Ведьма и эльф
Шрифт:
От давно исчезнувших ящеров здесь остались диковинные каменные замки, нависающие над садами и рощами да некоторые наземные сооружения. Остальное эльфы выстроили сами. Они же принесли в неприветливые горы семена и саженцы таких растений, деревьев, каких отродясь здесь не было, заставили их буйно расти и множиться.
Камень и зелень. Незыблемые горы и буйство жизни. Здесь дышалось легко и почти свободно.
Ущелье разрезало горную гряду пополам, и каждый клочок узкой долины принадлежал одному из эльфийских Домов. Владения моего мужа занимали почти четверть
Если бы людям удалась прорваться, именно Альвэйр и его родичи первыми встретили бы неприятеля и защитили бы остальных ценой своих жизней. За это большинство эльфов безмерно благодарны Дому вереска и почтительно зовут его детей «дируа-твэ». Те, кто стоят впереди.
За землями Альвэйра идёт не слишком большой по территории и довольно малочисленный, но первый по значимости Дом равноденствия. Королевский дом, издревле сильный своими магами. Волшебники, конечно, есть и в других домах, но среди родичей короля их больше прочего.
Дальше, ближе к побережью, на котором раскинулись эльфийские города, расположены земли других Домов. Почти у всех из них есть владения и на плодородных равнинах за горной грядой, но иметь хотя бы небольшой домик в Арельском ущелье, поблизости от короля очень почётно.
Никаких видимых разделений между эльфийскими землями нет, но то тут, то там встречаются геральдические символы и другие, менее явные знаки, подсказывающие на чьей ты территории.
Есть и вовсе условно нейтральные места. Например, та же Орлиная роща.
На мой взгляд, роща — это сильно сказано, скорее просторный сад. Стоя на одной её стороне, ты прекрасно видишь другую. Никакого подлеска под сенью стройных деревьев нет. Только тропинки, вымощенные белым камнем, ведущие к центру, где возвышается огромное дерево.
Мы едва успели закончить приготовления к назначенному часу. Меня выкупали в ванне, наполненной ароматной водой. Служанки извели целый десяток эликсиров в тщетной попытке привести новую леди Дома вереска в пристойный, на их взгляд, вид. Было даже жаль видеть девушек столь удручёнными.
Кожа смягчилась, но не стала выглядеть здоровее, более гладкие теперь волосы послушными прядями скользили по плечам, но от этого их тусклый цвет и истончённость ещё сильнее бросались в глаза. Только светло-голубое платье, подобное тому, что было на мне в день свадьбы, смотрелось пристойно. Покров невесты женщине, что уже стала женой, пусть и лишь на словах, не положен. Оттого моё бледное, измождённое медленными ядами лицо обрамляли лишь пепельные завитки волос, украшенные цветами.
К роще меня сопровождала свита из Лиэрот, воинов и слуг Дома. Мы спешились прежде чем ступить под сень стройных деревьев. Никто из нас не говорил. Служанки волновались, не разгневается ли на них Альвэйр, за то, что они не сумели привести в порядок человеческую замарашку. Лиэрот с горечью предчувствовала унижение для её господина — стоять вместе с тенью настоящей женщины подле великого дерева. Воины были с ней согласны, но больше сосредоточены на потенциальных опасностях. Атаки ждать было неоткуда, но враги
Узнав, что хотела, я закрылась щитом, потому что было о чём побеспокоиться и мне. Вокруг дерева чинно замерли десятки эльфов. Благороднейшие из благородных в одеждах из лунного шёлка, расшитых золотыми и серебряными нитями.
Они смотрели на меня ледяными глазами и более всего желали, чтобы я помнила о своём низком происхождении. Знала, что мне никогда не суметь занять места подле них. И то, что сегодня человеческой женщине дозволили ступить в Орлиную рощу — величайшая честь, о которой стоило помнить до самой смерти…
Лишь на редких лицах при взгляде на меня появлялось некое подобие расположения. Я постаралась запомнить эти спокойные лица, тонувшие в потоке неприятия.
Альвэйр ждал меня у дерева, вновь облачённый в траурные одежды. Я задалась вопросом — снимает ли он чёрное и лиловое вовсе? Поначалу я решила, что, облачившись в цвета скорби, лорд показывал своё отношение к нашему браку, но теперь видела — эльф потерял кого-то очень важного. И века жизни не могли унять эту боль.
Он скользнул по мне взглядом и отвернулся к беловолосому жрецу. Тому самому, что венчал нас на поляне. Ему предстояло повторить ритуал перед всей эльфийской знатью, под сенью волшебного дерева.
Я уже знала детали обряда, как и то, что в этот раз он будет символическим. Более мы не будем делить кубок, но свои клятвы произнесём вновь. Затем я задам древу вопрос, потом наступит черёд Альвэйра.
После этого рука об руку мы направимся на пир, где нас будут поздравлять все собравшиеся сегодня эльфы.
Мука, через которую нам придётся пройти вдвоём.
Мужчина нехотя протянул мне ладонь. Кончиками пальцев я коснулась его твёрдой, на удивление холодной руки и замерла. Я заметила перемену в нём сразу — ярая агрессия, что чудилась мне раньше, притихла. Он устал от всего этого. Его мутит от одного моего присутствия. Но худшее уже случилось, теперь осталось лишь ждать.
Всё это я знала также отчётливо, как, если бы могла прочитать его чувства.
И это было странно.
Даже исчезни внезапно всепоглощающая пустота, что зияла на месте эмоций мужчины, со мной по-прежнему был ментальный щит. Сейчас, в толпе эльфов я не решалась его снять. Как знать, вдруг среди неизвестных мне лордов и леди, найдётся маг, что сумеет почувствовать мою силу?
Позднее, во время празднества, когда высокородные разделятся, я осмелюсь попробовать прочитать их, но время для этого ещё не пришло.
Возможности раздумывать над моей внезапной прозорливостью не было, жрец начал обряд. Я, как и в прошлый раз, повторяла свои заверения в желании жить единой с Альвэйром жизнью. И вновь слова эти ничего не значали. Ни для меня, ни для него.
Затем я ощутила, как вокруг жреца поднялась волна чистой силы. Я почти видела её, ослепляюще золотистую, и могучее древо, что до сих пор спало беспробудным сном, отозвалось на призыв. Странные вибрации энергии пронеслись по воздуху, вызвав вздох удивления у многих собравшихся.