Варварские нашествия на Западную Европу. Вторая волна
Шрифт:
Эта разношерстность, у арабов еще более усугублявшаяся племенной рознью ('асабийа), оказала определенное влияние на ход военных действий.
Великое мусульманское наступление VIII в. и его провал
Наступление ислама развивалось в два этапа. Первый, в I в. по хиджре, распространил религию Аллаха на огромную территорию от Танжера до Герата и от Баку до Адена, затем, в конце нашего VII в., последовало относительное затишье. Второй этап, более короткий и менее драматичный, имел место в VIII в.; на востоке были предприняты завоевание Синда, безуспешный поход на Малую Азию, вторжение в Трансоксиану и Хорезм. На Западе наступление ознаменовалось завоеванием Испании, начатым в 711 г. бербером Тариком бен Зийядом. Известно, с какой молниеносной быстротой государство вестготов, раздираемое внутренними распрями, было сметено завоевателями после победы на р. Гвадалете (июль 711 г.). В августе Тарик был уже в Кордове, а в ноябре он достиг столицы, Толедо. Нет сомнений, что,
Столь быстрый и столь легкий успех не мог не побуждать к тому, чтобы попытать счастья по ту сторону Пиренеев, тем более что бывшее королевство вестготов, иначе Испания, включало в себя часть Галлии, между Роной и заливом Сальсэ. Начиная с 718 г. она оказалась во власти мусульман. Они тут же завоевали Нарбонн, а затем, в 725 г., Ним и Каркассон. В этой территории они видели, главным образом, опорный пункт для глубоких вторжений в Галлию. После 721 г. мусульмане появляются вблизи Тулузы, затем совершают пробные набеги на Руэг, Белей, Прованс; вскоре они дошли до приронского коридора и, пройдя по нему, стремительно ворвались в Бургундию, где в 725 или 731 гг. сожгли Отен. Пассивность франков давала им надежду на быстрый успех. В 732 г. мусульманская армия, возможно, более многочисленная, чем предыдущие, отправляется на разведывательный набег по Аквитании, воспользовавшись тем, что местный герцог Эд оказался замешанным в интригах одного только что устраненного испанского клана. Правитель Испании Абд ар-Рахман эль Гафеки пересекает Гасконь, разграбляет Бордо и, обогнув Пуатье, выступает в направлении Тура, где надеется заполучить богатую добычу, разграбив храм св. Мартина; однако в дело наконец вступает Карл Мартелл, истинный хозяин государства Меровингов: в октябре 732 г. (733 г.) он преграждает путь мусульманской армии недалеко от Пуатье (точное место неизвестно), убивает Абд ар-Рахмана и вынуждает захватчиков отступить в район Нарбонна. Впрочем, они вскоре снова выходят оттуда — в 734 г., чтобы разграбить Арль и Прованс, в 737 (?), чтобы снова вторгнуться в Бургундию и захватить там многочисленных рабов, которых они вывозят в Испанию. Таким образом, поражение у Пуатье их не обескуражило. Однако мусульмане встретились с не менее решительными силами. События у Пуатье привлекли внимание Карла Мартелла и его австразийского клана к центральной части Галлии, ее богатству и военной слабости. Франкские войска, чей напор был едва ли менее страшный для оказавшихся на их пути территорий, чем сами мусульмане, двинулись в сторону Средиземного моря. С 736 по 739 гг. майордом (нам известно то, какие значительные последствия имели для будущего Франции эти южные операции майордома. Вместе с той экспансионистской политикой, которая параллельно велась в Германии, они побудили Карла к тому, чтобы реорганизовать франкскую армию, сделав ее костяком тяжелую кавалерию, создававшуюся на системе бенефиций66, выкроенных частично за счет церковных земельных владений) и его брат Хильдебрант ежегодно ведут тяжелые военные кампании против мусульман и их союзников с Юга. Результат их оказался более значительным в моральном плане — было восстановлено единства Галлии, а правоверные лишились всякой надежды насадить на этих землях ислам, — чем в плане территориальном: мусульмане остались хозяевами основной части Лангедока, от Пиренеев до Роны, и какое-то время сохраняли поддержку местного правящего слоя, сформировавшегося в эпоху вестготов.
Мусульмане покинули область Нарбонна лишь достаточно не скоро, в правление Пипина Короткого65. Он сумел воспользоваться борьбой между кланами, приведшей к разделу Испании, и ссорой Омейядов, восстановленных в Кордове, с аббасидским халифатом; будучи менее жестоким, чем его отец, он находил поддержку на местах. В 752 г. Пипин занял земли до р. Од; в 759 г. Нарбонн сдался ему в обмен на обещание сохранить в нем готское право (местные жители давно ждали воссоединения с франками, поскольку всякая надежда увидеть возрождение готского государства в Испании пропала).
Заслуживающих доверия документов об итогах мусульманских походов в Галлию, как и оккупации Септимании, немного. Зачастую набеги завоевателей VIII в. трудно отличить от рейдов пиратов IX в., иногда мусульманам приписывают опустошения, произведенные их врагом Карлом Мартеллом. Для Юга, VIII столетие является «темным веком». Исламские набеги ослабили Юг и нарушили его связи с остальной частью Галлии. Множились разрушения: сожженные пожарами предместья и монастыри, утраченные архивы, и т. д. Некоторые источники повествуют о захвате «неисчислимого множества людей», угонявшихся в Испанию. В Руссилоне, где было небезопасно, поля полностью оказались заброшенными, и эта ситуация была исправлена в IX в. за счет призвания испанских беженцев.
Необходимо решительно отбросить позднейшую традицию, согласно которой в Галлии были созданы сарацинские колонии. В Септимании мусульмане входили в правящий слой, но их было так мало, что власть над главными городами была оставлена готским графам. Никаких следов мусульманской архитектуры во Франции не сохранилось (те,
Весьма любопытно, что, когда на горизонте показался Карл Мартелл, знать Юга стала еще активнее поддерживать мусульман, даже за пределами древнего королевства вестготов: в 737 г. «предатели провансальцы» открыли для арабов ворота Авиньона (Мецкие анналы); до 739 г. некий персонаж по имени Рикулъф, владелец многочисленных земель в Диуа, Гапенсе и Грезиводане, перешел на сторону сарацин и «совершил много зла вместе с этим языческим родом» (по словам Аббона). Кажется, что в эти годы Юг склонялся к тому, чтобы повторить ситуацию 711 г. в Испании, когда сторонники Витизы радостно встретили Тарика из ненависти к королю Родриго69.
Сарацинские банды в IX–XI вв.
К IX в. успехи Карла Великого по ту сторону Пиренеев и подчинение Каталонии Каролингам застраховали Галлию от каких бы то ни было мусульманских вторжений с суши. Однако в этот период мусульманские народы уже научились мореплаванию. В Северной Африке, главным образом в Испании (в Пехине, недалеко от Альмерии, а затем в Дении), образуются сообщества морских пиратов, обладающих собственными арсеналами, живущих морским разбоем на полунезависимый, почти республиканский манер, и гораздо более активных, чем официальные флоты халифов. После завоевания мусульманами Туниса (после 827 г.) эти сообщества возникли и на Сицилии, а затем на Балеарских островах после их окончательной оккупации (около 902 г.). Для этих людей проповедь ислама была не более чем второстепенным занятием; прежде всего они искали личной выгоды.
В данном случае нас мало интересуют военные столкновения между флотами Каролингов и Аббасидов. Пока Империя франков была сильна, удары, наносимые мусульманами, встречали решительный отпор: имеются упоминания о победах франков на море в 807, 813 и 828 гг., наряду с ответным нападением на Бон в том же году. Тем временем, мало помалу, Корсика и Сардиния оказались изолированными от христианского мира, и, так никогда и не будучи по-настоящему завоеванными неверными, стали «ничейной землей», все подступы к которой контролировались мусульманами; их население отошло во внутренние горы, чтобы там, в примитивных условиях, вести жизнь кочующих скотоводов. Это весьма способствовало изоляции Сардинии. Почти то же самое происходило на Балеарских островах вплоть до мусульманского завоевания в 902 году. Точно определить начало пиратских операций невозможно; в итальянских водах они обращают на себя внимание лишь в первые годы IX в.: около Пантелларии в 806 г., откуда они похищают 60 монахов, которых продают в Испанию, затем, почти тотчас же, вблизи римских областей (в 808 г. Лев III, вместе с Карлом Великим, предпринимает разные оборонительные меры) и Неаполя: около 812 г. подвергаются нападению острова Понца и Искья. В 813 г. мавры, напавшие на Ниццу, уничтожают Центумцеллу (Чивитавеккья в Тоскане). Восемьсот двадцать седьмой год, год первых высадок мусульманских завоевателей на Сицилии и Крите, оказался поворотным. Будучи хозяевами ключевых позиций в центральном Средиземноморье, сарацины вскоре овладели всем открытым морем. Когда корабли латинян стали встречаться реже и добыча от морского разбоя уменьшилась, они стали искать наживы на земле и вскоре даже устроили на христианских побережьях базы для хранения награбленного перед вывозом в Испанию. Примечательно, что эти моряки превратились в выдающихся покорителей гор, способных пролагать путь для своих вторжений прямо по таким суровым хребтам как Альпы или Абруцци.
В Южной Италии первые банды появились между 834 и 839 гг. в качестве наемников герцога Неаполя в войне против герцога Беневента. Около 840 г., одновременно с островом Понца и мысрм Ликоза на западном побережье Италии к югу от Салерно, сарацины завладели прекрасной базой в Таренте. В 841 г. они захватили Бари, который контролировал доступ в Адриатику. Чтобы остановить этот отряд, вышедший с Сицилии и получавший жалованье от князя Радельхиса, его противник Сикенольф не нашел ничего лучшего, как призвать другой с Крита! В 846 г. одна из банд достигла Рима: высадившись 23 августа в Остии, сарацины захватили Порто, разграбили собор Св. Петра и церковь Св. Павла, а затем по суше отступили к Фонди и Гаэте. Общий беспорядок на Западе несколько убавил эффект этого скандального нападения; но все же резонанс был значительным. Людовик II, король из династии Каролингов, нанес ответный удар, организовав первую франкскую экспедицию в южную Италию, в ходе которой был уничтожен сарацинский гарнизон Беневента (847 г.).
Эти успехи мусульман вызвали оборонительную реакцию. После 846 г. папа Лев IV восстановил в Риме крепостную стену Аврелиана, укрепил оборонительными сооружениями устье Тибра и, главное, построил заграждение вокруг квартала на правом берегу реки, «города Льва», который был торжественно открыт в 852 году. Незадолго до того Остия, чья площадь уменьшилась со времен античности, была окружена более тесным кольцом стен, получив название Григориополис в честь Григория IV. Жители Центумцеллы, уставшие от набегов, отступили на холм в 12 милях от своего порта и в 853 г. основали там недолго просуществовавший город Леополис, названный в честь Льва IV. Эти торжественные церемонии, сопровождавшие закладку поселений, свидетельствуют о вере в судьбы городской жизни на побережьях Италии, которая не оправдалась в реальности.