Вадбольский 3
Шрифт:
Я грыз засохший хлеб и запивал молоком, когда Мата Хари сообщила, что к воротам моего прекрасного дома подходят прогулочным шагом двое мужчин, а ещё через пару минут примчался взмыленный охранник и быстро-быстро сообщил, что граф Константин Заслонов и граф Перист-Петренко просят аудиенции.
— Впустить, — велел я, — проводить в гостиную. Нет, наверх нельзя. Туда чужим вообще будет нельзя! Мата, кто они?
Она ответила незамедлительно, что граф Константин Заслонов является владельцем железной дороги Петербург-Москва, граф Перист-Петренко работает
В гостиной мебели достаточно, чтобы принять гостей, Басманов учитывал запросы гостей, так что бутылки с вином не только в шкафу, но и на кухне, и, как уже мне доложили, в подвале три бочонка вина и около сотни бутылок с винами, коньяком и ликерами.
Я поднялся из-за стола, сделал два протокольных шага навстречу. Гости мои чем-то похожи, такими бывают однополчане или просто люди, что живут бок-о-бок долгие годы, хоть один другого толще, оба с красными мордами и красными носами.
Первым заговорил мужчина слева, крупный и осанистый, если бы не чрезмерная полнота, выглядел бы даже импозантно.
— Ваша прислуга сообщила нашей, — сообщил он с усмешкой, — что этот дом отныне принадлежит вам, юноша.
— Барон, — сказал я. — Барон Вадбольский.
Он вскинул бровь.
— Простите?
— Этот дом принадлежит не юноше, — пояснил я посмотрел на него без намека на улыбку, — а барону Юрию Васильевичу Вадбольскому.
Он пару мгновений смотрел на меня, словно не понимая, затем заулыбался и красиво взмахнул руками.
— Ах вот вы о чем!.. Ну да, конечно, барон Юрий Васильевич!.. Это я так по-свойски, мы же соседи, а вы так молоды, удивительно молоды, прям завидно!.. Я граф Перист-Петренко, ваш сосед слева.
Я кивнул, но без улыбки, продолжал смотреть молча и вопрошающе.
Он снова взмахнул руками.
— Если что нужно, обращайтесь… барон. Мы соседи, живем здесь давно, в отличие от графа Басманова, что был здесь лет пять тому или даже раньше.
— Но дом не слишком долго пустовал? — спросил я безразличным голосом.
Он засмеялся весело и, как мне показалось, вполне искренне.
— Раз в месяц какая-нибудь кампания да заезжает на пару дней, бывало и на неделю. Но нам приятнее, что наконец-то это не гостевой дом, а то слишком много шума и бесчинств!.. Уверен, вы, несмотря на молодость, будете держать вожжи в руках!
Я присматривался к его спутнику, графу Константину Заслонову, этот помалкивает, но Перист-Петренко то и дело косится на него, словно спрашивает разрешения. Немолодой, но ещё крепкий, плечистый, в мундире служащего имперских войск, но, скорее всего, в отставке. По крайней мере, так шепчет чутье. Лицо суровое, мужественное, обветренное, глаза явно привыкли щуриться солнцу и ветру навстречу, даже сейчас не отвыкнет, взгляд прямой, требовательный.
— Константин Заслонов, — представился он коротко, крепко пожал мне ладонь, добавил: — Ваш сосед справа.
Я сказал с улыбкой:
— Я думал, мой дом самый крайний.
Перист-Петренко
— Вы приобрели, даже не проверив местоположение?
Я не ответил, вопрос бестактен, ибо вторгается в личное пространство, обратился к Заслонову очень вежливо:
— Присаживайтесь, сейчас подадут кофе и коньяк.
Он кивнул, сел на диван, но не откинулся на спинку, как Перист-Петренко, тот ещё и ногу на ногу закинул, а остался сидеть прямой и статный, но заметно, что не принуждает себя, за многие годы привычка стала нормой.
Стряпуха внесла заморский кофий и десяток пирожков на широкой тарелке, весь день пыталась навязать разные чаи, но я велел убрать до особого случая, когда прибудут гости из деревень. Это её обидело, но Элеазар научил готовить барский кофий, и сейчас, похоже, сделала всё, как надо.
Пока саморучно разливала кофий по чашкам, я присматривался к гостям. Суровый и немногословный Заслонов вызывает некоторое доверие, хотя ещё не знаю, какие с ним могут быть точки соприкосновения, а вот Перист-Петренко, что так и лезет в душу и набивается в друганы детства, вызывает некоторое отторжение.
— Хороший кофий, — сообщил он и ухватил с тарелки пирожок, — успели уже обустроиться? Хорошо, в таком огромном доме должен быть порядок. И даже гарнизон. А то полицейский патруль редко до самого конца Невского доходит.
Заслонов добавил кратко:
— Государь Император подписал указ о создании Жандармского Корпуса. Теперь будет кому патрулировать город, с жандармами не побалуешь.
— Это прекрасно, — воскликнул Перист-Петренко и лицо его озарилось ярчайшей улыбкой! Слава Государю Императору, Самодержцу Всей Руси, за мудрое решение!
Глава 10
Мою нехитрую лабораторию, которую я для важности назвал алхимической, разместил на третьем этаже в свободной комнате, уж и не знаю, для чего она, вроде бы не спальня, а вот для моих работ подходит идеально. Главное, вода подается и на третий этаж, а остальное неважно, травы поднять с первого нетрудно.
— Иван, — сказал я, — прерываться нельзя, и так сутки потеряли.
— А как продавать станем?
— Никак, — ответил я. — Продавать будет графиня, ты её знаешь. У неё клиентов много, будет ещё больше.
Он сказал уважительно:
— Графиня? Та самая?.. Она у вас работает? Ваше благородие, вы уже не тот мальчик, с кем я выехал из имения Вадбольских.
— Да и ты другой, — напомнил я. — Медведя заборешь, а то и трёх разом. Дай Бог, чтобы Василий Игнатович и Пелагея Осиповна не хворали. С нетерпением жду их приезда чтобы помогли лучше обустроиться.
К концу дня Василий собрал в холле первого этажа всех кандидатов в гвардию, кого смогли отыскать мои гвардейцы. Двадцать четыре человека, даже больше, чем я надеялся, но какие-то все… слишком старые, слишком помятые, у четверых опухшие от постоянного пьянства рожи, а у одного ещё и с тёмно-сизыми кровоподтеками под глазами.