Вечное скольжение

Вереснев Игорь

— Приказ слышал? «Контроль» — готовность.

Вайда кивнул, пальцы его запорхали над пультом.

— Что случилось? — спросил я не по уставу.

— Война! На нас напали через телепорт. Атакованы центры принятия решения, стратегические объекты, военные базы.

— Чёрт... Есть готовность!

— Включить полное покрытие!

— Как полное?! — Я был ошарашен. — Оно же и по нам долбанёт.

Полковник глянул на меня, как на недоумка.

— Старший лейтенант, враг на нашей территории! Кто это — пока неизвестно. Отключить всех, всю планету от полюса до полюса, — после

разберёмся!

— Есть полное покрытие!

— Пуск!

Пальцы Милана застыли над клавиатурой. Он вопросительно посмотрел на командира.

— Нет подтверждения Центра. Санкционировать пуск могут только президент или министр обороны.

— Я же сказал: на центры принятия решения напали! У меня нет связи с ними! Сейчас я для тебя и президент, и министр!

— Если нет связи, то откуда вы знаете о войне?

— Из новостей, блин! Из долбаных международных новостей!

Вайда спрятал руки за спину.

— Так не пойдёт. Риск слишком велик, нужен прямой приказ Центра.

Лицо полковника багровело на глазах.

— Капитан, я здесь, чтобы принимать решения, а ты — чтобы выполнять мои приказы!

— Ошибаетесь. Я здесь, чтобы предотвратить выполнение преступного приказа.

— Изменник!

Полковник выхватил из кобуры пистолет, но это заняло какое-то время. Его хватило, чтобы Милан вскочил, бросился на него, ударил. Выбитый пистолет звякнул об пол. Ударить второй раз у Вайды не получилось, — Хорват уклонился, подсёк, попытался пнуть, но и сам повалился. Лёжа ударил кулаком в голову, получил ответ.

— Старший лейтенант Неймет, выполняйте приказ! — прохрипел.

— Орест, не трогай ничего! Нет никакого приказа!

Капитан и полковник катались по полу, били друг друга и блокировали удары, пытались высвободиться, подняться, дотянуться до пистолета. Я смотрел на них и понимал: сейчас начнётся будущее, которое я видел. Или не начнётся.

Силы у противников были примерно одинаковые, но полковник заметно тяжелее. Воспользовавшись этим, он придавил Вайду к полу, потянулся за пистолетом. Коснулся его, но капитан сумел вывернуться, дёрнул Хорвата в сторону. Пальцы не обхватили рукоять, а толкнули. Пистолет заскользил по гладкому металлическому полу. Мимо стола, мимо кресла, мимо моей ноги — к двери. И тут же был поднят. В проёме дверей стояла Власта.

— Лейтенант Рендеш, помоги! — захрипел полковник, пытаясь разжать объятия обхватившего его сзади, старающегося повернуть лицом к полу Вайды. — Стреляй, здесь измена!

Власта выполнила приказ. Вайда разжал объятия, оттолкнул отяжелевшее тело полковника. Встал на колени, вытер кровь с разбитого лица. Подняться на ноги сил у него не нашлось.

— Спасибо, — просипел, тяжело дыша. — Метко ты его. Я боялся, в меня попадёшь.

— Нет, я промахнулась, — неживым голосом возразила Рендеш. Снова грохнул выстрел. — Теперь метко. Предатель.

Милан тюком повалился на вздрагивающее тело полковника.

Власта посмотрела на пистолет, как бы не понимая, откуда он взялся у неё в руке. Аккуратно положила его на край стола, потом быстро заняла второе операторское место, разблокировала пульт контроля своим паролем. Всё было готово,

ей осталось запустить команду на выполнение. Когда на экранах вспыхнул таймер обратного отсчёта, она наконец взглянула на меня. Пояснила:

— Я смогла связаться с президентом. Он на борту «самолёта Судного дня». Напали не только на нас, везде хаос, все воюют со всеми. Президент сказал, остановить это можем только мы. Если через десять минут телепорты не отключатся, он нанесёт ядерный удар.

— По ком? — просипел я. Голос не подчинялся, слишком внезапным было двойное убийство, случившееся на моих глазах.

— По всем! Разведка не знает, кто начал первым. Да какая разница теперь? Мы же успели! Главное, чтобы оно сработало!

Она закрыла глаза, сложила руки ладонь к ладони. Губы её шевелились. Молится? Явно не о душах убитых ею людей. Судя по всему, она списала сослуживцев как неизбежные попутные потери. Правильно, две смерти ничего не значат, когда на кону спасение мира. Но спасения не будет!

Я больше не сомневался: увиденное мною не сон. Я в самом деле прожил — проживу? — эти жизни в мерцающем будущем сегодняшнего настоящего. Как такое возможно? Я недостаточно знаю о волновой телепортации, о свойствах пространственно-временного континуума, в котором люди научились «прогрызать дыры», чтобы ответить на этот вопрос. Я военный, а не физик. Военные не ищут доказательства, они отдают приказы и выполняют их. Приказ себе я уже отдал. Пора выполнять.

Таймер надкусил последнюю минуту до катастрофы. Ещё есть время отменить команду, если никто не помешает. Я дотянулся до края стола, взял пистолет. Три смерти значат не более, чем две.

Власта молилась, закрыв глаза. Не видела ствол пистолета, направленный на неё. Орест Неймет вернулся, чтобы исправить допущенную ошибку?! Это оказалось проще, чем он опасался: нажать спусковой крючок и затем — клавишу «Сброс команды». Но что хуже: бесконечный ужас или ужас без конца?

«Ты понимаешь, что делаешь? Уверен в своей правоте?» — прозвучал в голове голос преподобной Ирины. Женщины, не терявшей локальность семь лет как минимум. И ещё мальчик. Нет, он не явился из мерцающего города. Он родился в «правильном мире» и все свои годы прожил в одном месте. Путник обнаружил, что интервалы между локализацией и делокализацией постепенно удлиняются. Получается, чем дальше от исходной точки оказываются наноботы, тем реже они срабатывают. Возможно, толща времени гасит их начальный импульс, полученный при резонансе? И люди, заброшенные в будущее на многие тысячи лет, не «соскальзывают» вообще, проживают всю жизнь нормально? Рожают и воспитывают детей, строят новую цивилизацию, непохожую на утраченную...

А может, ядерная война не станет всеобщим испепелением, мир уцелеет, выжившие восстановят разрушенное, продолжат жить, усвоив урок? Мне не узнать ни первого, ни второго. Здесь и сейчас нужно выбирать будущее для всего человечества наугад.

Власта перестала молиться, открыла глаза, повернула голову. Не кричала, не возмущалась, не спрашивала, не пыталась уклониться. Молча ожидала, что будет дальше. Долго ждать не придётся — двадцать секунд. Девятнадцать. Ещё меньше. Ещё.

Я принял решение.