Валиде Хюррем

Saltwater Marina

Оскорблённо вздернув подбородок, Михримах Султан поднялась с кушетки и гордо покинула покои, хлопнув дверьми.

Судорожно выдохнув, Хюррем Султан схватилась за ключицу, где снова возродилась боль, до недавнего времени переставшая её беспокоить. Её собственная дочь идёт против неё, соперничая с ней по власти и влиянию.

Хюррем Султан с горечью признала, что дочь Михримах была слишком похожа на неё саму, чтобы кому-то уступать или идти на компромисс.

Топ Капы. Покои Нурбану-хатун.

Лаезар-хатун старательно раскладывала вещи госпожи обратно по сундуками

и шкафчикам покоев, пока Нурбану устало сидела на тахте.

— Лаезар, — обратилась она к служанке, и та, поднявшись с корточек, в ожидании приказания взглянула на госпожу. — Вели подготовить хамам. Вещи после разберешь. Я желаю освежиться после долгого пути.

Служанка покорно отправилась исполнять распоряжение.

Вздохнув, Нурбану поднялась с тахты и медленно подошла к огромного зеркалу во весь рост, на ходу снимая с головы диадему и сбрасывая красный платок, покрывающий голову. Собранные на затылке чёрные волосы рассыпались по плечам, и женщина взмахнула головой, за долгие годы уставшая от тяжёлых украшений и платков на голове.

Двери в покои распахнулись, и Нурбану, не оглядываясь на вошедшего, подумала, что это её служанка.

— Лаезар? Хамам готовится?

— Это Михримах Султан, — раздался за её спиной насмешливый голос.

Напряжённо взглянув на своё отражение, черноволосая Нурбану обернулась и поклонилась, гадая о причине её визита.

— Султанша. Чем обязана?

Михримах Султан выглядела взвинченной и раздражённой, и это не могло не насторожить женщину. Она медленно вошла в покои, осматриваясь.

— Располагаешься? Не думаю, что вещи вообще стоит доставать из сундуков. Иначе вскоре снова придется тратить время, чтобы их заполнить.

— О чём вы?

Султанша ухмыльнулась в лицо вопрошающей Нурбану.

— Тебя не было около месяца. И во дворце многое изменилось, не так ли?

Нурбану напряжённо промолчала, ожидая дальнейших слов.

— Валиде Султан встала на ноги и оправилась от болезни. А в гареме появились новые фаворитки.

Нурбану вспомнила о платке, который видела в покоях повелителя в день своего отъезда. Он принимал у себя наложницу и точно не Нурбахар Султан, так как та ожидала ребенка. Но, дабы не показывать своей заинтересованности, она поспешила безразлично ответить:

— Что же, это хорошо. Но фаворитки меня нисколько не интересуют.

— А я так не думаю… Кстати, фаворитка Сейхан-хатун беременна, также, как и Нурбахар Султан. Слишком уж много у тебя соперниц, Нурбану. А если не считаешь их достойной преградой, то знай, что я всегда готова защитить свою семью от твоих посягательств. Тебе меня не победить. А за моей спиной Валиде Султан. Места в Топ Капы нет для тебя.

Ухмыльнувшись, Михримах Султан, насладившаяся собственной властью, тем самым выпустив пар после ссоры с матерью, удалилась.

Нурбану проводила её тяжёлым взглядом и вздохнула, устав от вечных угроз в свой адрес. В её разуме пронеслась рассерженная мысль по поводу беременности некой Сейхан-хатун, но её невеселые мысли прервало возвращение Лаезар, сообщившей о том, что хамам готов.

Топ Капы. Султанские покои.

Восседая

на небольшом диване на террасе, султан Мехмет пытался начать чтение книги, но он не мог сосредоточиться на словах, написанных на её страницах.

Мысль о том, что Нурбану после своего признания в любви вернулась во дворец, не давала ему покоя. Её чёрные глаза до сих пор всплывали в его разуме ежеминутно из воспоминания, когда он увидел её с балкона, вернувшуюся в Топ Капы из Трабзона.

Откинув в раздражении книгу в сторону, султан Мехмет встал с дивана и, вернувшись в покои, подошёл к горящему камину, пламя в котором напомнило ему о Нурбану, сегодняшнее одеяние которой остро запечатлелось в его разуме.

Его сердечные муки прервал Локман-ага, сообщивший о визите Валиде Султан. Взяв себя в руки, повелитель встретил мать, старательно скрывая своё состояние.

— Лев мой, — приветственно улыбнулась Хюррем Султан, принимая поцелуй её руки.

— Валиде. Что-то случилось?

Он обратил внимание на затаённую в её глазах печаль и остатки гнева, тщательно скрываемые за непроницаемой маской.

— Неужели я не могу без причины навестить своего сына?

— Конечно, можете.

— Хотя, всё же причина есть.

Улыбнувшись ей, султан Мехмет пригласил её присесть, и когда они опустились на тахту, их глаза встретились, обоюдно проникая друг в друга и читая скрытые страдания. Слишком хорошо они друг друга знали, чтобы что-то утаить.

— Дело в том… — начала Султанша. — Мы обязались выдать Султанш моего покойного Баязида замуж по прибытии их в Топ Капы. Но в связи с казнью Эсмахан как-то позабыли об этом.

— Я вас понял, мама, — коротко кивнул повелитель. — Сейчас происходит ускоренная подготовка к военному походу, поэтому времени на празднование свадеб моих племянниц нет, как и доступных средств в казне. Она практически опустела из-за затрат на поход. Кстати, я хотел поговорить с вами об этом. Во время моего отсутствия могли бы вы восполнить хотя бы часть расходов?

— Разумеется, сынок, — с готовностью произнесла Хюррем Султан. — Я уже запланировала некоторые меры. Думаю, стоит открыть в европейском квартале и в портовых районах Стамбула винные лавки. К тому же, если ты позволишь, я бы хотела углубить бухту Золотой Рог и реконструировать причалы в Галате, куда в скором времени смогли бы подходить не только легкие или средние, но и крупнотоннажные суда с товарами со всего мира. Торговые ряды столицы в таком случае вырастут.

Султан Мехмет с толикой изумления улыбнулся.

— Прекрасно. Я знал, что могу положиться на ваш ум и расчётливость.

— Позволь узнать, — осторожно проговорила Валиде Султан, взглянув на сына мягко и ненавязчиво. — Кого ты оставишь управлять империей, пока будешь отсутствовать в военном походе? Орхан, насколько мне известно, отправится вместе с тобой.

— Верно. Я бы назначил временно исполнять мои некоторые обязанности Ахмеда-пашу, мужа Хюмашах. Ему я доверяю и ценю его острый ум и бережливость. Но он мой Великий визирь и без него в походе мне не обойтись. Кого бы вы мне посоветовали?