Вдоль белой полосы
Шрифт:
К ним то и дело подходили участники других команд и совали в руки яркие куски картона и кричали сквозь музыку что-то одобрительное.
— Что это? — не поняла Агата.
— Это жетоны! — объяснила Нюра, не прекращая движения. — У каждой команды есть такие, их раздают тем, кто понравился.
— А наши где?
— У нас пока нет, их все делают сами. К следующему разу и мы сделаем.
— А что? Ты хочешь ещё поехать?
— А ты не хочешь? — удивилась Нюра.
Агата огляделась по сторонам, всмотрелась в весёлые счастливые лица и кивнула:
— Пожалуй, хочу.
— Ну, и отлично! — обрадовалась Нюра и повернулась к остальным: — Народ,
— А то! — ответил за всех Фима Покусаев. — Клёво же!
— Вот именно! Я же вам говорила! — воодушевилась Нюра и ещё активнее стала двигаться по подиуму.
На улице они оказались, когда уже было совсем темно. Огромная толпа стартиновцев выплеснулась на конечную остановку автобусов. Все продолжали танцевать и петь. К Агате сквозь непрестанно двигающуюся толпу протиснулся высокий красивый парень с невероятно синими — она это увидела даже в неярком фонарном свете — глазами.
— Привет! Я Дима.
— Привет! Агата.
— Мы с ребятами видели вашу команду на «Стартине». Вы в первый раз?
— Да.
— Ещё приедете?
— Планируем.
— Приезжайте, у вас здорово получается. Наши ребята предлагают вашей команде дружбу.
— Что-что вы нам предлагаете? — присоединилась к разговору Нюра.
— Дружбу, — улыбнулся Дима.
— Мы — за, — ответила за всех Нюра.
— Ну и отлично, — Дима оглянулся, махнул рукой и крикнул куда-то через головы: — Ребят, присоединяйтесь!
Команда Димы оказалась полностью мальчишечьей. И его друзья тут же принялись активно ухаживать за подругами Агаты. Сам Дима не отходил от неё ни на шаг. Они вместе доехали до метро, потом спустились в подземку и втиснулись в вагон, который был забит стартиновцами. Народ продолжал веселиться, петь и пританцовывать, от чего вагон подпрыгивал и раскачивался из стороны в сторону сильнее обычного, а случайные попутчики озадаченно разглядывали пёструю веселящуюся, но миролюбивую толпу.
Дима затащил Агату в угол вагона и встал так, чтобы её не задавили. Агате было приятно его внимание. Пожалуй, впервые за много лет она вообще впервые заметила, что вокруг неё есть другие парни. Дима о чём-то рассказывал, и оказалось, что он интересный и эрудированный. Поэтому, когда Диму его друзья чуть ли не силой вытащили из вагона на их станции, Агате даже жаль было с ним расставаться, и она с улыбкой помахала ему рукой.
— Ты приедешь на следующей неделе? — крикнул в неотвратимо сужающуюся щель между дверьми Дима.
— Обязательно! — опередила Агату Нюра, протиснувшаяся к ней.
— Обязательно? — со смехом посмотрела та на подругу, когда поезд влетел в туннель.
— Ещё бы. — Решительно ответила Нюра. — Всё прошло отлично. Выступили для первого раза прекрасно. С ребятами классными познакомились. Почему же ещё не съездить? И вообще! Ты что, не видела, как Дима этот на тебя смотрел? Он же сразу влюбился. Я ещё на «Стартине» заметила…
— Нюр, я тебя умоляю, перестань выдумывать!
— Ничего я не выдумываю! Вот увидишь, в следующий раз он на «Стартин» примчится раньше всех. Не веришь, что ты ему понравилась, — убедишься через неделю.
Но убедилась Агата раньше. На следующий день Дима позвонил.
— Откуда у тебя мой номер? — искренне изумилась Агата.
Она с десяти лет была влюблена в Никиту и поэтому никогда не принимала никакого участия в тех играх, в которые уже давно начали играть её одноклассники и ровесники. Перешёптывания, записки с признаниями, долгие разговоры по телефону — всё это
И тут вдруг появился Дима, который не только накануне всячески демонстрировал свой интерес, но и где-то взял номер её телефона.
— Мне ваши девчонки дали, — ничуть не удивился и не смутился он. — Вернее, они дали свои телефоны нашим пацанам, я позвонил одной из них и узнал твой номер. В общем, было несложно. Ты не против, если я буду тебе иногда звонить?
— Не против, — ответила Агата, поняв вдруг, что ей этот Димин интерес и его настойчивость неожиданно приятны.
В тот день они проговорили больше часа. А на следующий день Дима позвонил вновь. И через день. И все последующие дни до очередного «Стартина». Поэтому через неделю они встретились уже как люди, неплохо знающие друг друга. В лице Димы даже неискушённая Агата прочла радость от встречи, нетерпение и что-то ещё, точное определение чему она подобрать побоялась. Зато не побоялась Нюра. Она подскочила к Агате и шепнула:
— Ну всё. Он готов! Влюбился по уши!
Глава 12. Одиночество.
Квартиру Никита с Ликой всё же получили. Никита был счастлив, его родители горды, и даже Лика радовалась этому обстоятельству так, что несколько дней сияла и светилась, от чего уже почти отвык Никита. В последнее время она всё чаще бывала недовольна всем подряд и всё реже улыбалась и уж тем более смеялась. Но в тот день, когда они получили ордер, Никита смотрел на неё и видел ту Лику, на которой он женился, а не ту, в какую она превратилась после злосчастного дня рождения. Всё же, кроме Ульяны, её знакомыми были обычные ребята, дети небогатых родителей, студенты с крохотными стипендиями, день ото дня становящимися всё менее ощутимыми. Почти никто из них не имел своей квартиры. Тем более новой "двушки" в неплохом доме. А вот у неё теперь своя квартира была. И Лика радовалась, как умела.
Получалось не очень хорошо: ей хотелось, чтобы в квартире был роскошный евроремонт, в спальне — кровать с водяным матрасом, на кухне дорогущая мебель, а в ванной душевая кабина, больше похожая на летательный аппарат из будущего, которую она видела в одной из ванных комнат Ульяны. Ничего этого не было, и радость стала быстро бледнеть и таять, словно неверные робкие солнечные лучи глухой осенью, пробившиеся сквозь сплошную серость. Соскучившийся по лёгкости и радости Никита жадно ловил эти лучи, будто понимая, что скоро и они исчезнут, отступив перед обложными тучами вечного недовольства Лики.
Переехали они в ближайшие же выходные. Благо вещей у молодой семьи почти не имелось, а то немногое, что было, помогли перевезти друзья Никиты. Лика, у которой как раз начались каникулы, занялась обустройством. Она принесла из дома родителей свои безделушки и теперь то и дело переставляла их, добиваясь какого-то одной ей ведомого эффекта.
Никите квартира нравилась и безо всяких дополнительных украшений, были бы шторы на окнах и кровать. Но хлопоты Лики радовали и умиляли его, и он снова, как в первые дни после свадьбы, почувствовал себя почти счастливым.