Ведьмак. Перекресток воронов

Сапковский Анджей

Геральт молчал.

— И не спросишь даже, отчего через неделю? — Войт оскалил жёлтые зубы. — Любишь на указы да законы ссылаться. Так и я за закон. А закон таков, что носить оружие здесь в волости пришлым не дозволяется. А ты сюда при оружии явился.

Геральт хотел возразить, что не явился, а его приволокли. Но не успел.

— Кара, — изрёк Булава, — двадцать ударов плетью. Наказание исполнит присутствующий тут Дарил, а у него рука тяжёлая. Раньше недели на ноги не встанешь. А ну, взять его. На площадь, к столбу...

— Эй, повремените-ка, — остановил

дюжих мужиков входящий в избу человек в бурой опонче, сильно загвазданной по низу. — Что это тебе, Булава, так неймётся до столба да плети? Ведьмака мне хочешь покалечить? Ан нет, ничего не выйдет. Мне ведьмак целёхонький на стройке надобен.

— Ты чего это, — войт упёр руки в боки, — в исполнение приговора встреваешь, Блауфалл? Довольно с меня того, что ты людей из деревни на барщину то и дело уводишь. А в судейство моё не лезь, не твоё это дело, моё право судить. Злодеяние должно быть наказано...

— Тьфу, какое злодеяние, — перебил Блауфалл. — Нету здесь никакого злодеяния, есть самозащита и спасение людей. Не криви рожу, не криви, у меня тут свидетель есть. Поди-ка сюда, хозяин. Ну же, не робей. Сказывай, как дело было.

Геральт узнал крестьянина. Того самого, которого вчера спас от грабежа и который сбежал в лес вместо благодарности. Отца девчушки, которую он помнил раздетой до исподней рубахи.

— Свидетельствую... — выдавил из себя мужик, тыча в Геральта пальцем. — Свидетельствую словом, как этот вот добрый молодец на помощь от душегубов мне поспешил... Добро спас... Дочь мою от поругания уберёг... Невинную из лап разбойничьих вызволил...

— А тот дезертир, — подсказал Блауфалл, — с топором на него бросился, парень только оборонялся. Самозащита! Подтвердите, хозяин, что так всё и было.

— Так и было... В точности так! Господин войт, не виновен этот молодец! — Крестьянин был бледен и говорил неестественно громко. — Господин войт! Отпустите его, молим вас. А вот... Возьмите, прошу... В счёт, кхм... Коли какие траты были аль убытки... Рад возместить...

Низко кланяясь, мужик сунул войту кошель. Булава ловко спрятал его в карман шаровар, да так проворно, что кошель и не звякнул.

— Самозащита! — фыркнул он. — Человека вдоль и поперёк мечом искромсал. Невинный молодец... Уж я бы его...

Вышли на площадь. Здоровяки вытолкали Геральта, не развязав ему рук.

— А ты, Блауфалл, — спросил войт, — чего такой прыткий, что даже свидетеля притащил? Неужто так тебе этот ведьмак нужен?

— Будто не знаешь? Мы дорогу строим, Большой Тракт, из Ард Каррайга через леса до самого Хенгфорса должен пройти. И не просто там просёлок какой, а тракт, сухой да ровный, брёвнами да фашиной мощёный, чтоб повозки да упряжки ходить могли. Дело важное, Большой Тракт, по нему торговля бойкая пойдёт, наших земель, значит, с Севером. Сам король, сказывают, велел поспешать. А там чудищ в лесу да на болотах — что ни день, то работник сгинет, тварью убитый аль утащенный...

— А ты с каких пор о работниках печёшься? Всегда твердил, что работник — дело десятое, нет одного, будет другой...

— Да работников пёс с ними, они большей частью

с барщины. Но как мне чудище бригадира сгубит, это ж всё дело прахом идёт, весь фронт работ насмарку. Э, что тут толковать. Говорю тебе, ведьмак мне нужен, сорву сроки — мало того что премии лишусь, так ещё и проверку нашлют. А проверка...

— Всегда чего-нибудь да найдёт, — понимающе кивнул Булава. — То материал налево ушёл, то смета задрана, то...

— От дела не уходи, — поморщился Блауфалл. — А ведьмака отпусти сей же час, без проволочек, с собой его тотчас на стройку беру... Ох ты... Что там деется?

— Из заставы служивые, — Войт прикрыл глаза ладонью. — Войско господина Карлетона.

На площадь, вздымая пыль и распугивая кур, влетело галопом с десяток всадников. При оружии. Разодетых пёстро, ярко и довольно потрёпанно. Только двое впереди выглядели поприличней. Командир — усач в лосиной куртке, с позолоченным аксельбантом, в шляпе с пучком страусовых перьев. И длинноволосый эльф с повязкой на лбу, в зелёном мундире лазутчика.

— Господин капитан Рейс Карлетон, — поклонился Булава, выступив навстречу. — Милости просим, милости просим. Чем обязаны такой честью?

Господин капитан Рейс Карлетон склонился в седле, смачно сплюнул. Потом махнул лазутчику. Эльф подъехал к столбу с перекладиной, ловко перекинул через брус верёвку с петлёй на конце.

— Ого, — Булава упёр руки в бока, глянул, тут ли его молодцы. — Господин капитан, видать, в мою деревню на казнь пожаловал. Эх, да я даже вижу, кому нынче на верёвке плясать. Вижу, вижу, вон те двое в путах... Ха, стало быть, господин капитан изловил дезертиров со своей заставы! Тех, что тут по лесам на крестьян да девок нападали?

— Этих, — капитан Рейс Карлетон подкрутил ус, — вешать я и не думаю. Пойдут оба в штрафники, сквозь строй. Чтоб впредь неповадно было. И всё на том. Мало у меня людей, чтоб их за всякую малость вешать. И чтоб их какой-то бродяга безнаказанно резал.

Капитан выпрямился в седле, повысил голос, обращаясь не только к войту, но и к деревенским здоровякам, Блауфаллу, его прислужникам и уже собирающейся толпе крестьян:

— За что мне своих солдат наказывать? За что? За то, что со службы отлучились? За то, что девку хотели приголубить? Мы ж тут на заставе как на краю света сидим, что в ссылке, что в наказание. Ни пива тут не сыщешь, ни баб... Что ж дивиться, что ребята порой на сторону ходят, подцепят какую...

— И на кой ляд, — Рейс Карлетон повысил голос, — бабы по лесам шастают? А этот вот хозяин, что, должен был именно со своей дочкой там пройти, нельзя было её дома оставить? Так чего ж солдатам дивиться, что они хотели... Не одобряю! Не одобряю, но понимаю! Господин Аэльварр? Готово там?

— Готово, капитан.

— Тогда давай сюда этого ведьмака, Булава. Убил моего солдата, пойдёт на верёвку. Надо пример показать. И не снимайте его, войт, пусть повисит, другим в острастку.

Блауфалл шагнул вперёд, словно хотел что-то сказать, но передумал. Здоровяки схватили Геральта, но мялись в нерешительности. Как оказалось, не зря.