Вадбольский 4

Никитин Юрий Александрович

Сейчас в Щели, пока голова чистая и свежая, сделал дыхательную гимнастику, разгоняя кровь и прочищая мозг, начал усиленно воображать, что я самый-самый высший из тех существ, с которыми бозонная материя пытается установить контакт.

Их она наделяет теми свойствами, которые те хотят: стать крупнее, злее, уметь всех кусать, бодать и сбивать с ног, в себе тоже чувствую странноватое усиление, но как ей объяснить, что мне нужно чуточку другое? Усиление тоже нужно, я зверь ещё тот, хоть и умею повязывать галстук, но я развитее всех этих четвероногих, потому

мне лучше больше понимать, как с этим миром обращаться.

Пространственный карман — это не всё, что удалось поцупить из бозонного мира, вон как сумел телепорты из одного конца кабинета в другой, это целых четыре шага сэкономил, сам собой восторгаюсь. Но хорошо бы что-то ещё, я становлюсь заметным, а слоны высшего света если решат меня затоптать, даже хрюкнуть не успею.

Глава 10

Сюзанна сияет, щёчки чуть порозовели, на меня смотрит такими добрыми глазами и улыбается, что встревожился, постарался незаметно проверить, застегнута ли ширинка, не испачкал ли брюки или рубашку.

Я сделал два осторожных шага к её столу.

— Ваше сиятельство, боюсь и поинтересоваться, у вас всё хорошо?

— Не бойтесь, — ответила она великодушно. — Сегодня бить не буду. По случаю.

— Что-то в лесу сдохло?

— Пришёл ответ от папы!

В кабинет заглянула Любаша, в глазах вопрос, я сказал нетерпеливо:

— Да-да, конечно. Большую.

Она исчезла, Сюзанна вытащила из ящика стола конверт из плотной оранжевой бумаги, торжествующе помахала.

— Вот!

— Здорово, — сказал я с облегчением. — Что пишет?

— Заинтересовался, — сообщила она счастливым голосом. — А, прочитав некоторые фамилии, даже встревожился, представляешь? Он готов встретиться в ближайшие дни в любом ресторане или везде, где прилично появиться одинокой барышне без сопровождения мужчины.

Я подумал, предложил:

— Может, встретишь его в моём доме на Невском? Ты была там, тебе понравилось, если не брешешь. Чем не место встречи?

— Вадбольский, что за вульгарный язык? Графини не брешут!.. У нас это называется иначе. А встретить его в твоем доме неприлично. Я твой работник, хотя даже это встречено диким непониманием, как в семье, так и в обществе. Графиня работает у барона!.. Потому с отцом договорились встретиться тайком в ресторане «Эрмитаж».

Я спросил с недоверием:

— Откуда дикое непонимание? Неужели кто-то в огромном Петербурге замечает нас?

Ляпнул и прикусил язык, на самом деле Санкт-Петербург, столица Российской империи, не такой уж и огромный, всего двести тысяч человек. Хотя быстрорастущий, сто лет тому жителей было всего двадцать тысяч. Даже сейчас так называемого высшего света здесь меньше тысячи, остальные же — рабочие фабрик, заводов, мастерских и просто обслуживающий персонал, вроде слуг, извозчиков и полиции.

Сюзанна улыбнулась, понимая, что я сам понял, где вляпался, сказала мечтательно:

— Давно не бывала в «Эрмитаже».

— А что там? — уточнил я. — Думал, это какой-то музей.

Она вскинула бровки

в изумлении.

— Барон!.. Эрмитаж с французского просто «павильон». Отец имел в виду знаменитый ресторан Люсьена Оливье. Да в России в каждом городе эрмитажи. Ты уже полгода в Санкт-Петербурге и всё ещё не слышал про знаменитый ресторан «Эрмитаж»? Ничего, Иоланта покажет. Не забыл, сегодня вечером у вас встреча?

— Тёмный я, — повинился я. — Ни разу не грамотный. Всегда на что-то другое подумаю.

— Бесстыдник, — ответила она беззлобно, — все вы, мужчины, только об одном думаете.

Любаша занесла кофе, большую и крохотную чашки, Сюзанна раньше употребляла чай, но я её убедил, что кофе аристократичнее, а чай пьют и крестьяне.

Я опустился в изящное лёгкое кресло, Сюзанна подобрала в кабинет и мебель по своему стилю, а в моём осталась только массивная и тяжёлая. Да и оба дивана Сюзанна распорядилась перетащить ко мне, ибо в комнате, где работает женщина, диваны вообще держать непристойно.

— Завтра, — сказал я. — Встреча с Иолантой завтра. Может быть, мы успеем что-то изменить и поедем вместе?.. Ты к отцу, я к Иоланте. Или мы к Иоланте вместе?..

Она задумалась.

— Хорошо бы. Но… возможно, Иоланта хочет что-то сказать наедине?

Я вытаращил глаза.

— Да ну, сплюньте, графиня!

— Барон, плевать неприлично.

Я вздохнул, по-моему, неприлично всюду брать с собой бурдалю, как только выходишь из дома, а мужчинам зачем-то носить с собой трости, но планирую менять империю, а не моду в ней, та сама меняется по каким-то женским законам, а значит, не стоит человеку даже стараться её понять.

— Подумайте над вариантом, — сказал я. — А я пошёл, пошёл, хоть вы меня ещё не послали.

Она мило улыбнулась.

— Ещё нет.

— Полагаете, если поедем в Петербург вместе, то поубиваем друг друга за долгую дорогу?

Она сделала большие глаза.

— Барон! Я не собираюсь ехать с вами в одном автомобиле!

— Почему? Когда за рулем ваш Антуан, я просто не смогу позволить себе лишнего!

— Ну да, не сможете!.. А тайком щупать меня тоже не станете?

— Удержусь, — заверил я. — Хотел бы, но обуздаю свои чисто человеческие потребности орангутанга. Я кремень, скала!..

Она взглянула с недоверием и, как мне показалось, даже с сожалением. Конечно, щупать себя не позволит, но как это приятно дать мужчине по рукам и гордо сказать, что она не такая!

— Ладно, — сказал я со вздохом и поднялся. — Пора выезжать…

Сюзанна сказала весело:

— Барон, почему такое трагичное лицо? Вы как будто не к Иоланте на встречу, а на собственную свадьбу!

Ресторан «Эрмитаж», как объяснила Сюзанна, от моего дома на Невском всего через три квартала, рукой подать, зато от имения и до Санкт-Петербурга несколько часов езды по раздолбанной дороге, где в колдобинах полно грязной холодной воды. Особенно сейчас, когда дороги развезло, зима наступает поздно, мороз никак не схватит и не превратит в камень грязь.