В.А. Жуковский в воспоминаниях современников
Шрифт:
6 декабря. Брал возок. В 11-м часу был уже во дворце. Обошел залы,
смотрел на хоры. <...> К Карамзиным. Жуковский журил за Строганова8: но
позвольте не обнимать убийц братьев моих, хотя бы они назывались и вашими
друзьями и приятелями! О записке Карамзина9 с Екатериной Андреевной,
несмотря на похвалу, она рассердилась -- и мы наговорили друг другу всякие
колкости, в присутствии князя Трубецкого, который брал явно мою сторону.
Заступилась против меня за
может быть, надолго! <...>
11 декабря. <...> обедал у князя Никиты Трубецкого с Жуковским,
Вяземским, Пушкиным, князем Кочубеем, Трубецким, Гагариным и с Ленским,
болтал умно и возбуждал других к остротам.
22 декабря. <...> Вечер на бале у княгини Барятинской, -- мила и ласкова.
Приезд государя и государыни, с наследником и прусским принцем Карлом.
Послал протопить или нагреть залу вальсами. Государь даже не мигнул мне, хотя
стоял долго подле меня и разговаривал с княгиней Юсуповой <...> Киселев,
Мейендорф не узнают меня; княгиня Юсупова начала дружный разговор, и мы
познакомились. Мила своею откровенностию о ее положении на бале. Я и
Жуковский в толпе: кому больнее? Мое положение. Опочинина обещала
приехать. Тон глупее дела! Пушкины. Утешенный Вяземский.
24 декабря. <...> Обедал в Демуте. У графини Пушкиной с Жуковским,
Велгурским, Пушкиным, графиней Ростопчиной, Ланская, княгиня Волхонская с
Шернвалем, граф Ферзен. <...>
25 декабря, Рождество Христово. <...> Был у Жуковского. Как нам
неловко вместе! Но под конец стало легче. <...> К Карамзиным. С Пушкиным,
выговаривал ему за словцо о Жуковском в четвертом No "Современника" (забыл
Барклая)10.
29 декабря. <...> Кончил вечер у князя Вяземского с Жуковским, с
которым в карете много говорил о моем здесь положении.
30 декабря. <...> В Академию: с Лондондери об оной; с Барантом, его
избрали в почетные члены. Фус прочел отчет, Грефе о языках: много умного и
прекрасного, но слишком гоняется за сравнениями и уподоблениями. Жуковский,
Пушкин, Блудов, Уваров о Гизо. <...> к Карамзиным, где Пушкины.
1837
17 генваря. <...> Обед у Карамзиных с Полетикой, Жуковским,
Вяземским. Разговор о либерализме. Жуковский просил портрета и оскорбился
вопросом: на что тебе? <...> на вечер к княгине Мещерской, где Пушкины,
Люцероде, Вяземский.
21 генваря. <...> Жуковский примечает во мне что-то не прежнее и
странное, а я люблю его едва ли не более прежнего <...>
27 генваря. <...> Скарятин
спросил у Карамзиной и побежал к княгине Мещерской: они уже знали. Я к
Пушкину: там нашел Жуковского, князя и княгиню Вяземских и раненного
смертельно Пушкина, Арндта, Спасского -- все отчаивались. Пробыл с ними до
полуночи и опять к княгине Мещерской. Там до двух и опять к Пушкину, где
пробыл до 4-го утра. Государь присылал Арндта с письмом, собственным
карандашом: только показать ему: "Если Бог не велит нам свидеться на этом
свете, то прими мое прощенье (которого Пушкин просил у него себе и Данзасу) и
совет умереть христьянски, исповедаться и причаститься; а за жену и детей не
беспокойся: они мои дети, и я буду пещись о них". Пушкин сложил руки и
благодарил Бога, сказав, чтобы Жуковский передал государю его благодарность.
Приезд его: мысль о жене и слова, ей сказанные: "Будь спокойна, ты ни в чем не
виновата".
28 генваря. <...> Был на похоронах у сына Греча; опять к Пушкину,
простился с ним. Он пожал мне два раза, взглянул и махнул тихо рукою.
Карамзину просил перекрестить его. Велгурскому, что любит его. Жуковский --
все тот же. <...>
29 генваря. День рождения Жуковского и смерти Пушкина. Мне прислали
сказать, что ему хуже да хуже.
В 10-м часу я пошел к нему. Жуковский, Велгурский, Вяземский ночевали
там. <...>
В 2 Ў пополудни поэта не стало: последние слова и последний вздох его.
Жуковский, Вяземский, сестра милосердия, Даль, Данзас, доктор закрыл ему
глаза. Обедал у графа Велгурского с Жуковским и князем Вяземским <...>
30 генваря. День ангела Жуковского. <...>
31 генваря. <...> Знать наша не знает славы русской, олицетворенной в
Пушкине. Слова государя Жуковскому о Пушкине и Карамзине: "Карамзин
ангел". <...>
1 февраля. <...> В 11 часов нашел я уже в церкви обедню, в 10 Ґ
начавшуюся. Стечение народа, коего не впускали в церковь, по Мойке и на
площади. Послы со свитами и женами. <...> Жуковский. Мое чувство при пении.
Мы снесли гроб в подвал. Тесновато. Оттуда к вдове: там опять Жуковский.
Письмо вдовы к государю: Жуковского, графа Велгурского, графа Строганова
просит в опекуны. <...>
2 февраля. <...> Жуковский приехал ко мне с известием, что государь
назначает меня провожать тело Пушкина до последнего жилища его. Мы
толковали о прекрасном поступке государя в отношении к Пушкину и к
Карамзину. После него Федоров со стихами на день его рождения и опять