В.А. Жуковский в воспоминаниях современников
Шрифт:
Воейкову, который прочитал мне эпиграмму с невыразимым восторгом"16.
Дело уладилось. Булгарин взял назад свое прошение, Воейков просил
меня сблизить его с бешеным поляком, чтоб покончить все раздоры. Мы поехали
с ним к Булгарину. Когда мы вошли в кабинет, Булгарин лежал на диваны и читал
книгу. Воейков подошел к нему и, подавая палку, сказал: "Бейте меня, Фаддей
Венедиктович, я заслужил это; только пожалейте жену и детей!"
Редкое явление в истории литературы!
спине и натурою. Однажды обедали у него в Царском Селе Жуковский, Гнедич,
Дельвиг и еще несколько человек знакомых. Речь зашла за столом о том, можно
ли желать себе возвращения молодости. Мнения были различные. Жуковский
сказал, что не желал бы вновь прейти сквозь эти уроки опыта и разочарования в
жизни. Воейков возразил: "Нет! Я желал бы помолодеть, чтоб еще раз жениться
на Сашеньке..." (Это выражено было самым циническим образом.) Все смутились.
Александра Андреевна заплакала. Поспешили встать из-за стола. Мужчины
отправились в верхнюю светелку, чтоб покурить, и, по чрезвычайному жару,
сняли с себя фраки. Воейков пришел туда тоже и вздумал сказать что-то грубое
Жуковскому. Кроткий Жуковский схватил палку и безжалостно избил статского
советника и кавалера по обнаженным плечам. А на другой день опять помогал
ему, во имя Александры Андреевны.
"Беда наша, -- сказал я однажды, -- если Александра Андреевна в
беременности захочет поесть хрящу из Гречева уха. Приедет Жуковский и станет
убеждать: сделайте одолжение, позвольте отрезать хоть только одно ухо или даже
половину уха; у вас еще останется другое целое, а вместо отрезанного я вам
сделаю наставку из замши. Только бы утолить голод Александры Андреевны".
Обширное поле подвигам Воейкова открылось после 14-го декабря. <...> В
конце декабря пришел ко мне Владислав Максимович Княжевич и принес письмо,
полученное им от неизвестного, в котором изъявлялось удивление, что при
арестовании бунтовщиков и злодеев оставили на воле двух, важнейших: Греча и
Булгарина. Адрес написан был рукою Воейкова, и записка запечатана его
печатью, о которой я упоминал выше. Я тогда лежал больной в постеле, послал за
Жуковским и, когда он приехал, отдал ему произведение его друга и
родственника. Жуковский ужаснулся и сказал, что уймет негодяя, но, видно, не
успел.
Недели через две Алексей Николаевич Оленин получил письмо из
Москвы от тамошнего военного генерал-губернатора, князя Д. В. Голицына, о
ругательных письмах и доносах, полученных там многими лицами. <...> В этих
письмах опять называемы были Греч и Булгарин заговорщиками и
бунтовщиками17. <...>
В
разборщик рукописей, А. И. Ермолаев. Оленин дал ему письмо и сообщил о своем
недоумении.
"Я знаю эту руку, -- сказал Ермолаев.
– - Это рука пьяницы (Иванова,
Григорьева, что ли, не знаю), которого мы выгнали из канцелярии". <...>
Через час привели пьяного писаря, и он объявил со слезами, что это точно
его рука, что он написал двадцать копий этого письма по пяти рублей за каждую,
по требованию Воейкова, и запечатал их, а адресы подписывал уже потом сам
сочинитель. И тут дело пошло обычным чередом: послали не за обер-
полицмейстером, а за Жуковским. Воейкова пожурили вновь и подвели под
милостивый манифест -- прекрасных глаз Александры Андреевны. <...>
Комментарии
Николай Иванович Греч (1787--1867) -- писатель, журналист, редактор
журнала "Сын Отечества" (1812--1839), соиздатель (с Ф. В. Булгариным) газеты
"Северная пчела", мемуарист, автор "Записок о моей жизни". Близкий к
либеральным кругам, Греч после 1825 г. резко поворачивает вправо, становится
представителем реакционного направления в русской общественной жизни.
Знакомство Жуковского с Гречем относится к 1815 г., времени
переселения поэта в Петербург. В это время Жуковский сотрудничает в "Сыне
Отечества", и Греч даже приглашает его в соредакторы. В дальнейшем отношения
Жуковского и Греча носят официальный характер: деловые встречи, участие в
общих литературных мероприятиях. В библиотеке Жуковского сохранились
сочинения Греча с его дарственными надписями (Описание, No 96--98).
Сохранились письма Жуковского Гречу конца 1830-х годов (см.: Сборник
Пушкинского дома на 1923 год. Пг., 1922. С. 113--116). В "Конспекте по истории
русской литературы" Жуковский так охарактеризовал деятельность Греча: "...не
нужно, однако, среди такого множества посредственных писателей в прозе
забывать Греча, слог которого имеет живопись, но не свободен от дурного вкуса.
В течение 15 лет он является редактором лучшего русского журнала: это уже
заслуга. Кроме того, он занимается составлением русской грамматики, которая,
несомненно, будет трудом, достойным уважения" (Эстетика и критика, с. 326).
"Записки о моей жизни" Н. И. Греча, несмотря на очевидные
субъективизм и пристрастие автора (относящиеся главным образом к его
конкурентам на поприще журналистики), а иногда и прямую фальсификацию