Вадбольский 3
Шрифт:
— Во дворе Горчаков, — сообщил зеттафлопник. — Судя по данным радара, идет сюда.
Я повернул голову, даже при полном сосредоточении, по ту сторону стены в дворе двигаются полсотни багровых силуэтов, без помощи зеттафлопника не сумел бы понять, какой кому принадлежит.
— Выходим, — сказал я зачем, — Кто знает, у него могут быть доступы во все закрытые для нас, простых курсантов, места!
На выдаче Леонкавалло поднял голову и уставился на меня странно немигающими глазами.
— Ну как, наглотались
Голос его звучал саркастически, я ответил с великим почтением:
— Господин Леонкавалло, пыль знаний пьянит сильнее лучшего вина!.. Библиотеки — настоящие сокровищницы, о чем остальной мир не догадывается, и вы в лучшей из них! Как я вам завидую!
Он неожиданно улыбнулся, зубы белые и ровные, а улыбка оказалась вполне человеческой и почти дружелюбной.
— А вы правильно всё понимаете, юноша. Гм, а с виду… Приходите ещё.
— Обязательно, — пообещал я с жаром. — Я правда вам завидую!
Глава 9
Едва вышел из библиотеки, увидел идущего навстречу Горчакова. Сердце кольнуло недобрым предчувствием, Горчаков увидел во мне нечто непривычное, пытается разобраться, а это значит, я у него как жук под лупой.
— Привет от заморского шпиёна, — сказал я весело, стараясь его опередить, — а что глаголит твой отец, тем более, твой дядя?
Его брови красиво приподнялись в вопросительном жесте.
— Ты о чем?
Я пояснил так же легко, словно общаемся насчёт погоды в Санкт-Петербурге:
— По поводу твоих инсвинуаций, как говаривала леди Слипслоп, насчёт меня? Ну, что я чуть ли не британский засланец красть наши страш-ш-шные тайны?
Он взглянул в изумлении.
— Зачем?.. Разгадаю, моя заслуга, не разгадаю — никто не узнает, что я… гм… не сумел.
И расхохотался, глядя в моё обескураженное лицо.
— Привыкай, Вадбольский! Здесь все друг друга в чем-то подозревают. Кто беспечен — того сжирают.
— Естественный отбор, — сказал я со вздохом. — Вроде бы уже умные, почти человеки, а от биологии никуда.
Он всмотрелся в меня с интересом.
— Возможно, ты даже не знаешь, что сильнейший маг в империи — сам Император?
Я широко распахнул глаза.
— Правда? А как же Церковь?
— А что церковь, если магия вот она? Значит, всё по воле Господа, и если Он позволяет магию, то либо проверяет людей в стойкости и вере, либо наказывает за грехи.
— Тоже мне наказание, — буркнул я. — Маги сильнее простых простодырых христиан, вот-вот захватят мир…
Он улыбнулся, но улыбка получилась грустной.
— Ошибаешься, Вадбольский. Какой там захват мира? Большинство наших курсантов только и думают, как после окончания училища устроиться на тёплое местечко в столице! Да и то не своими усилиями, а с помощью родни, связей. А пока отлынивают
Я демонстративно поморщился.
— Испанский стыд! А как же мечта о доблестной службе Отечеству? Где горение юных сердец?
Он сказал посерьёзневшим голосом:
— Потому к тебе и присматриваются, ты сам это ощутил. Империи нужны амбициозные.
— С амбициозными сложности, — напомнил я. — Да и рано, мы всего лишь курсанты.
Он хмыкнул.
— Хороших мужчин разбирают щенками!
— Так говорят старухи, — напомнил я, — что подыскивают женихов для своих только что родившихся внучек!
Прозвенел звонок, во двор высыпали гурьбой курсанты, часть ринулась в столовую, ещё больше устремились на женскую половину двора продолжать флирт, как без него жить, гормоны бурлят и бытие определяет сознание, я увидел как из женского корпуса вышли Иоланта и Глориана, они же почти равны по статусу: Иоланта принцесса крохотного королевства, а Глориана — великая княжна императорской семьи.
Иоланта первой увидела нас с Горчаковым, стрельнула глазами и указала Глориане кивком.
Глориана вскинула над головой зонтик, лицо решительное, направилась в нашу сторону. Я засобирался сбежать, Горчаков как раз смотрит на меня с подчеркнутым превосходством, но не рода, а своих знаний, только в этом случае я не чувствую себя оскорбленным.
— Так, — подчеркнул он веско, — говорят везде. И в Генштабе тоже. Ещё не решился признаться? Я твой друг, не выдам!
Я вздохнул обреченно, Глориана ещё далеко, успеваю сбежать, сказал с неохотой:
— Ладно, ты меня раскусил. Мой настоящий титул…
Он сказал жадным шёпотом:
— Говори, я никому!
Я посмотрел по сторонам и добавил ещё тише:
— Мой главный титул… барон! Моя тайная резиденция — Невский проспект, дом девяносто шесть. Приглашаю в гости!
Я сделал глупо-счастливое лицо, кивнул и поспешно отступил, начал разворачиваться для побега, но взгляд зацепился за полное раздражения лицо надвигающейся, как ураган, Глорианы, надменное и спесивое, а злой взгляд говорит, что прекрасно понимает мой маневр насчёт удрать, и если я попытаюсь, то остановит грозным окриком, услышат все во дворе.
Я сделал радостное лицо, воскликнул патетическое:
— О, ваша светлость! Как мы счастливы, как мы счастливы!..
Горчаков бросил на меня полный недоумения взгляд, а он чего это счастлив, он тоже князь, сын светлейшего князя, но ничего уточнять не стал, покачал головой.
— Вадбольский, не хами… Ваша светлость, счастлив вас видеть. К сожалению, срочно нужно к ректору, прошу меня извинить!
Глориана даже не проводила его взглядом, подошла и уставилась в меня холодными, как все льды Антарктиды, глазами.