Варнак. "Мертвая вода"
Шрифт:
Следующий час я потратил в лихорадочной беготне. Женщины долго упирались, спорили до хрипа и проклинали заезжего лекаря, но тут выполз Дир и торжественно поклялся в том, что он рыцарь и действительно должен побеждать драконов. Причем поклялся он так хитроумно, что про болезнь ни слова не сказал, но так получилось, что островитянки связали его немощь именно с длительным драконоборским воздержанием. Потом я тащился пешком на другую сторону острова, мотивируя это обрядом призыва дракона. Рыцарь взял с островитянок слово, что мне никто мешать не будет.
— Значит так, — объяснил я Алиске в сотый раз, — рыцарь
Алиска ворчала, рычала, презрительно фыркала и то и дело норовила растянуться на песке. Пришлось притащить Чука, вручить ему меч и репетировать. После десятой попытки худо-бедно получилось. Бледный Чук с закрытыми глазами размахивал мечом, Алиска терпеливо махала лапами над головой боцмана, которого чуть воздушным потоком не сносило. Заключительным аккордом был сокрушительный удар по Алиске и изображение умирающего рыцаря, что из последних сил просит похоронить его на родине. Дамы в слезах, я со скорбным видом отплываю с трупом убиенного на борту. Ничего лучше я придумать не сумел.
— Ты его только не прибей, пожалуйста, — увещевал я Алиску. — Этот рыцарь на этом острове не нужен. Из-за него соседи страдают вон на том острове.
Виверна внимательно слушала, поглядывала на соседний остров, но особого понимания я в ее взгляде не видел. Скорее, там крылось недоумение очередными хозяйскими закидонами пополам с вопросом — отчего это ее должен безнаказанно пытаться выпотрошить какой-то там рыцарь. Чук накидался ромом и снова встал напротив с мечом. Упакован он был в одну из пиратских кольчуг, что ему оказалась до колен.
— Алиска, я тебя добром прошу, — не сдавался я, командуя спектаклем. — Он тебя понарошку прибьет, потом мы его заберем на корабль и за наградой к соседям. Я там жирных коз видел, выбью тебе штук двадцать. Да не грызи ты его так! Это же Чук! Плюнь сейчас же! Сломаешь!
К вечеру на пляж выбрался Дир. В полном доспехе, с мечом, щитом и в шлеме. Проинструктировал я его досконально, но он все равно порядком нервничал и переживал. Особенно его донимал вопрос об обмане диких, но все же дам. Я справедливо указал на то, что он пленник, его пытают и на его рыцарский кодекс тут плюют с самой высокой пальмы. А так он останется в памяти этих самых дам, как павший в тяжком бою с чудовищем героем.
— Готовься, сейчас все будет, — успокоил я, украдкой поглядывая по сторонам. — Ты только не забудь, все должно выглядеть натурально.
— Я все еще не вполне уверен…
Алиска спикировала с небес, рухнула на пляж и вжалась в песок. Земля чуть дрогнула под тяжестью огромного тела, а Алиска тут же распахнула пасть и взревела так, что пальмы пригнулись. Я, честно говоря, сам едва не обделался, уж очень талантливо она играла. Глазища налились кровью, зубы блестели, а гребень встал дыбом. Она хлестнула хвостом, срубив несколько пальм и уставилась на рыцаря кровожадно и с лютой злобой. Я на всякий случай ткнул в него пальцем и сместился на пару шагов в сторону.
— Это что? — пропищал Дир, едва не упустив оружие. — Это не дракон.
— Виверна, — зло выдавил я, — не видишь? Врежь ей правдоподобно, пару раз. Потом — как договаривались, понял?
— Виверна не подходит! Мы условились о драконе, —
— Да ты охренел, военный? — яростно зашептал я. — Или она, или тебя девки до смерти заездят. Руби, говорю, меднолобый!
— Я…
— Чему вас учат, в академиях рыцарских? — шипел я, стараясь выдерживать перепуганный вид. — Атакуй!
— Мне… это… того…
— Алиска! — не выдержал я. — Давай сама!
Выкрикнув приказ, я припустил в сторону и прыгнул в кусты. Виверна зарычала, низко и люто, и поползла на рыцаря, буравя того очень недобрым взглядом. Дир закрылся щитом и вскинул меч, зубы выбивали дробь, а колени подрагивали. В деревне ободряюще вопили дикарки, не высовываясь, впрочем, из-за изгороди. Я махал из кустов руками, жестами поясняя рыцарю, как рубануть эффектнее и максимально для Алиски безопасно. Но все пошло не по плану. У виверн, видимо, была стойкая неприязнь к рыцарскому сообществу в целом и к странствующим немощным рыцарям в частности. Распахнулась пасть, ослепительно сверкнули сахарные клыки и Дир с обреченным воплем исчез за частоколом зубов, упустив меч.
— Не понял! — заорал я, выкатившись кубарем из кустов. — Алиска, какого хрена? Плюнь гадость!
Но виверна оттолкнулась задними лапами, прыгнула вверх и хлопнула крыльями, уносясь прямиком к мужскому острову. Видимо, решила сама рыцаря на коз поменять, без хозяйских дурных идей. Крики в деревне стихли, сменившись могильной тишиной. Я поежился и маленькими шажками посеменил к океану, остро жалея, что не умею становиться невидимым.
— Смерть выродку! — завизжал пронзительно чей-то голос. — Он убил нашего мужичка! Скормил дракону! Я видела, как он подавал знаки!
Я стремглав бросился к берегу.
— Стой, черепушка!
— Мой рыцарь!
— На кол его! В котел!
Тяжело вбежав в океан, я нырнул в набегающую волну, распугав рыбную мелочь. Пока хватало дыхания работал конечностями, мечтая отрастить жабры или рыбий хвост для скорости. Рядом в облачках пузырьков пролетали копья и остроги. Наконец, я вынырнул, кашляя и размахивая руками.
— Дамы! — отплевывался я, хватая воздух. — Отстаньте! Я не виноват!
Навстречу неслась под всеми парусами «Мертвая вода», я радостно булькнул и поплыл навстречу, вспарывая воду быстрыми стежками. Боцман крутил штурвал, что-то кричал и тыкал пальцем мне за спину. Матерые и опытные дикарки прыгали в лодки и стремительно неслись ко мне. Я заорал, торопя людоедину, но шхуна уже нависла надо мной всей массой.
— Куда ты рулишь? — завыл я, отчаянно колотя руками. — Я тебя сожру, гад!
Чук остановил духа и метнулся спасать капитана. Меня ударило бортом, едва не утопило волной, а в лицо прилетел канат. Проклиная криворукого боцмана, я полз по веревке, чувствуя пятой точкой приближающиеся зазубренные наконечники острог.
— Разворачивай, — захрипел я в лицо Чука, что имел неосторожность высунуться, — и уматываем отсюда… Быстрее, лишенец, башку отрублю…
Чук перепугано замахал руками и с топотом умчался на мостик. «Мертвая вода» дернулась и стала набирать скорость. Я перевалился через фальшборт и обессиленной медузой растекся на палубе в луже воды. Дух ветра выл так, что паруса трещали, а устрашенный боцман вцепился в штурвал клещом.