Ведьмы Карреса
Шрифт:
— Несколько минуток — и все готово! — жизнерадостно объявил капитан.
Позднее он обнаружил в этом определенное ужасное значение.
— Если бы вы меня послушались, мы бы уж четверть часа назад позавтракали! — сказала довольная Ливит — все-таки права оказалась она!
— Эй, Малин! — вдруг обратилась она к сестре. — Опять предвид?
Предвид? Капитан взглянул на Малин. Лицо у нее было бледным и встревоженным.
— Космическая болезнь? Сейчас принесу пилюли…
— Нет, у нее предвид, — возразила Ливит хмуро. — Чего там, Малин?
— Заткнись, —
— Ладно. — Ливит немного помолчала.
— Все уже, — сказала Гоф.
— Что уже? — удивился капитан.
— Ничего, ладно, — сказала Ливит, бросив взгляд на капитана.
Он пристально посмотрел на девочек, они пристально посмотрели на него — три пары глаз, голубых, серых и карих. Они сидели кружком на полу рубки управления, пятую сторону занимал электродворецкий.
Какие забавные, необыкновенные бродяжки, подумал капитан. Он еще не знал, насколько они необыкновенные. Они смотрели и смотрели на него.
— Ну хорошо! — с энтузиазмом сказал капитан. — Малин, следовательно, делает «предвиды» и портит незнакомым людям пищеварение.
Малин загадочно улыбнулась и отвела прядь русых волос, падавшую на лоб.
— Ничего у них не болело, они это просто выдумали, — тихо сказала она.
— Коллективная история, — поспешила объяснить Ливит.
— Истерия, — поправила Гоф. — Имперцы суеверны.
— Да, я заметил, — кивнул капитан. — А наша маленькая Ливит, что она умеет делать? Свистеть и ломать вещи?
— Я не маленькая! — нахмурилась Ливит.
— Понятно, — улыбнулся капитан. — Ты с большой буквы, да?
— Теперь правильно, — сказала Ливит и тоже улыбнулась.
— А что умеет делать наша маленькая Гоф? — обратился капитан к третьей ведьмочке.
У Гоф вид был обиженный. За нее ответила Малин:
— Гоф преимущественно телепортирует.
— В самом деле? Наслышан, наслышан об этой чудесной способности, добавил он с некоторой запинкой.
— Но только всякие мелочи, честное слово! — воскликнула вдруг Гоф.
Она сунула руку за отворот куртки и вытащила матерчатый узелок величиной в два капитанских кулака. Гоф развязала узелок и высыпала содержимое на коврик. Послышался звук, как будто опустошили мешочек мраморных шариков.
— Вот такие, — сказала Гоф.
— Великий Патам! — выругался капитан, уставившись на приличную кучку драгоценных камней: если там было меньше, чем на четверть миллиона, то он отправится выращивать миффелей!
— Мамочки! — Ливит вскочила. — Малин, скорее!
Две русоволосые ведьмочки, точно две стрелы, вылетели из каюты. Капитан положительно не обратил на их исчезновение никакого внимания. Он рассматривал Гоф.
— Дитя, осознаешь ли ты, что в такой дыре, как Порлумма, нас могут просто линчевать, без суда и следствия?
— Мы не на Порлумме, — возразила Гоф с некоторым раздражением. — Это вам. Вы ведь потратили из-за нас деньги, верно?
— Но не в таких же размерах! Если Вансинг успел заметить… Это его камни,
— Разумеется! Я их перед самым взлетом стянула!
— Если он успел сообщить в полицию, в любую секунду на хвосте у нас.
— Гоф! — завизжала, как поросенок, Малин.
Перекувырнувшись, Гоф в мгновение ока вскочила на ноги.
— Иду! — крикнула она, потом: — Прошу прощения! — пробормотала она капитану, и Позерт остался в каюте один.
С самыми мерзкими предчувствиями он бросился к пульту управления и включил все обзорные экраны.
Вот они! Два черных обтекаемых крейсера быстро приближались и уже почти вышли на дистанцию прицельного огня! Это были не обычные полицейские корабли, а особые суда Имперского пограничного флота. Капитан немедленно врубил полную тягу на двигатели «Авантюры». В тот же миг в пространстве за кормой начали распускаться огненно-красные вспышки выстрелов, потом огненное щупальце ударило совсем рядом, ярдах в ста справа от корабля.
Тем не менее коммуникатор помалкивал. Порлуммцы готовы были погубить драгоценности в огне взрыва, но не дать похитителям и шанса на капитуляцию! Позерта приводила в ужас возможная судьба его трех сбившихся с пути праведного подопечных. О том, что ему придется эту судьбу разделить, он почти не думал. Он совершил серию отчаянных маневров в надежде сбить канонирам прицел, одновременно другой рукой снимая с замка турель нова-пушки.
Как вдруг…
Нет, решил капитан, не стоит даже и пытаться понять… Имперские корабли исчезли с экранов. Экраны потемнели, пошли полосами все одновременно. На несколько мгновений спирали тьмы, как дым, окружили корпус «Авантюры». Тьма рассеялась, в глаза капитану ударил холодный жесткий свет и тоже померк, странно пульсируя.
Двигатели «Авантюры», вероятно, заглохли.
Потом, совершенно неожиданно, старая посудина дернулась, завибрировала, взревела оскорбленно и ринулась вперед на вновь оживших двигателях!
Но только солнца Порлуммы в поле зрения больше не наблюдалось. Звезды мерцали в черноте космических глубин. Созвездия казались знакомыми, но капитан был не из числа хороших астрогаторов.
Капитан встал на непослушные ноги, испытывая тяжесть во всем теле, словно он попал в липкий свинцовый туман. В тот же миг весело закудахтал электродворецкий, по очереди выдав четыре горячих завтрака прямо на пол посреди рубки управления.
Первый голос сказал:
— Оставим?
Второй голос, какой-то приглушенный, пробормотал:
— Да, давайте! Вдруг опять понадобится.
Третий голос только свистнул.
Оглядывая темную рубку, озадаченный капитан сообразил, что голоса доносятся из динамика корабельном интеркома и что источник их — бывшая капитанская каюта.
Он прислушался — неразборчивое бормотание, потом тишина. Он двинулся к двери, потом вернулся и осторожно выключил интерком. Крадучись, Позерт прошел вдоль коридора до капитанской каюты. Дверь была закрыта.