сняла номер в отеле! Возможно, сегодня появится официальное заявление о расторжении брака!

Читайте подробности на стр. 3».

========== Глава пятая ==========

Тео оторопело разглядывал сияющий заголовок «Пророка»:

«Неприятности в раю!

Надёжные источники сообщают: вчера ночью Гермиона Уизли, в девичестве Грейнджер, покинула семейный дом и сняла номер в отеле! Возможно, сегодня появится официальное заявление о расторжении брака!

Читайте подробности на стр. 3».

Единственное проявление охватившего его замешательства, которое он смог себе позволить — подчёркнуто бесстрастное «Хм». Несмотря на то, что Теодор за время совместной работы довольно близко сошёлся с Энтони, осторожность и скрытный характер вынуждали его твёрдо следовать извечному правилу: «Частная жизнь

должна оставаться частной». К тому же он и так не смог бы произнести большего, даже если бы захотел: в горле застрял жёсткий пульсирующий комок. Поэтому некоторое время он просто молчал. Почувствовав, что испытующий взгляд Энтони скоро просверлит его насквозь, Теодор в конце концов оторвался от газеты, отложив её в сторону, и поднял голову.

Тёмно-карие глаза Голдстейна чересчур внимательно изучали «Пророк».

— Гермиона Грейнджер покинула семейный дом, — со вздохом процитировал старший следователь. — Странно, не правда ли? Странно и, я бы даже сказал, хреново. Конец эпохи «Золотого трио», босс, вот как это называется, — и ткнул пальцем в заголовок.

Тео, ещё раз глухо и неразборчиво хмыкнув, прочистил перехваченное волнением горло и хрипловато спросил:

— Какие планы на сегодня, Тош?

Голдстейн запустил пятерню в густые вьющиеся волосы, а затем тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от приступа внезапно накатившей меланхолии.

— Стивен и я собираемся посетить Хогвартс, — сообщил он Теодору, как только собрался с мыслями. — Алекс и Сет закончат опрос оставшихся эльфов.

— Хогвартс? С чего вдруг, приятель? — нахмурился Нотт.

— Оказалось, что министерский приём обслуживали в том числе и эльфы из замка. По крайней мере, это всё, что нам удалось накопать, — Энтони пожал плечами и, вероятно заметив сомнение на лице Тео, добавил: — Да, да, я понимаю… Хотя сейчас, когда эльфов освободили, мне кажется, всё возможно. В любом случае, проверить надо всех, кто был на той вечеринке.

Голдстейн развернулся и пошёл к дверям, но на пороге задержался, добавив:

— Я передам от тебя привет Скорпиусу, если увижу его. Думаю, мы угробим в Хогвартсе целый день, разбираясь с этими эльфами.

Он исчез в соседней комнате, а у Теодора что-то неприятно перевернулось в желудке, когда он услышал:

«Хогвартс, эльфы, Скорпиус…»

Три слова эхом отозвались в ушах, на осколки разбив мысли и бешено закружив их в хаотичном беспорядке. В этом что-то было… какая-то ниточка, за которую стоило потянуть — Тео был уверен.

«Нужно всё это обдумать и желательно без сверкающего перед глазами и отвлекающего от дел заголовка о Гермионе».

— Ладно, Тош, удачи. Уж постарайся, притащи мне этого проклятого эльфа. Он нам ещё вчера был нужен! — напутствовал Теодор коллегу. — Чертовски неприятно, когда в затылок дышит хренов герой Гарри Поттер, — тихо проворчал он больше для себя, чем для кого-то ещё.

Но, почувствовав пульсирующий толчок необъяснимого беспокойства, добавил, повысив голос:

— Будь осторожен, Тош. Соня мне голову откусит живьём, если с тобой что-то случится. Эльфы – хитрые существа.

— Не волнуйся, босс, моя милая кошечка такого не умеет. А вот открутить яйца и отправить их к чертям собачьим — это она может, — ответил Энтони из соседней комнаты. — И ещё вопрос — захочет ли она вернуть их обратно, — хохотнул он.

Несколько минут спустя стук закрывшейся двери известил Тео о том, что его старший детектив ушёл.

Оставшись в полном одиночестве и покое, Нотт снова обратил внимание на передовицу «Пророка». Несколько раз перечитав статью, он пробормотал:

— Ерунда какая-то! — закурил сигарету и пролистал газету до третьей страницы.