Вечный союз
Шрифт:
Посмотрев на старого друга, Эндрю вернул ему фляжку. Эмил сделал большой глоток и завинтил крышку.
— Таскаю ее с исключительно медицинскими целями, — ухмыльнулся он, спускаясь с крыши вагона.
— Григорий!
— Здесь, сэр! — послышалось снизу.
— Выведи Меркурия, выгуляй его немного и подготовь к маршу. Через десять минут заседание штаба. Пошли гонцов по всей линии, пусть соберут командиров бригад и дивизий. Действуй!
— Полковник Кин?
Подойдя к краю крыши, Эндрю увидел Энди Барри.
— Залезайте сюда, Барри.
Бывший сержант 35-го вскарабкался по лесенке и, боязливо приблизившись
— Докладывайте, — сказал Эндрю.
— Понимаете, сэр, тут пока еще все в кое-каком беспорядке…
— Это я вижу, — спокойно отозвался Эндрю.
— Поезда прибыли с опозданием, сэр, — вы и сам знаете. Должны были прийти сюда еще засветло. А размещать целую армию в темноте мы оказались не готовы.
— Вам не в чем оправдываться, Барри, — ответил Эндрю, изо всех сил стараясь изобразить непринужденную улыбку. — Просто наведите порядок, и все.
Офицер вздохнул с явным облегчением.
— Вы ожидали, что я откушу вам голову?
— Ну, в общем, да, сэр, — осторожно подтвердил Барри. — Картина тут, правду сказать, довольно устрашающая. — Он кивнул на окружающее.
— Это верно. Но вам ведь потребуется не так уж много времени, чтобы все организовать, не правда ли?
— Так точно, сэр! — Барри расправил плечи и улыбнулся.
«Черт побери, я слишком засиделся за своим письменным столом, — мысленно упрекнул себя Эндрю. — Когда слишком долго управляешь людьми только с помощью бумажек, теряешь связь с ними, с реальной жизнью». Он вспомнил тучных, холеных штабных офицеров Армии Потомака, которые отсиживались в тылу или расхаживали с важным видом в Вашингтоне, руководя поставками, плетя интриги и заискивая перед начальством ради продвижения по службе. Из-за их тупости и продажности гибли тысячи людей, достойных лучшей участи.
«Неужели я мог бы стать таким же, как они? — думал он. Ему уже было тесновато в той форме, которая два года назад висела на нем, как на огородном пугале. — Как уловить момент, когда начинаешь меняться? С возрастом становится все легче незаметно превратиться в того, кого раньше презирал. Может быть, потеря чувства реальности — неизбежная: плата за мирную жизнь? Или, наоборот, порождение войны?»
— Что докладывают разведчики?
— Мы выслали подкрепление на наблюдательный пункт, устроенный телеграфистами в десяти милях от Рима. До сих пор противник никаких сил навстречу нам не выдвигал. Железнодорожный мост, который мы строим через речку По, еще не закончен, и я отправил туда рабочих с инженерами, чтобы они наскоро соорудили временную переправу. Все старые римские мосты по Аппиевой дороге в полном порядке.
— И на всем пути никаких следов карфагенян?
— Никаких, сэр.
— Странно.
— Вот и я так думаю, сэр. Я хочу сказать, сэр, что на их месте я обязательно постарался бы перекрыть нам путь как можно дальше от Рима.
— Все это выглядит так, будто они чуть ли не приглашают нас к себе.
— Нам с ребятами тоже так кажется, сэр, — очень многим.
«Что они замышляют?» — терялся в догадках Эндрю. В нем росло ощущение, что он мышь, которую заманивают в мышеловку. Но разгадать их намерения он не мог — слишком много было возможных вариантов. Что ему было ясно — так это его цель: освободить Рим, и как можно скорее. Больше всего он боялся, что карфагеняне полностью захватят город и придется выбивать их оттуда
Поэтому надо было идти вперед как можно быстрее. А если там их ждет какая-то ловушка, то надо постараться, чтобы она сработала вхолостую.
— Что и как делать, вы, Барри, знаете. Так что приступайте не тратя времени даром. Все, что мы не берем с собой, должно быть надежно упрятано на складах. Полковник Майна прибудет последним поездом. Постарайтесь к его приезду привести все это в приличный вид. Вы же знаете, что лучше не выводить его из себя.
Барри криво усмехнулся и понимающе кивнул.
— Кстати, вы со своей бригадой остаетесь здесь, — огорошил его Эндрю напоследок.
— Сэр! Я надеялся, что вы возьмете меня с собой.
— Вы командуете всеми строителями и представляете вместе с ними слишком большую ценность для нас, чтобы рисковать ею. К тому же оставить в тылу приличный боеспособный резерв тоже не мешает. Лицо Барри вытянулось.
— Вы же понимаете, Барри, что так будет лучше. Вы нужны нам в первую очередь именно здесь.
— Да, сэр. Но, похоже, на этой работе я скоро совсем забуду, что значит быть солдатом.
— Как знать, возможно, в ближайшем будущем придется воевать даже больше, чем хотелось бы, — отозвался Эндрю, сам не вполне понимая, что заставило его сказать это.
Сенаторы растерянно переглянулись.
— Это против всяких правил! — гневно бросил Сципион, поднимаясь на ноги. — Где Марк?
— Он не был приглашен, — ответил Петроний.
— Не был приглашен? Мы, представители двадцати виднейших семейств, являемся его советниками. Он первый консул Рима, каким был и его отец…
— И он предал нас всех. Сам посуди, зачем нам эта война? Они что-то не поделили с Марком, а мы тут при чем? Вы все слышали их условия, которые только что огласил Лукулл. Они уже известны всему городу. Если мы возьмем бразды правления в свои руки, то сегодня же остановим напрасное кровопролитие.
— То, что ты предлагаешь, — государственная измена! — прогремел Сципион, оглядываясь на других сенаторов в надежде найти у них поддержку.
— То, что я предлагаю, — наше спасение! — кинул Петроний в ответ. — Это Марк ведет себя как изменник, допуская все это.
— Карфагеняне напали на нас и убили сотни наших людей. Марк делает единственное, что возможно в этой ситуации, — сражается с ними.
— А как насчет нашествия янки? — крикнул Катулл. — Вот кто действительно представляет для нас опасность!
— Ничто не мешало им прийти сюда с мечом руках и разбить нас, — возразил Сципион. — А они вместо этого предлагают нам торговый союз, процветание и поддержку в борьбе с ордами.
— И при этом твердят о том, что надо освободить рабов, — ввернул Петроний.
— Послушав таких, как ты, я, кажется, скоро буду предпочитать их общество! — вскипел Сципион, вновь вскакивая с места. — Нам не о чем больше говорить. Те, кто не хочет ввязываться в это сумасшествие, пусть следуют за мной. Иначе это будет расценено соответствующим образом.