Ванька-ротный
Шрифт:
— Пусть возьмут носилки! Я обещал раненому солдату! Санитарам передай! Если раненый в живот к рассвету не будет в санроте, то к ним будут приняты меры.
Потом мне рассказывал старшина, что посланные санитары подошли к раненому, обшарили его и сказали, что не могут взять, потому что пришли без носилок.
— Я послал для проверки Валеева. Он шел сзади них до самой реки. Когда они вернулись с пустыми руками, он повернул их назад. Носилки валялись у переправы.
— Вот товарищ гвардии капитан, какие проходимцы еще встречаются здесь, |на фронте.| Из них запросто нужно сделать пропавших без вести!
| —
— А ты, что скажешь Кузьма?
— Разрешите товарищ гвардии капитан я с этими двумя санитарами разделаюсь?
— Не разрешаю! Спать, давай ложись!
Остаток ночи мы с Кузьмой отдыхали. Утром позвонили из штаба, меня снова к себе вызывал майор.
В полку в это время комплектовали штурмовые группы. Ночью их выдвинут на исходный рубеж, а завтра с рассветом они пойдут штурмовать высоту. На этот раз по высоте сосредоточили около двух десятков стволов артиллерии, провели пристрелку вершины. Это был основной и последний укрепленный рубеж противника. Если завтра штурмовые группы полка возьмут высоту, то дорога на Духовщину будет открыта. На флангах немцы не удержатся. Силы у немцев на исходе.
— Чтоб не было, как прошлый раз путаницы, — сказал мне майор, — ты доведешь комбата до исходной позиции! Подождешь пока он выведет туда штурмовые группы. Снимешь разведчиков и отойдешь к реке. Во время наступления тебе нужно быть в районе переправы. Мало ли что может быть? Штурм высоты был назначен с рассвета.
Разговор был окончен. Я вышел наверх, где меня дожидался Кузьма, |Я стоял около штабного блиндажа,| посмотрел в сторону высоты и подумал.
Без крови, просто так, ее немцы не отдадут. Сколько солдат положили уже вокруг, с тех пор, как перешли здесь Царевич. Сотни две завтра пошлют штурмовать, половина из них останется лежать на подступах к высоте неподвижно. Нужны танки, самоходная артиллерия. А пехотой немцев с вершины не выкурить. Стрельба из пушек с такого расстояния результатов хороших не даст. Нужно бить по траншее, а они, как всегда будут вести огонь по площадям.
При проработке плана данной операции в полку и в штабе дивизии над штурмом высоты особенно не мудрили. Все делалось быстро и просто. Проработали и подсчитали боеприпасы и количество стволов, прикинули площадь обстрела, получили подходящую плотность огня и отдали боевой приказ. — "Десять минут артподготовки и штурм высоты!"
В приказе было изложено всё предельно просто, ясно и коротко. Успех, казалось, должен был быть!
Не ясны были только детали. |Будет ли разбита немецкая траншея?| Сумеют ли наши подавить немецкую артиллерию? |Артиллеристов и штабных, эти вопросы особенно, не волновали. Для пехоты важно, что наша артиллерия бьет по высоте.|
— Да! — подумал я, — Это будет не атака, а очередное избиение нашей пехоты!
|Завтра утром на подступах к высоте ляжет ещё одна сотня наших. Атака снова захлебнется кровью. Из дивизии пришлют новую сотню. Их держат подальше, где-то в тылу, чтоб до них не дошли, всякая трепотня и разговоры. Штурм высоты снова и снова будет продолжатся, пока немцы не выдохнутся и их остатки не сбегут. А что ещё наши могут придумать, если все танки потеряли, новых не дают, а сверху сыплются приказы взять
Сзади ко мне кто-то подошел и тронул за рукав. Я обернулся назад. Передо мной стоял наш замполит полка.
— Готовим людей на завтра к штурму! — сказал он мне и показал на высоту.
— Не возьмешь ли ты штурмовые группы в свои руки? Ты мог бы возглавить завтрашнее наступление! Считай, что полком штурмуем высоту!
— А пример солдатам показать некому!
| — Што? Нет надежных людей? — спросил я.
— Не то, что надежных! А хорошо обстрелянных!|
— Что же выходит, у нас в полку нет ни одного достойного комбата?
— Или все боятся, |лично| идти на штурм высоты?
— У тебя разведчики. Ты можешь отобрать и возглавить ударную группу, — продолжал он, |развивать сваю мысль,| не отвечая на мои вопросы.
— Ворвешься в траншею! Все штурмовые группы последуют твоему примеру!
Он видел однажды, как я бежал под обстрел у брода через Царевич. |Меня тогда они послали в первую роту. Но тут была разница. Тогда я бежал по крутому склону вниз, а теперь мне предлагали карабкаться под обстрелом к вершине. Мне нужно не только преодолеть открытое пространство под бешеным огнем, ворваться в траншею, но и отвечать за пехоту.|
Замполит видно решил, что уговорить меня пойти на высоту не так уж трудно.
— Взять высоту, для тебя особого труда не составит! А если ты этого и сам захочешь, то это для тебя плевое дело!
— Плёвое? — переспросил я.
— Нет, конечно, не плевое! Прости, я не то сказал!
В боях, за Кулагинские высоты, наш полк понес большие потери. Стрелковые роты, считай, уже получили третье пополнение. Если раньше комбаты прятались где-то сзади своих наступающих рот, то теперь им приказали находится вместе с ротами. Многие штабные вышли из строя. Их гоняли в роты, как и меня. И вот теперь из офицеров штаба остались мы двое. Пискарев — ПНШ-1 и я — ПНШ-2. Пискарев занимался бумагами, вел учет убитых и раненых, отправлял извещения на погибших, составлял списки на вновь прибывших. Отрывать его от этой работы было нельзя. Да он и не командный состав. Он при штабе вроде, как старший писарь.
Со мной дело было иного рода. Приказным порядком послать меня на высоту, |заставить штурмовать немецкие траншеи| было нельзя. Приказом штаба армии я мог заниматься только разведкой. |Перевести меня в комбаты тоже не разрешали. Согласно, приказа штаба армии я мог заниматься только разведкой. А мне предлагают пойти на штурм высоты в качестве штрафника. Штрафников обычно пускали вперед, когда не может ничего сделать пехота. Ведь знает прекрасно, что высоты нам завтра не взять!|
Я мысленно оценил ситуацию, прикинул все за и против. Не было ни зацепки, ни шанса, |пойти на высоту и| остаться живым. Им мертвые нужны!
Траншея прикрыта мощным огнем немецкой артиллерии и пулеметов. Наши бьют, куда попало. От обстрела по площадям толку обычно мало. |Пойти на высоту впереди пехоты, это пойти на верную смерть.|
— Тебе, рискнуть один раз и дело сделано! — продолжал замполит.
— Я разведчик, а не штрафник!
— Мы тебя не принуждаем! Мы предлагаем добровольно возглавить атаку!