Вечный огонь
Шрифт:
22 декабря 1942 года был разгромлен вражеский гарнизон в районном центре Логойск. В бою принимали участие отряды «Штурм», «Грозный» и «За Отечество». Что обеспечило успех? Командир отряда «За Отечество» Владимир Захаров задолго до нападения на гарнизон установил связь с подпольной партийной организацией городского поселка, возглавляемой Афанасием Ивановичем Фурсом. Подпольщики Николай Дедюля, Петр Павловский, Борис Сосновский накануне боя уточнили размещение фашистских подразделений и огневых точек, постов охраны, составили схему укреплений противника и передали ее в штаб отряда. Вечером 22 декабря партийный вожак Афанасий Фуре вместе с Петром Апалинским и Николаем Лайковским пробрались в деревню Малиновку, что в нескольких километрах от Логойска,
Отряды наступали на городской поселок с трех сторон — через окраину Зеленый Луг, а также по Советской и Борисовской улицам. Зная пароль, партизаны беспрепятственно дошли до центра поселка. В короткой, но решительной схватке они разгромили полицейский участок, захватили банк, районную управу, продовольственные и фуражные склады, гараж и начали штурмовать здания, в которых располагались комендатура и жандармерия.
Партизаны вернулись на свои базы с богатыми трофеями. Они захватили десять лошадей с повозками, полмиллиона немецких марок, десять тысяч метров мануфактуры, важные документы районной управы и полиции. Через несколько дней подпольщики сообщили партизанам, что после боя гитлеровцы похоронили на окраине городка несколько десятков убитых солдат и офицеров.
27 декабря группа подрывников под руководством командира отряда М. П. Сезика спустила под откос вражеский эшелон, направлявшийся из Минска через Осиповичи — Жлобин на юго-западный участок фронта. При крушении были разбиты паровоз, два вагона с живой силой и двадцать платформ с танками и бронемашинами.
29 декабря подрывники из отряда Шваякова подложили под рельсы возле станции Татарка сильный заряд — 20 килограммов тола. При взрыве было разбито несколько вагонов с техникой и боеприпасами. 31 декабря группа подрывников из отряда имени Гастелло, руководимая командиром извода Николаем Симоновым, спустила под откос восточнее станции Коржовка эшелон противника. При этом были выведены из строя паровоз и десять платформ с военной техникой.
Во второй половине декабря 1942 года состоялось расширенное заседание подпольного обкома партии. На нем было решено объединить отряды в бригады по 3–4 в каждой. Это давало возможность улучшить оперативное руководство боевыми действиями партизанских сил.
Создание бригад оказалось делом нелегким. Требовалось подобрать и правильно расставить руководящие кадры, определить места размещения бригад и отрядов, районы их боевых действий, наладить четкую оперативную связь штаба соединения со штабами бригад, командирами отрядов.
Подпольный обком партии и штаб соединения в конце декабря 1942 года и в январе 1943 года только в южных районах области создали более 10 бригад, определили места их дислокации и районы боевых действий. Во главе бригад были поставлены самые лучшие, смелые и мужественные командиры: Николай Николаевич Розов, Александр Афанасьевич Жигарь, Андрей Семенович Шашура, Александр Иванович Далидович, Макар Пименович Бумажков, Алексей Иванович Шуба и другие. На должности комиссаров были подобраны члены партии, обладающие организаторскими способностями, — Иван Васильевич Скалабан, Савелий Константинович Лещеня, Александр Александрович Боровик, Георгий Николаевич Машков, Алексей Васильевич Львов и другие. Из числа партизанских командиров, хорошо знающих боевую оперативную работу, назначили начальников штабов бригад. Большую работу провели по укомплектованию отрядов командными, политическими и штабными кадрами.
В январе 1943 года, в соответствии с решением обкома партии, все партизаны соединения Минской и Полесской областей приняли присягу, которая сыграла большую роль в цементировании партизанских формирований и активизации их боевых дел. Текст присяги зачитывался каждым партизаном перед строем отряда при развернутом красном знамени:
«Я, гражданин Союза Советских Социалистических
Я клянусь за сожженные города и деревни, за кровь и смерть наших жен и детей, отцов и матерей, за насилия и издевательства над моим народом жестоко мстить врагу и беспрерывно, не останавливаясь ни перед чем, всегда и всюду смело, решительно, дерзко и безжалостно уничтожать немецких оккупантов.
Я клянусь всеми путями и средствами активно помогать Красной Армии повсеместно уничтожать фашистских палачей и тем самым содействовать быстрейшему и окончательному разгрому кровавого фашизма.
Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и белорусский народ в рабство кровавому фашизму.
Слова моей священной клятвы, произнесенные перед моими товарищами-партизанами, я подтверждаю собственноручной подписью и от этой клятвы не отступлю никогда.
Если же по своей слабости, трусости или по злой воле я нарушу свою присягу и изменю интересам народа, пускай умру я позорной смертью от рук своих товарищей».
На том же заседании подпольного обкома партии, где было принято решение о принятии всем личным составом соединения партизанской присяги, обсуждался вопрос и об организации боевой учебы в бригадах и отрядах. Конкретные планы этой учебы было поручено разработать начальнику штаба соединения, командирам бригад и отрядов.
У секретаря ЦК ЛКСМБ К. Т. Мазурова оказалось несколько экземпляров уставов Красной Армии — боевого, дисциплинарного, строевого, караульной и внутренней служб. Он передал их в отряды.
Как-то побывал я в отряде у Александра Ивановича Далидовича. Караулы и секреты на местах, бдительно несут службу охранения, а все остальные на занятиях. Одни изучают устав, другие — оружие, третьи отрабатывают строевые приемы, четвертые учатся окапываться и маскироваться. С одной группой партизан я и застал Александра Ивановича.
— Хорошее это дело — учеба, — сказал Далидович во время перекура между занятиями. — Хлопцы подтянулись, вид у них стал бравый.
А я подумал про себя: «Ведь и ты, Александр Иванович, здорово изменился. Раньше у тебя самого не раз проявлялось стремление посвоевольничать, а теперь глубоко понял суть партизанской дисциплины, за нее горой стоишь, пример во всем подчиненным показываешь».
Боевая учеба положительно влияла на партизан. Свои знания они применяли в бою, легче переносили трудности походной жизни. Наши отряды и бригады стали сплоченнее и дружнее, день ото дня росла их боеспособность.
…Последние дни марта. Припекает солнце. Поля на пригорках обнажились, в низинах появилась талая вода. В затишке можно даже загорать. В такое время не хочется сидеть в хате. Я заметил, как на улицу вышел Иосиф Александрович Бельский. Он присел на завалинке, расстегнул пиджак и подставил лицо солнечным лучам. Я тоже вышел и подсел к Иосифу Александровичу.
— Здорово пригревает, — сказал он. — Весна берет свое. Быстро время летит: вот и вторую военную зиму проводили…
— Да, время идет быстро, дни не успеваешь считать. Давно ли, кажется, партийные собрания в отрядах проводили, о подготовке к зиме разговор вели? А вот уж и лето встречай…
Зима была богата событиями. В памяти одна за другой возникают картины пережитого.
Разве можно забыть февральские дни 1943 года! Радио донесло до нас весть о победе Красной Армии на Волге. Партизаны встретили эту весть с огромной радостью. В отрядах и деревнях повсеместно состоялись митинги. Люди с восторгом говорили о героях-сталинградцах, о разгроме 330-тысячной армии Паулюса, об успешном наступлении наших войск в донских степях. В разговорах только и слышалось: «Наша взяла!», «Молодцы!», «Здорово!».