Ведьмы из Броккенбурга. Барби 2
Шрифт:
Эту не воспитать ни кочергой, ни даже тележным шкворнем. Такая уж натура. Бить Саркому — то же самое, что колотить ногой каменную коновязь — только сапоги собьешь…
Потом, приказала себе Барбаросса. Она займется этим потом, как только разделается со старикашкой и его блядским питомцем. Как только найдет Котейшество и поздравит Лжеца с переездом на новое место жительства, в университет, на кафедру спагирии. Она вернет порядок в «Сучью Баталию», приструнив распустившихся сестер, считавших, что могут вить из нее веревки. О да, вернет, уж будьте уверены…
В случае
— Не время, блядь! — прошипел ей на ухо Лжец, — Часы не берут передышку всякий раз, когда ты цапаешься с суками из своего выводка, Барби! Если хочешь знать, ты уже потратила без всякого толку четверть часа!
Сука. Барбаросса стиснула в руке бесполезную тетрадь.
Еще четверть часа. Никогда еще время в Броккенбурге не неслось с такой скоростью, точно понесший жеребец, под задницей у которого взорвалась пороховая бомба. Она вновь израсходовала толику отпущенного ей времени, а единственная добыча — записи Котейшества, в которых она пока не обнаружила ни одного полезного зерна…
Лжец прав, ей пора бежать. На хер Малый Замок и его никчемных обитательниц, мнящих себя ведьмами. Видит Ад, сегодня у нее другая забота. Но сперва…
Барбаросса усмехнулась. Пожалуй, она не так богата, чтобы швыряться своим временем, но еще полминуты может и потратить. Тем более, если это хоть на дюйм поднимет ей настроение.
— Встать! — рявкнула она, с удовлетворением убедившись, что Саркома и Гаррота мгновенно вскакивают, вытягиваясь по струнке. Хотя бы на это авторитета сестрицы Барби еще хватало, — Встать, рваные пизды!
— Барби…
Заткнись, подумала Барбаросса. Заткнись, Лжец, мы уже идем. Полминуты…
— Значит, так… — она сделала глубокий вдох, переводя взгляд с Саркомы на Гарроту и обратно, — Вы, кажется, немного расслабились, сестрицы. Стоило только рыжей карге запить, как у вас размякли булки, а? Не беспокойтесь, сестра Барби живо напомнит вам о ваших обязанностях. Сейчас вы вдвоем берете швабры и метлы — и драите эту дыру так, чтоб через час она блестела как бальная зала. Найду хоть пылинку — будете слизывать ее языками, никчемные шкуры. Все понятно?
Они не были обязаны ей подчиняться и знали об этом. Формально она даже не приходилась им старшей сестрой, лишь ровней, такой же «тройкой», как и они, лишь недавно выбившейся из прислуги. Отшлифованные веками правила чести, главенствующие над всем в Броккенбурге, включая разум, оставляли по этой части пробел, который сестры-ведьмы могли заполнить сообразно своему представлению о порядке и справедливости. Но некоторые вещи, что
Они не откажутся. Не рискнут. Пока еще нет.
— Потом натаскаете воду из колодца и нарубите дров. Прислугу в помощь не звать. Все сделаете сами, своими ручонками. И вот еще что… — Барбаросса запоздало щелкнула пальцами, — Кандида стоит в карауле следующие два дня. Она наказана за свою безмозглость. Если ты, Сара, или ты, Гарри, вздумаете освободить ее от наказания, живо встанете в караул вместо нее!
Они не пытались спорить, не пытались разжалобить или торговаться. Напротив, удивительно покорно восприняли свою судьбу. Даже… слишком покорно, пожалуй. Барбаросса ощутила странный душок, царящий в общей зале. Гаррота старательно отводила взгляд, Саркома ухмылялась, но чему именно понять по ее сонном лицу было сложно, только улыбочка показалась Барбароссе какой-то паскудной.
— Закончите с дровами, возьмете из чулана лопаты и…
Что за черт? Они обе старательно кивали, но как будто отводили глаза, пытаясь не смотреть на нее. На нее или… Барбаросса ощутила, как густеет кровь в венах. На нее — или на что-то позади нее.
Кто-то подкрадывается к ней сзади, чтоб приложить железным прутом по маковке? Или уже разворачивает беззвучно удавку? Кто бы это мог быть… Неужели эти прошмандовки переманили на свою сторону Гаргулью, которая обычно не лезет во внутренние свары? А может, это Холера подкрадывается к ней с тыла, решив поиграть в игры взрослых девочек?.. Кто бы это ни был, они пожалеют об этом — и уже очень скоро.
Нет времени вытаскивать кастеты, и уж точно она не станет тянуться за ножом. Ее взгляд, сделав несколько стремительных кругов по общей зале, остановился на стоящем у стены табурете. Массивный, основательный, крепко сбитый, он не выглядел смертоносным, как дага или палица, но в умелых руках был страшным оружием. Один резкий прыжок, схватить его, повернуться, отражая атаку, словно щитом, потом пинок левой в живот и сверху, не сдерживаясь, точно палицей… Орудуя такой штукой, можно покрошить чертову кучу костей, если иметь должную сноровку. Она отделает этих блядей так, что адские демоны, ждущие их мяса, разочарованно завоют…
Даже если драка начнет поворачиваться в ее сторону, если эти шалавы попытаются взять ее числом, у нее будет путь отступления. Барбаросса бросила взгляд в сторону окна. Пусть и законопаченное на осень, оно не представляло собой серьезной преграды. Конечно, придется пролететь сквозь стекло, а потом и скатиться с высоты второго этажа наземь, но…
— Сестра Барбаросса?
Этот голос мгновенно прихватил льдом ее лодыжки, сделав немыслимым не только замышлявшийся прыжок, но даже и шаг. Ей показалось, что демон наполнил ее жилы расплавленным свинцом, при том не раскаленным, а ледяным, как январская вода в Эльбе. Чтобы повернуться, она потратила еще безмерное количество времени, отпущенного ей Цинтанаккаром. А когда все-таки повернулась, обнаружила, что все время мира съежилось до размеров макового зернышка.