Ведьмино отродье
Шрифт:
— С распространением заразы? — закончил за него доктор. — Я тоже подумал именно об этом. Но пока подобных случаев зафиксировано не было. Хотя сегодня вечером я кое-что узнал…
— Что узнали, сэр? — Роберт очень заинтересовался, даже шагнул к столу.
— Пока не скажу, Роб. Мне надо поразмыслить.
Доктор поставил локоть на стол и оперся о руку подбородком. Профессиональное чутье подсказывало ему, что нужно что-то предпринять, иначе Майра умрет в течение четырех часов. Но что именно требовалось делать, не знали
И вот Роберт беспокойно мерил шагами просторную комнату, а доктор сидел, опершись на руку, и пытался ухватить ускользающее воспоминание; стрелки часов уже переползли за полночь, по капле из Майры Дюкен уходила жизнь, а он по-прежнему не понимал причину ее таинственной болезни.
Где-то вдалеке ударили куранты. Час ночи! Осталось всего три часа!
Роберт начал нервно бить кулаком правой руки о левую ладонь. Отец не пошевелился, лишь между бровями залегла глубокая морщина…
— Боже мой! — Доктор вскочил и принялся лихорадочно перебирать связку ключей.
— Что, сэр? Что?
Ученый отпер ящик письменного стола и достал внушительный манускрипт, написанный мелким и чрезвычайно аккуратным почерком. Он положил рукопись под лампу и начал быстро переворачивать страницы.
— Надежда есть! — взяв себя в руки, спокойно сказал он.
Роберт обошел стол и склонился над плечом отца:
— Почерк сэра Майкла Феррары!
— Его неопубликованная книга, Роб. Мы собирались завершить ее вместе, но смерть забрала его. Учитывая содержание, я — возможно, из чистого суеверия — отказался от мысли ее опубликовать… Вот!
Доктор указал на аккуратно сделанный набросок, служивший иллюстрацией к тексту. Очевидно, он представлял собой точную копию древнеегипетского рисунка. Несколько жриц с волосами, туго заплетенными в толстые косы, стояли перед служителем храма, вооруженным ножницами. В центре был изображен алтарь, на нем — вазы с цветами; справа располагались в ряд мумии — их было столько же, сколько жриц слева.
— Боже мой! — повторял доктор. — Мы оба ошибались, мы блуждали в потемках!
— Почему, сэр? Ради всего святого, что это значит?
— Этот рисунок скопирован со стены некой гробницы, ныне вновь запечатанной, — ответил ученый. — Мы знали, что захоронение принадлежит одному из самых могущественных колдунов Египта и поэтому полагали, что изображение имеет магический смысл. Знали, что цветы на фреске — вид уже вымершего священного Лотоса. Но нам так и не удалось выяснить, зачем и каким образом выращивались эти растения. Также мы не узнали и значение, —
— Какой богини, сэр?
— Богини, Роб, а какой — об этом египтологи не ведают! Некий таинственный культ. О существовании его смутно догадывался один французский исследователь… Но сейчас не время рассуждать. — Доктор вернул рукопись в ящик, запер его и взглянул на часы. — Четверть второго. Нам пора!
Ни секунды не мешкая, они вышли из дома. Их ожидал автомобиль, и вскоре они помчались по пустынным улицам туда, где смерть в странном обличье нависла над Майрой Дюкен. Когда машина тронулась, доктор спросил:
— Ты случайно не знаешь, покупал ли Сондерсон орхидеи, я имею в виду совсем недавно?
— Да, — непонимающе ответил сын, — купил несколько луковиц пару недель назад.
— Пару недель! — возбужденно воскликнул отец. — Ты уверен? То есть покупка была сделана после того, как Феррара…
— Перестал посещать дом? Да. Точно! На следующий день после этого!
Доктор Кеан боролся с сильным волнением.
— Где он купил орхидеи? — спросил он, уже спокойно.
— Кто-то пришел прямо к ним, какой-то незнакомец.
Ученый, положив руки на колени, барабанил пальцами.
— Он их высадил?
— Взошли только две. Одна должна вот-вот зацвести, если еще не зацвела. Сондерсон называет ее «Тайной».
Услышав это, доктор окончательно разволновался. Внезапно он высунулся из окошка и закричал шоферу:
— Быстрей! Быстрей! К черту безопасность! Поезжайте на максимальной скорости!
— Почему? — забеспокоился сын. — Боже, почему?
— Ты ведь сам говорил, что цветок, наверное, уже зацвел, Роб!
— Три дня назад Майра, — Роберт громко сглотнул, — сказала мне, что он зацветет к концу недели.
— Как он выглядит?
— Больше метра в высоту, с огромными яйцеобразными бутонами.
— Боже помоги нам, мы не должны опоздать, — прошептал доктор Кеан. — Я вновь поверю в справедливость Небес, если обширные познания сэра Майкла Феррары действительно станут оружием, способным сразить врага, которого мы с ним сами же воспитали, да простит нас Господь!
Роберт ужасно волновался.
— Почему вы молчите? — Он сорвался на крик. — На что надеетесь? Чего надо бояться?
— Не спрашивай, Роб. Через пять минут сам все узнаешь.
Машина, подпрыгивая, неслась на бешеной скорости по темным дорогам городских окраин. Шофер, как заправский гонщик, срезал углы — время от времени два колеса отрывались от земли; несколько раз тяжелый автомобиль заносило, но благодаря мастерству водителя все обошлось.
С диким громоподобным рыком съехали они по уходящей вниз аллее к воротам дома мистера Сондерсона, и пассажиры едва не вылетели из сидений, когда шофер резко ударил по тормозам.